Европейский и австралийский консерватизм 19-20 вв.
p>3. Он обладает глубоким недоверием к рационалистическим идеологиям. Либерализм и социализм - результат европейского Просвещения. Эти идеологии рождены из культа рациональности эпохи Просвещения, а позже из индустриальной революции, с ее сосредоточенностью на "прогрессе", основанном на технократии и развитии. Ныне консерватор пришел к соглашению с прогрессизмом, так как подъем социализма в 19 веке привел индустриальный средний класс к оружию. Однако, подозрение к гуманистическим (или сосредоточенным на человеке) рациональным идеологиям все еще существует.Для консерватора и либерализм, и социализм нарушили порядок вещей. Эти идеологии подняли рассудок на первое место в существовании человека. Они использовали государство, чтобы осуществить обширные изменения, в погоне за своими утопиями. Они внесли разногласие в такие вещи как образование и культура под обликом исследования и реализма. Это "перемена умов " и современно образованный “новый средний класс”. Они лишили массы поддержки их национальных и культурных мифов.
Долг консерватора, таким образом, определен как оппозиция этому процессу. Эта оппозиция, как заявлено, может быть просто пассивна. Она может базироваться на иррациональном опасении изменения, лояльности к старым путям или защите существующих договоренностей по собственности. Консерваторы могут найти себя, упрямо поддерживая "иррациональное" или "нелогичное" просто потому, что это есть. С другой стороны, консервативная оппозиция может быть активна и идеологически ясно сформулирована. Она, в частности, заложена в "Новом праве". С истощением на Западе либеральной утопии, и ее идеального типа "рационального человека", консерваторы (особенно свободомыслящие консерваторы) были все более и более слышны в указывании пути назад к их Потерянному Раю. 4. Консерватизм - это анти-идеология. Консерватизм возник медленно, в возражении предложениям рассудка, естественного правосудия и прав Просвещения. Он был потрясен картиной якобы пойманного в ловушку и развращенного несправедливым обществом индивидуума, которую нарисовал Руссо, поскольку консерватор уважал то самое общество, сформированное опытами столетий.
Представление, что прогресс последует, если индивидуум сможет сломать кандалы, которые сообщество наложило на него, казалось консерватору актом кощунства. Противники казались сумасшедшими - слово, которое консерваторы всегда использовали для описания радикалов.
Удар Французской Революции вынудил консерватизм обрисовать свои правила и искать массовую идеологическую поддержку. Эта великая либеральная революция переводит европейские правящие классы в оборонительную позицию; в такой ситуации консерватизм нуждался в выражении себя как анти-волюнтаристской и анти-либеральной идеологии.
Все же в то же самое время для многих очевидно, что идея материального прогресса, которая подразумевала лучшую жизнь для масс через применение науки, была привлекательной.
Консерватизм намеревается показывать, что такой прогресс лучше достигался посредством порядка. Старое и новое должно быть согласовано, адаптируясь к существующим институтам, тем самым срывая планы утопических мыслителей. Возрастающий прогресс сохранил традицию, социальную гармонию и правящую структуру власти, которая и развилась.
Происхождение.
Эдмунд Бёрк и британский консерватизм.
Именно Эдмунд Бёрк первый выделил предписания, которые на сегодняшний день формируют основание консервативной идеологии. Факт, что Англия явилась источником первой ясно сформулированной консервативной идеологии, был, вероятно, неизбежен. Традиция эмпиризма Британской философии, отклонила Европейскую Континентальную рационалистическую модель, произошедшую от Декарта, которая утверждала, что мы можем познать мир через один разум. По картезианству, “реальный мир характеризуется порядком и рациональностью .... Правда относительно действительности лежит в логике теории. ” Британская эмпирическая традиция от Локка до Юма отклонила это утверждение. Действительность могла быть познана только через опыт. Юм в частности подчеркивал, что права и правосудие идут не от "естественного закона " а из соглашений общества, которые изменились только тогда, когда их полезность для этого общества прекратилась. Следовательно, изменение было возрастающим и культурно-спецефическим для каждого общества, оперирующего своей собственной "логикой чувства". Не имелось никаких универсальных истин.
Это было частью философской подоплеки Эдмунда Бёрка. Он, однако, не просто отражал эмпирическую философию, но также и ясно сформулировал ценности доминирующего класса, английского поместного дворянства.
Со времени Английской Гражданской Войны (1642-49), поместное дворянство доминировало в британской политической власти. Английские политические мыслители этого периода (типа Харрингтона) приветствовали его рост, выглядевший основанием стабильности и порядка. Эти мыслители выделили идеал ограниченной демократии. Привилегия выбора власти должна быть не универсальной, а основанной на собственности и каждая часть английского общества будет знать свое место. Тогда элита, в обмен на власть, управляя, будет делать это приличным и разумным способом.
