Особенности взаимодействия актера и зрителя
зал сами актеры и режиссеры. Пускай абстрактно, но довольно точно на этот
счет высказался художественный руководитель московского театра «Табакерка»
и театра-студии им. Табакова - Олег Павлович Табаков: «Зрительный зал
рождает такую подъемную силу, сравнить которую можно разве что с крыльями
современного дельтаплана, уносящего человека в небо. Казалось бы, ничего не
бывает чуднее и нелепее человека, который напяливает на себя эту странную
металлическую конструкцию с крыльями, обтянутыми парусиной или пластиком.
Однако же, оттолкнувшись от земли, взлетев в воздух, он представляет собой
самое удивительное и прекрасное зрелище».
Наталья Гундарева - актриса театра имени Владимира Маяковского как-то
в интервью газете «Труд», сказала: «А до театра ли нам вообще?! В эти самые
непростые времена, в самой театральной из стран. Именно так! И в театрах
между тем всё равно плачут и смеются зрители. Люди хотят ходить в театр.
Тринадцатый сезон смотрят у нас «Леди Макбет Мценского уезда» и плачут.
Если им нужны эти слезы, значит, нужен и театр. Да, на «Леди Макбет» зал
полон. Со своего места на сцене я имею возможность видеть зал целиком. И
все актеры обычно меня спрашивают: «Наташа, есть на балконе зритель?»
«Есть», - отвечаю. «И на первом ярусе есть?» - «И на первом ярусе». Но это
сегодня. Я не знаю, что будет завтра. Да и никто, наверное, не знает. Но
что бы ни произошло в жизни, мы тотчас услышим это со сцены театра.
Театр не должен быть отражением жизни. Когда жизнь насильственно
поселяют на сцене театров, зрители из зала убегают. Люди спешат в театр,
чтобы видеть красоту, даже если идет «Гамлет» с пятью убийствами - это все
равно благородные, высокие, красивые чувства. Поэтому, я убеждена: театр -
это театр, а жизнь - это жизнь».
О театре говорят много и все, плохое и хорошее, пытаются помочь,
поддержать этот самый театр «на плаву» не смотря на то, что советский
драматический театр серьёзно и тяжело болен, он в состоянии полураспада.
Так считает Сергей Юрьевич Юрский - . «Появились мутанты. Театром стала
ресторанная эстрада, показ мод, стриптиз, монологи конферансье, рок-
ансамбль, цирковая клоунада, выступления спортсменов-профессионалов, забавы
затейника, парковый аттракцион - все, все называет себя театром. Значит,
это лестно - быть театром.
Мутанты обставляются всеми внешними признаками театра. Иногда, на
волне успеха, они самодовольно говорят: «Мы новый театр, старый умер, он
родил нас, мы взяли от него все лучшее, и пошли дальше. Мы уже далеко». И
зрители тоже бегут к мутантам, забывая прежние привязанности. Зритель сам
становится мутантом. Звезды вспыхивают и гаснут, сменяют друг друга с
большой скоростью. И в этом вихре вдруг... иногда... из воспоминаний, из
полузабытых детских впечатлений, из рассказов родителей, знакомых,
случайных встречных, как живой, возникает образ того, что есть настоящий
театр: с актерами, артистами, обладающими непонятным даром перевоплощения —
превращения в другого человека.
Высокая волна драматического театра уже прошла. Не так далеко это
время, и все же далеко. Почти все знаменитости кино были театральными
актерами. Они могли подтвердить свою профессиональную состоятельность,
способностью прямого общения, умением владеть зрительным залом,
воздействовали искусством: их работой было создание образов», - это мнение
Сергея Юрского, одного из известнейших и профессиональных людей театра.
