Сочинение: Ответы на билеты по языкознанию

В целом же нормативный подход независимо от степени созна-ьности отношения к норме играл ведущую роль в любой традиции. ;лючение, может быть, составляли греческие ученые раннего периода -до Аристотеля включительно, когда к вопросам языка обращались скорее из естественного любопытства, чем из желания нормировать [еский язык. Но тогда не отделенная от философии грамматика и |»дилась в зачаточном состоянии. Позже даже отделенные от непосред-[нно практических целей философские грамматики позднего средне->вья исходили из представлений о «правильном», соответствующем языке, и «неправильном» языке. Точка зрения, полностью отвлекаюя от проблемы нормы, была окончательно выработана лишь нау-X в. (см. раздел о А. М. Пешковском в главе, посвященной совету языкознанию).

8.1. И.А. Бодуэн де Куртенэ и Казанская лингвистическая школа
Основные теоретические и методологические принципы языкознания 20 в. начали складываться ещЈ в 19 в. В их формировании особую роль сыграли И.А. Бодуэн де Куртенэ, Ф.Ф. Фортунатов и Ф. де Соссюр.

Иван Александрович / Ян Игнацы Нечислав Бодуэн де Куртенэ (1845--1929), один из величайших языковедов мира, равно принадлежит польской и русской науке. Он обладал широким научным кругозором. Его длительная (около 64 лет) творческая деятельность началась ещЈ в домладограмматический период. Он поддерживал научные контакты со многими видными языковедами мира. Ему принадлежит более 500 публикаций на самых разных языках. Он получил степени магистра (1870) и доктора (1874) сравнительного языковедения в Петербургском университете и преподавал в университетах Казани, Кракова, Дерпта (Юрьева), Петербурга и Варшавы. В науку И.А. Бодуэн де Куртенэ вступил в период борьбы в историческом языкознании естественнонаучного и психологического подходов, будучи реально независимым по отношению к господствовавшим лингвистическим школам и направлениям. Вместе с тем он оказал влияние на многих языковедов, объединив вокруг себя многочисленных учеников и последователей и сыграв существенную роль в созревании идей синхронного структурного языкознания. Он стремился к глубокому теоретическому осмыслению всех главных проблем науки о языке и объявил общее языкознание собственно языкознанием.

Бодуэну были не чужды колебания между физиолого-психологическим дуализмом и психолого-социологическим монизмом в объяснении природы языковых явлений. Эволюцию его взглядов характеризует своеобразное движение к синтезу деятельностного подхода В. фон Гумбольдта, натуралистических идей А. Шлайхера и психологических идей Х. Штайнталя, стремление видеть сущность языка в речевой деятельности, в речевых актах говорящих, а не в некой абстрактной системе (типа la langue Ф. де Соссюра).

Бодуэн не принимает "археологического" подхода к языку и призывает к изучению прежде всего живого языка во всех его непосредственных проявлениях, наречиях и говорах, с обращением к его прошлому лишь после основательного его исследования. Он признаЈт научным не только историческое, но и описательное языкознание, различая состояние языка и его развитие. Ему свойственно диалектическое понимание языковой статики как момента в движении языка, в его динамике или кинематике. Он указывает на возможность видеть в состоянии языка и следы его прошлого, и зародыши его будущего. Он убеждЈн в нарастании черт системности в процессе развития языка, призывая искать эти черты в противопоставлениях и различиях, имеющих социально-коммуникативную функцию.

Бодуэн критически оценивает теорию "родословного древа" и механистические попытки реконструкции праязыка, призывая считаться также с географическими, этнографическими и прочими факторами и признавая смешанный характер каждого отдельно взятого языка. Бодуэн допускает сознательную языковую политику. Он принимает идею вспомогательного искусственного международного языка. На материале исследования флексий польского языка он устанавливает изменения по аналогии и вводит это понятие (ещЈ до младограмматиков) в широкий научный обиход. Ообоснование этих изменений, в отличие от младограмматиков, он ищет не в индивидуально-психологических, а социолого-психологических факторах. Вместе с тем он не принимает младограмматическое понимание звуковых законов, указывая на противоречивость и многочисленность одновременно действующих факторов звуковых изменений. Бодуэн тщательно описывает звуковую сторону диалектов ряда славянских языков и литовского языка. При этом он пользуется собственной фонетической транскрипцией с множеством дополнительных знаков.

Бодуэн строит первую в мировой науке о языке теорию фонемы. Он исходит из осознания неустойчивой природы звуков речи как явлений физических, ставя им в соответствие устойчивое психическое представление (названное взятым у Ф. де Соссюра термином фонема, но трактуемое совершенно иным образом). Фонема понимается как "языковая ценность", обусловленная системой языка, в которой функцию имеет лишь то, что "семасиологизировано и морфологизировано". С теорией фонемы тесно связана его теория фонетических альтернаций (чередований). Бодуэн различает антропофонику, или собственно фонетику, занимающуюся звуками речи в физиологическом и акустическом аспектах, и фонологию, связанную с психологией. Постулируются два членения речи -- психическое (на "единицы, наделЈнные значением" -- предложения, слова, морфемы, фонемы) и фонетическое (на "периферические единицы" -- слоги и звуки). В психическом представлении звука выделяются кинакемы и акустемы, к которым впоследствии пражцы возводят понятие различительного признака фонемы. Бодуэн подчЈркивает, что морфема состоит не из звуков, а из фонем. Звуковые изменения в языке, по его мнению, обусловлены фонологическими (т.е. структурно-функциональными) факторами. Бодуэну вместе с тем принадлежит одна из первых в мировой лингвистике структурно-типологическая характеристика различных видов письма. Он делает попытки осмыслить специфику регламентированной письменной речи в отличие от устной.

