Реферат: История Религии (том 1)

И тогда-то Иеремия вновь был призван вы­ступить против Иерусалима. Как и прежде, не без колебаний решился он возобновить борьбу со своим народом. Внутренний голос не давал ему покоя, пока он не согласился идти и говорить. Иеремия вынужден был сказать людям самое страшное и непонятное для них. От его слов почва должна была уйти из-под ног любого набожного иудея: пророк объявил войну двум последним кумирам — идее национального превосходства и слепой вере в народную святыню. Одним из первых среди учителей человечества Иеремия возвестил чисто духовную религию, которая, признавая символы, храмы, обряды, по существу стоит выше их. Про­року надо было показать, что стены Храма и камни алтаря не имеют ценности сами по себе. Он го­товился развеять миф о нерушимости Дома Ягве, чтобы напомнить о богопознании, заслоненном вне­шними проявлениями культа.

Особенно оскорбили слова Иеремии служи­телей храма. «Смерть ему!» — кричали они; толпа росла, угрожая пророку расправой.

С этого времени создалось странное на пер­вый взгляд положение: защитниками Иеремии стали светские люди, а пророки и духовенство превратились в его смертных врагов.

Мрачные мысли посещали Иеремию в эти дни, он в который раз убеждался, что все его уси­лия разбиваются о глухую преграду.

Выступая против священников и власть иму­щих, Иеремия не замалчивал и грехов простого народа. В нем он видел источник постоянного возвращения к язычеству. Многие из «людей земли», которые еще недавно своими руками раз­бивали фетиши и выбрасывали домашних бож­ков, теперь мучились суеверным страхом и чув­ством вины. Комета или любое иное необычное явление пугали людей.

В конце концов Иеремия настроил против себя все сословия, но действовать иначе он не мог. «Сострадательнейший из всех пророков», как называл его св. Григорий Богослов, он хотел бы жить в мире со всеми, однако Бог требовал от него иного. «Горе мне, мать моя, — восклицал он, — что ты родила меня человеком, спорящим со всею землею. Все проклинают меня» (Иер 15:10; ср. 20:14).

И вот, наконец, Иеремия выступил с прямыми обличениями царя Иоакима.

«Не будут оплакивать его, говоря:

"О брат мой! О брат мой!"

Не будут оплакивать его:

"О государь! О владыка!"

Ослиным погребением будет погребен он,

вытащат его и бросят далеко

за ворота Иерусалимские».

(Иер 22:18-19)

Легко догадаться, в какую ярость привело это пророчество царя. Быть может, пророку удалось вовремя скрыться, а дальнейшие события отвлек­ли внимание Иоакима. Словом, Иоаким не ре­шился казнить Иеремию, но запретил пророку выступать в Храме с речами и вообще покидать свой дом.

В это время на царя обрушились новые тре­воги и заботы. Иудея была слишком слаба, что­бы претендовать на полную самостоятельность, и нужно было решать, к какой из борющихся великих держав — Египту или Вавилону — примкнуть. Египет находился на грани полного разгрома.

Для Иудеи самым естественным шагом было бы встать под эгиду Вавилона, и Иеремия объявил, что это ее единственный путь к миру.

В январе 597 г. до Р.Х. регулярные войска халдеев стояли уже под Иерусалимом, и в их стан прибыл сам царь Вавилона Навуходоносор. Иере­мия настойчиво призывал иудейского царя ско­рее просить мира.

Рис. 111

Пророк Иезекииль. Икона. Конец XV в.

16 марта ворота Иерусалима открылись, и из них вышла процессия, состоявшая из царя, царицы и высших сановников Иудеи. Одетые в траур­ные одеяния, они вступили в халдейский лагерь. Навуходоносор принял их сурово, как изменни­ков, но никого не казнил. Он пощадил Иудейс­кое царство, однако во избежание мятежа велел переселить в Вавилонию большинство военачаль­ников, гарнизон города, строителей, оружейных мастеров, а также почти всю знать и богатых людей. Таким образом Навуходоносор надеялся искоренить проегипетскую партию.

Иеремия знал, что среди высланных было немало людей, которые верили ему и сочувство­вали его делу, таких, как, например, молодой священник Иезекииль. Пророку хотелось как-то поддержать их, укрепить и направить на верный путь.

Рис. 112

Пророк Иезекииль. Г. Доре. Гравюра

Иеремия убеждал своих соотечественников не отчаиваться, держаться стойко и не строить иллюзий: плен будет долгим, как человеческая жизнь, он кончится лишь через семьдесят лет. Все это время иудеи должны жить верой в грядущее освобождение, очищать свою душу покаянием и искупать богоотступничество. И лишь после это­го Ягве снова вернет людей своих.

Иеремия оказался прав. Именно люди, со­ставляющие первую партию переселенцев, про­шедшие через испытания и сохранившие веру, за­ложили фундамент возрождения Израиля.

Небесная колесница. Иезекииль

Вавилон, 597-590 гг. до Р.Х.

Перед иудейскими поселенцами в Вавилоне сто­яла трудная задача: оставаться верными своей религии, не имея религиозного центра. Они остро нуждались в вожде и духовном руководителе. Таким наставником стал для них Иезекииль.

Лишенный Храма священник, чья деятель­ность в ссылке поневоле ограничивалась тесными рамками общин переселенцев, Иезекииль, в отли­чие от Иеремии и Исайи, был скорее собеседни­ком и писателем, нежели народным трибуном.