«Мне кажется, - пишет Марк Розовский, - что зритель, который сидит
сегодня в зале, в чем-то такой же, каким был, вероятно, в начале 20-х
годов, а в какой-то степени такой же, каким он был в конце 50-х — начале 60-
х, когда в жизнь театра стало включаться новое поколение интеллигенции. В
культуре мы имеем дело с медленным вырождением, иссушением театра. Я не
считаю, что публика - дура. Публика, которая ходит в мой театр - не дура. А
публика, которая ходит на «голубые» спектакли, поставленные по Чехову,
режиссер которых говорит о любви между Соленым и Тузебахом, - вероятно,
не очень умна. Такие спектакли мне малоинтересны. У меня волосы встают
дыбом - я не хочу смотреть такого Чехова. И не буду смотреть. Думаю, что
ваши и мои дети тоже не должны смотреть такого Чехова. Я не говорю лично о
коллегах и не оцениваю качества их трудов, - я уважаю всех. Для того, чтобы
судить, не обязательно видеть: мне достаточно отзывов. Не хочу видеть
такое. А кто - то, видимо, хочет - это его право. Зрителю предлагаются
заменители, суррогаты, опусы не выстраданного авангарда, а некое подобие
чего-то такого, что, якобы, из себя что-то представляет. И зритель, как
голодная рыбка, мало что видевшая, клюет на эту наживку. Они платят деньги,
театры приглашают, они заполняют залы, потом плюются...
Я не очень понимаю разделение искусства на «коммерческое» и
«некоммерческое» - есть искусство, а есть неискусство. Наш театр - для
избранных, и вся прелесть в том, что этими избранными могут быть все.
Массовая культура - антикультура, средство оболванивания. Благодаря
массовой культуре происходит большая деформация зрительского сознания.
Благодаря огромным деньгам, которые в нее вкладываются, благодаря тому, что
называют «шоу-бизнесом», массовая культура медленно, но верно приучила всех
к мысли: она-то и есть то самое искусство, которое людям необходимо. Между
тем, когда после «Дяди Вани» незнакомый зритель хватает меня за локоть и
говорит: «Спасибо вам, сегодня я побывал в раю», - для меня это дороже всех
рецензий во всех лощеных журналах вместе взятых».
Удовлетворены ли творцы зрителем? Однозначно ответить трудно. Все
зависит, наверное, от театра и даже от спектакля. Если режиссер с актерами
не сумели увлечь публику — значит, подскажет нам «обратная связь», виноваты
они сами, их театр.
Без сомнения, есть определенный процент публики, не лучшим образом
подготовленной к восприятию театра. Зачастую зрителя портит
нехудожественная продукция, которую он «поглощает». Но, как в музыке, когда
порой понимаешь произведение лишь с третьего раза, так и в сценическом
искусстве можно научиться языку театра и воспитать в себе стремление к
свободному владению им.
Наталья Триблех уже многие годы является актрисой Театра Киноактера, и
она просто обожает своего зрителя. «Публика у нас удивительная! Постоянная,
благодарная: даже, летом, театр полон, а в финале каждого спектакля актеров
регулярно задаривают цветами... И это совсем не премьерные, а уже какие-
нибудь сотые показы! У нас, с самого начала существования театра, сразу же
появилась своя, очень верная и доброжелательная публика. Я знаю людей,
которые смотрят любимые спектакли и по десять, и по пятнадцать раз.
Поддержку таких зрителей ощущаешь просто физически. Иной раз идешь на
спектакль больная, разбитая, а то и с температурой, в метро еле волочишь
ноги... И вот начинается спектакль... Первый акт преодолеваю еще с трудом,
потом начинаю чувствовать, что откуда-то берутся силы, а уж к финалу все -
я абсолютно здорова! Без этой тесной связи со зрителем сделать на сцене что-
то стоящее практически невозможно. Хотя иногда бывает публика с
отрицательным настроем - играешь и чувствуешь: какой сегодня тяжелый зал!