Этот "общественный договор" с меньшими порядками подчеркнул патернализм. Меньшие люди были бы защищены, если они выполняли свой долг перед целым и своими владельцами. Права существовали для всех в их сословиях, как часть нотъемлимых прав была англичан. Подобные права были бы защищены в соответствии с законом, поскольку это было удобно и необходимо для обслуживания целого. Они существовали не как индивидуальные "естественные" права, что подчеркивали рационалисты и либералы, а как часть баланса целого социального механизма. Люди уловили этот баланс в прошлом и, пока он работал, он должен был сохраняться. Либерализм, с его упором на индивидуализм может уничтожить этот механизм. Он раздробил бы общество. Хуже того, он мог бы, под ложной либеральной идеологией индивидуального разума и равенства, ввергнуть слабые и неосведомленные массы в мир, где они не выжили бы. Французская Революция была, таким образом, до некоторой степени смертной угрозой Английской системе ценностей, каковой не была Американская Революция 1775-83 .
Бёрк и многие из его партии вигов защитили право Американских революционеров выступить против расширения королевской власти. Он видел Американскую революцию просто как защиту заграничными англичанами их традиционных свобод от Короны. Они не потеряли их, становясь жителями колоний.
Английская политическая жизнь была балансом между властью Короны и правами Палаты общин. Корона, опрокидывая этот баланс в Америке, принесла революцию на свою собственную голову.
Новая Американская республика продолжила идею противовеса власти и медленных конституционных изменений. Английским консерваторам общество было безопасно, даже если Американский консерватизм, в конечном счете, принял бы форму делового либерализма. После революции власть американского "дворянства" не была долгой, если такой класс вообще когда-либо был там могущественным.
Французская Революция, однако, была прыжком в новую рационалистическую эру. Таким образом, Бёрк был врагом Франции и другом Америки. В его книге, контратаковавшей Французскую революцию “Размышления о Французской Революции” (1790), он установил широкие основы консервативной идеологии: Теория Государства.
Государство - опекун общества и склад мудрости нации. Сегодняшнее правительство - просто хранитель, и не должно инициировать изменение, если этого можно избегать, но ждать его социального происхождения.
Однако, сегодняшнее правительство не должно игнорировать свои обязанности. Правительство должно быть устойчиво, действительно безжалостно в защите общества от беззаконного и антиобщественного. Оно должно поддержать власть религии и традиции. Оно должно улучшаться, когда государство, правительство и общество находятся в согласии.
Государство и его правительство - одна часть нации, но не его доминанта (хотя консерваторы могли различаться по ведущей роли государства). Свобода появляется из существования частных институтов—семейство, группы сообществ и т. д. , которые появились на протяжении времени. Государство и его правительство–хранители их свободного общения и законного поведения. Государство и его правительство могут и должны предотвратить антиобщественное поведение. Но государство и его правительство не должны руководствоваться в этом революционной или рационалистической идеологией.
Действительно, такое идеологическое усердие замечено как самое плохое антиобщественное поведение. Этот тип усердия в правительстве отнимает у общества защиту прецедента и поддержку традиции. Население станет жертвами тех, кто владеет государством и идеологией, которая оправдывает все действия, включая убийство, от имени разума.
Сила, основанная на немедленной целесообразности, в конечном счете руководила бы действиями такого государства. Она объявила бы войну обществу от имени разума.
Теория общества
Чтобы понимать это страшное пророчество, мы должны обратиться к предположениям Бёрка и английской истории. Английская Революция (1642-60) действительно закончилась диктатурой Кромвеля и его армии, несмотря на начальные надежды относительно английских республиканцев и сторонников Содружества наций. Этот прецедент не был потерян у Берка.
Но Бёрк, прежде всего базировал свою консервативную защиту цивилизации на другой вере в природу, человека чем та, которая лежала в основе Французской Декларации Прав Человека (1789).
Французская Революция подчеркнула понятие Руссо " человек в цепях ". Невинная природа человека был искривлена и искажена социальным воспитанием, в котором он был рожден, но которое он не делал. Это была система несправедливой власти, богатства и классовых пристрастий. Кроме того, человеку полагалось не сомневаться в этой структуре, но согласиться с " мудростью веков ". Том Паин (1737-1809) выделил либеральные возражения к Берку в “Правах человека” (1791) и упрекнул идею Бёрка, по которой настоящее должно соответствовать резкой критике мертвых поколений. Намного позже, также, Карл Маркс должен был отречься от этого понятия прецедентного права, обычая и традиции, записывая в “Немецкой Идеологии”: "И пыль веков давит подобно кошмару память живущих ". Оба поддержали взгляд Руссо, что, улучшая социальное воспитание (или общество), хорошая природа человека была бы раскрыта.
Этому Берк просто не верил.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8