Что прежде всего заботило Иеремию и дру­гих пророков, живших в Иудее? Они стремились преодолеть остатки ханаанских суеверий и со­хранить внешний мир ради углубления церков­ных реформ. Вавилон в глазах Иеремии был «бичом Божиим», заявляющим о себе лишь гру­бой силой. Иезекииль же жил бок о бок с этим огромным центром цивилизации, которая уже сама по себе требовала осмысления.

В пятый день летнего месяца таммуза в 592 г. до Р.Х. обитатели поселка Тель-Абиб увидели священника Иезекииля, потрясенного, изменившегося в лице. Долгое время он оста­вался немым. К старейшинам, собравшимся к нему услышать волю Божию, он обратился с помощью знаков. Но вот однажды его уста снова открылись, и он поведал старейшинам о необыкновенных видениях, посещавших его все это время.

В Ветхом Завете до Иезекииля только Мо­исей и Исайя были причастны к созерцанию Славы Господней в ее непереносимом для смер­тного величии. Но если тогда она являла себя на Горе Божией и в Доме Божием, то теперь она предстала пророку видением колесницы на рав­нинах языческой Халдеи. Это должно было оз­начать, что для нее нет границ; несущие ее херу­вимы обращены ко всем странам света, она абсолютно свободна и не привязана ни к какой земле. Пребывание ее на Сионе было лишь осо­бой милостью Божией.

О другом видении Иезекииль рассказал вскоре после того, как оно посетило его (Иез 8—11). Перед Иезекиилем выросла огненная фигура, которая подняла его в воздух. И вот он уже пере­несен в Иерусалим, к северным воротам Храма. Но это был не видимый город, столица Иудеи, а, скорее, Иерусалим сокровенный. «И вот там — Слава Бога Израилева, подобная той, которую я видел на равнине». А повсюду, как в Вавилоне, возвышались идолы; в каком-то странном сек­ретном зале вожди народа кадили фрескам, изоб­ражавшим звероподобных богов Востока.

И тогда Слава Господня сошла с колесницы и стала у порога Храма, а по городу пошли губители, поражая отступников. Один из них брал раска­ленные угли из Меркабы, небесного Ковчега, и пригоршнями бросал их на город. Когда все было кончено, херувимы простерли свои крылья, офаны — колеса, полные живых глаз, пришли в движение.

Слава, уносимая живой колесницей, покидала оскверненное грехом место.

Рис. 113

Пророк Иезекииль.

Микеланджело. Фрагмент росписи. 1511 г.

Рис. 114

Страшные видения пророка Иезекииля. Г. Доре. Гравюра

Это было страшное зрелище: исчезало то, что со времен Моисея было упованием Израиля, раз­рывался Завет, закрывались врата, дом оставался пуст. «Господи Боже, — возмолился пророк, — неужели Ты хочешь истребить Остаток Израилев?» Ведь не все изменили, ведь покаялись мно­гие!

Итак, отныне путь Израиля, указанный через пророка, — это путь странствующей Церкви, ко­торая следует за незримой колесницей Божией. Она должна осознать свое прошлое, должна по­мнить, что от нее самой зависит — быть ли с Богом или удалиться от Него.

И Иезекииль, и Иеремия — оба, таким обра­зом, прониклись мыслью, что временным очагом Израиля становится Халдея. Они были уверены, что дни Иерусалима сочтены. События в скором времени оправдали их предвидения.

Крушение

Иерусалим, 588—587 гг. до Р.Х.

В этот период временной передышки, когда ожи­вились надежды на благополучное окончание вновь вспыхнувшего противоборства Вавилону, на ро­дине Иеремии, в городке Анатоте, началась рас­продажа земельных участков; владельцы, вероят­но, хотели покинуть опасные места. Родные предложили Иеремии выкупить часть земли, ко­торую он мог приобрести по праву родства. Пользуясь тем, что в окрестностях Иерусалима стало спокойнее, престарелый пророк решил от­правиться в путь. Однако в воротах он был за­держан стражей. Начальник караула, принадле­жавший к военной партии, обвинил Иеремию в желании перейти в стан противника (в город про­сочились слухи, что снова приближаются халдеи). Он был жестоко избит и брошен в подвал дома Ионатана, царского писца.

Неизвестно, сколько дней пробыл пророк в заключении, но за это время положение в городе круто изменилось. После первого же столкнове­ния халдеи вынудили отступить войско фараона и снова блокировали Иерусалим. На этот раз жи­телям города ждать помощи было неоткуда...

Над подземельем, где в смертных муках то­мился пророк, уже начиналась агония Иерусали­ма. Проходили месяцы, у осажденных стала ощу­щаться нехватка продовольствия; халдеи готовились к решительному штурму.

Как-то ночью, возможно, по совету одного из друзей Иеремии, пророка привели во дворец. «Нет ли слова от Ягве?» — спросил его царь. Он окон­чательно убедился, что предсказания Иеремии ис­полняются. Узник был изнурен заточением, обесси­лен душевной борьбой, но, когда от него потребовалось свидетельство, он призвал всю свою твердость и сказал лишь то, что знал как истину: «Ты будешь предан в руки царя вавилонского». Царь приказал оставить Иеремию в караульном помещении при дворе. Узник стал пользоваться относительной сво­бодой и постепенно приходил в себя.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53