Но мы и такой, казалось бы, непробиваемый зал, в конце концов, раскручиваем
- за счет своих жил, что называется... Чаще все же наша публика бывает
отзывчивой и благодарной. Мы заводим зрителей, а они своими положительными
эмоциями – нас. Для актера успех - признание публики. Именно она
расставляет все и всех на свои места. Удивить, увлечь нынешних избалованных
всевозможными зрелищами зрителей - дорогого стоит».
На вопрос: чувствуете ли вы зал, и оказывает ли он на вас обратное
воздействие, самый скандальный московский режиссер Роман Виктюк, ответил:
«Конечно, и очень сильное. Зал - это всегда очень сложно. И по разному
сложно. В разных залах ты затрагиваешь разные центры: когда зал нужно
поднять, то ты это делаешь физически, когда он уже летит вместе с тобой,
тогда и ты существуешь по-другому. Это все и сложно, и, в то же время очень
интересно: это почти что ругаться с залом, что любить его».
Театр Виктюка - режиссёрский театр. Именно поэтому его имя вынесено в
название театра, оно притягивает публику. Если использовать язык зрителя,
то можно сказать, что он идёт “на Виктюка”, вне зависимости от того, в
каком театре показывается спектакль.
По мнению Виктюка, Москва является самым холодным городом. Самая
сдержанная, самая снобистски настроенная - это московская публика.
Информационного голода у московского зрителя нет, да и не какого голода у
московского зрителя нет - может именно из-за отсутствия этого голода, они
спокойно садятся и спокойно смотрят, и мало кого можно оторвать от спинки
стула.
А что же зритель, который живет в глубинке? Неужели он так же похож на
московского зрителя? Этот вопрос задавался журналистами Сергею Юрскому.
«В Нижний Новгород, Петербург, Екатеринбург, или еще десятки других
городов, - уже столько лет я предъявляю им свои концертные программы,
спектакли, мы объехали еще 48 городов России со спектаклем "Железный
класс", около 30 городов со спектаклем "Стулья" в течение многих лет. Мы же
приезжаем на гастроли в один город, и играем в нем один или два спектакля.
Значит, это особый слой, интеллигентный слой, театральный слой, который
ходит, зная на что. Иногда бывает, что приходят на "Стулья" посмотреть тетю
Шуру и дядю Митю из фильма "Любовь и голуби". Я радуюсь таким людям, потому
что я очень люблю этот фильм. Но они получают нечто другое. В следующий раз
либо они совсем не придут, либо придут, уже зная, что они будут смотреть
нечто другое.
То, что пока что зрителей достаточное количество, это величайшая моя
радость, которая и заставляет меня говорить, что уныния нынче во мне нет.
Если уйдет зритель, да, придется быть унылым».
Другое мнение на счет зрителя высказывают драматург Олег Богаев и
композитор Олег Пайдербин. Долгое время они жили в Германии и сотрудничали
с немецкими драматическими театрами, говорят, что немецкий зритель более
благодарен, нежели российский. Он никогда не станет громко говорить во
время представления, пить пиво и шуршать пакетами из-под чипсов, не заснёт
во время спектакля, даже если ему стало не интересно. А у нас в России, по
их словам, может прийти критик на премьеру и уснуть в первом ряду, на
глазах у актеров. Потом он проснется, и будет говорить о спектакле. Точно
говорить, что самое поразительное! Наш зритель еще ни насытился видео,
домашним кинотеатром, компьютерными играми, дискоклубами, ресторанами, а
немецкий зритель уже насытились. И вернулся в театр.
Заслуженные артисты Дагестана, ведущие актеры Академического театра
драмы города Липецка Петр и Людмила Коноваловы ко Дню театра сказали:
«Желаем всем театральным коллективам по больше зрителей в зале. Ведь можно
много репетировать, вариться в собственном соку, но если нет зрителя… А
если он есть… Тогда и настроение для творчества появляется совершенно
другое. А еще хочется пожелать, чтобы художники творили и искали новые
формы работы, потому что сейчас театр не стоит на месте. Форм – масса.