В языке выделяются три уровня: "фонетическое строение слов и предложений", "морфологическое строение слов" и "морфологическое строение предложений". Различаются также три стороны: "внешняя" (фонетическая), "внеязыковая", включающая в себя семантические представления, и "собственно языковая" (морфологическая -- при самом широком понимании этого термина; эта сторона языка образует его "душу" и обеспечивает специфическое для каждого языка соединение звуковой стороны и семантических представлений). Синтаксис предстаЈт как "морфология высшего порядка". Бодуэн вводит в научный обиход понятие морфема. Слово в составе предложения характеризуется как минимальная синтаксическая единица (синтагма).

И.А. Бодуэн де Куртенэ акцентирует роль социологии, которая -- наряду с индивидуальной психологией -- должна служить объяснению жизни языка. Он подчЈркивает необходимость обращения к объективной истории общества, обеспечивающего непрерывность общения между людьми во времени, от поколения к поколению. Различаются горизонтальное (территориальное) и вертикальное (собственно социальное) членение языка. Он проявляет глубокий интерес к жаргонам и тайным языкам, признаЈт реальность языков отдельных индивидов и (по мало понятным причинам) отказывается признавать реальность общенародного языка. Язык характеризуется как орудие "миросозерцания и настроения". В этой связи Бодуэн призывает изучать народные поверья, предрассудки и т.п. Он понимает язык как главный признак, служащий определению антропологической и этнографической принадлежности людей. Он провозглашает равенство всех языков перед наукой. Ему присущ большой интерес к лексикографическим проблемам, проявившийся в работе над переизданием "Толкового словаря живого великорусского языка" В.И. Даля.

Бодуэн разрабатывает принципы типологической классификации славянских языков (по долготе -- краткости гласных и по функции ударения), а также проводит типологические исследования других индоевропейских языков и урало-алтайских языков. Ему принадлежит пророческое утверждение о внедрении в будущем в языковедческие исследования математического аппарата. Поэтому он всемерно поддерживает шаги по созданию в стране лабораторий экспериментальной фонетики. Им создаются не только учебник, но и первый в университетской практике сборник задач по введению в языковедение.

И. А. Бодуэн де Куртенэ был создателем и многолетним руководителем Казанской лингвистической школы (1875--1883), в состав которой входили учЈный с мировым именем Николай Вячеславович Крушевский, Василий Алексеевич Богородицкий, А.И. Анастасиев, Александр Иванович Александров, Н.С. Кукуранов, П.В. Владимиров, а также Василий Васильевич Радлов, Сергей Константинович Булич, Кароль Ю. Аппель. К основным принципам Казанской школы относятся: строгое различение звука и буквы; разграничение фонетической и морфологической членимости слова; недопущение смешивания процессов, происходящих в языке на данном этапе его существования, и процессов, совершающихся на протяжении длительного времени; первоочередное внимание к живому языку и его диалектам, а не к древним памятникам письменности; отстаивание полного равноправия всех языков как объектов научного исследования; стремление к обобщениям (особенно у И.А. Бодуэна де Куртенэ и Н.В. Крушевского); психологизм с отдельными элементами социологизма.

Наиболее выдающимся среди представителей Казанской школы был крупный русско-польский учЈный Николай Вячеславович Крушевский (1851--1887). Короткая, но плодотворная научная деятельность принесла ему мировую известность. Он состоял в переписке со многими языковедами, в том числе с Ф. де Соссюром. Ему была присуща устремлЈнность прежде всего к глубоким теоретическим обобщениям, к открытию законов развития языка. Основной закон языка он усматривал в "соответствии мира слов миру мыслей". Н.В. Крушевский следовал основным принципам естественнонаучного подхода к языку и сочетал этот подход с индивидуально-психологическим. Он верил в непреложность фонетических законов, призывая к изучению в первую очередь современных языков, дающих больше материала для открытия разнообразных законов. Ему принадлежит разработка бодуэновской идеи о переинтеграции составных элементов слова в результате процессов переразложения и опрощения основы. Словообразование он квалифицирует как стройную систему одинаково организованных типов слов, соотносящихся с типами обозначаемых ими понятий, Им различались два вида структурных отношений между языковыми единицами -- ассоциации по сходству и ассоциации по смежности (ассоциативные и синтагматические отношения у Ф. де Соссюра, парадигматические и синтагматические отношения у Л. Ельмслева, отношения селекции и отношения комбинации у Р.О. Якобсона). Его основные работы: "Очерк науки о языке" (1883), "Очерки по языковедению. Антропофоника" (1893, посмертно).

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35