Только чтобы это было сделано профессионально, не было подделкой. Чтобы
зрителю это было интересно смотреть. Нам всегда казалось, что если мы
хорошо играем, то зритель к нам пойдет. Сейчас зритель может не пойти даже
на самую гениальную постановку, его все равно надо привести. Без этого
невозможно. Одним словом - нам всем нужен зритель!!!».
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Любой актер, режиссер скажет, что зритель стоит того, чтобы ему
поклоняться. Петь дифирамбы. Ни один самый умный театровед не может
подарить актеру такого счастья, какое дарит рядовой зритель, не передовой,
тонко организованный ценитель, а самый «темный», начинающий, «первобытный»
наш поклонник, от которого вдруг начинает исходить волна неземной
благодарности. Спасибо тебе за эту волну, прекрасное творение земной
цивилизации! Спасибо, зритель! Если бы ты только знал, как мы тебя все
обожаем и как мы тебя иногда, иной раз, очень редко, в отдельных,
нехарактерных случаях... тоже не любим!
Список литературы:
1. Советский Энциклопедический словарь. М, 1987 год.
2. «Наталья Гундарева: свой остров» и «Наталья Триблех: рецепт успеха».
«Труд», №34, 2000 год.
3. К. Серебренников, «Грядет эпоха матриархата». «Город N», №43 (95),
ноябрь 1994 год.
4. К.Богомолов «Интервью с Богаевым и Пайбердиным». «Урал», №7,
Екатеринбург, 2000 год.
5. П. Капшеева «Мир приключений Марка Розовского». 22 марта 2001
http://www.natura.peoples.ru.
6. «Театр Романа Виктюка» апрель 2000год. http: www.theatre.ru
7. Б. Николеску «Питер Брук и традиционная мысль» М. 1994 год.
8. А. Гельман «Политика как театр». 25 июня 1999. http: www.cityline.ru
9. С. Крюков «Мифы московской зимы» рассказ
10. А. Шарый «Лицом к лицу» Сергей Юрский. Запись беседы на «Радио
Свобода» от 10 марта 2000 год.
11. А. Дейнега «Русский драматический театр им. Горького. Город Липецк».
глава «Театр надо раскручивать» Л. 1999 год.
12. И. Виноградова «Какая дорога ведет во МХАТ?» Запись беседы с Олегом
Табаковым. http: www.theatral.smotritel.ru, август 2000 год.
13. К.Богомолов «Интервью с Богаевым и Пайбердиным». «Урал», №7,
Екатеринбург, 2000 год.
14. С. Мельникова «Я за поиск и неустроенность» Беседа с Юлией Рутберг.
«Петербургский театральный журнал», № 20 март 2000.
15. М. Захаров «Контакты на разных уровнях». М. 2000 год.
16. Г. Товстоногов «Зеркало сцены» - 1 том. М. 1974 год.
17. А. Митта «Кино между адом и раем», глава «Стратегия вовлечения».
«Подкова» 2000 год.
18. М. Чехов «Путь актера. Жизнь и встречи», глава «Атмосфера». М. 2001
год.
19. Журнал «Календарь школьника» 1991 год, Политиздат.
20. Кристи. Г. В. Воспитание актера школы Станиславского. М., «Искусство»,
1968.
21. Н.К.Черкасов «Записки советского актера», глава «Актер и зритель». М.
1953 год.
22. К. Смолина «Сто великих театров мира». М. 2001 год.
23. Н.В. Киселева, В.А. Фролов «Основы системы Станиславского», учебное
пособие. Ростов-на-Дону, 2000 год.
24. В. Сахновский - Панкеев «Соперничество – содружество. Театр и кино.
Опыт сравнительного анализа», глава «Театр и кино». Л. 1979 год.
25. «Московский Художественный театр в советскую эпоху». Материалы и
документы. М. 1974 год.
[pic]
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8
