Золотое колцо Росии. Ярославль

надпись, выполненную из крупных поливных керамических плит с буквами:

«воздвигли сию церковь Акиндин а по прозванию Дружина да Гурий Назарьевы...

а совершили церковь сию после отца своего Гурья Назарьева дети его Михайло

да Андрей Да Иван... а совершена сия церковь и освящена осьмыя тысячи 152

году месяца августа в 28 день».

Династия купцов Назарьевых-Гурьевых в свое время славилась

предприимчивостью. В период завершения строительства церкви Рождества

Христова они находились на вершине своих успехов. Выполняя финансовые

поручения Московского правительства, братья Гурьевы постоянно бывали не

только во многих городах центральной России, но и «у таможенных сборов» в

Архангельске, "у икряных промыслов и хлебной закупки» в Астрахани, а также

в Сибири. Они разведывали дороги «к индийским землям богатым и в Бухару»,

составляя по заданию Посольского приказа карты своих путешествий.

Именно там, на Востоке, бирюзово-цветистая облицовка медресе и минаретов,

в орнамент которой вплетались ленты арабских текстов, могла впервые

поразить воображение ярославских гостей, пожелавших воспроизвести этот

художественный прием в заказанной ими церкви. Успешное развитие изразцового

дела в России позволило им осуществить свой замысел.

Архитектура ансамбля церкви Рождества Христова на Волге слагалась под

несомненным влиянием вкусов не только ее заказчиков, но и непосредственных

исполнителей - ярославских каменщиков, все больше расширявших свой

кругозор. Уже в начале 1640-х гг. они имели постоянные творческие связи с

главными центрами русского строительного искусства. Известно, например, что

в эти годы ярославский подрядчик каменных дел Тарас Тимофеев работал «с

товарищами» на Патриаршем дворе в Москве под руководством мастера Антипа

Константинова. Да и поездки на Восток совершали не только сами Гурьевы, но

и выполнявшие их заказы мастера. Первый раз это было 1640г., когда они на

средства Гурьевых «за морем» на Яике строили деревянную крепость,

охранявшую рыбные промыслы. Вторично возили Гурьевы мастеров-зодчих на Яик

1661-1662 гг., «наймуя их великою ценою, втрое, вчетверо», когда они

возводили там взамен деревянной новую каменную крепость. Она простояла до

1810 г., после чего была «упразднена, укрепления срыты». Но и сейчас

стоящий на месте крепости город носит имя государевых гостей Гурьевых.

Ярославская школа иконописания

Ещё во второй половине 16 века в Ярославле начала складываться собственная

школа иконописания. Уже тогда местные иконописцы работали в основном по

заказам посадского населения, ориентируясь на его вкусы. Они усложняли

традиционные изображения на иконах, создавали новые композиции канонических

сюжетов, обогащали их бытовыми подробностями. К середине 17 столетия

ярославская школа иконописания вполне оформилась. Её произведения стали

ценить в Москве, Новгороде, Пскове, во Владимире и Суздале - во всех

древних центрах русского иконописания. Иконы ярославских мастеров цари и

патриархи посылают в дар в монастыри Афона, сирийскому патриарху,

грузинскому царю.

Прихожане ярославских посадских церквей любили иконы на которых сюжет

излагался подробно, в развитии. Уже в первой половине 17 века, когда

посадские церкви в городе ещё сооружались из дерева, а немногочисленные

каменные ещё не были расписаны, они заказывали для нижних, так называемых

местных рядов иконостасов и для установки вдоль стен храма преимущественно

большие иконы. Принципы своеобразного коврово-декоративного построения

композиций, столь характерные для стенописей ярославских церквей второй

половины 17 века, разрабатывались и осваивались уже в первой половине

столетия местными художниками-станковистами.

Ярославские иконописцы рано перестали довольствоваться традиционными,

устоявшимися в течении многих веков системами даже при написании строго

канонизованных изображений. Они смело вводили в эти изображения новые

детали, перекраивали на свой лад строй композиции, старались сделать её

занимательной и пригодной для долгого рассматривания. По-своему

организовали схему построения "образа в житии", сделав её оригинальной и

легко отличимой от подобных же произведений мастеров других художественных

школ. Сначала местные иконописцы превратили ряды клейм в житийных иконах в

нечто похожее на узорчатую многоцветную раму, затем отделили средник в

таких иконах от рядов клейм широкой орнаментальной полосой. Но уже в первой

половине 17 века здешние художники-станковисты стали помещать сцены из

жития святого не в рядах последовательно сменяющих друг друга клейм, а в

свободном порядке по всей поверхности доски, как бы за спиной главной

большой фигуры, среди пейзажа или архитектурных строений, превратив эти

миниатюрные изображения в дальние планы композиции. Традиционный "образ в

житии" стал похожим на портрет с пейзажным фоном. Нередко на большой

иконной доске ярославские мастера совмещали подобное изображение святого в

житии с традиционными рядами клейм, расположенными по краям. При Иване

Грозном канонизовали ярославских князей первой половины 13 века Василия и

Константина и правившего городом во второй половине того же столетия князя

Фёдора Ростиславовича Черного и его сыновей. Почитаемой святыней даже за

пределами Ярославля была икона Богоматери Толгской, "явившаяся" в 1341

году. Ярославские иконописцы 17 века множество раз копировали образ

Толгской, создавали житийные иконы ярославских князей-чудотворцев. В

клеймах этих икон им предоставлялась возможность показать памятные события

истории родного города: битву с татарами в 1257 году на Туговой горе,

приезд в город Фёдора Черного из Орды.

В клеймах иконы Богоматери Толгской, выполненной по заказу монастырского

духовенства в 1655 году, живописцы подробно проиллюстрировали историю

возникновения и строительства Толгского монастыря и включили даже в клейма

изображения крестных ходов с "чудотворной" в Ярославле в 1654 году по

случаю "морового поветрия" - эпидемии, поразившей городское население.

Местные иконники любили писать образа, посвящённые выдающимся деятелям

русской истории, отечественным святыням. В середине 17 века была создана

икона Сергия Радонежского, представленного в среднике на фоне событий

русской истории конца 15 - начала 17 века, которым он якобы оказывал

содействие в благоприятном исходе. Во второй половине столетия к этой

уникальной житийной иконе добавили внизу большую доску с многолюдной

композицией на сюжет "Сказания о Мамаевом побоище". Ярославские станковисты

часто писали обнесённые рядами клейм повторения прославленных на Руси икон

Богоматери Владимирской, Знамения, Фёдоровской, Казанской, Смоленской.

Периодом наивысшего расцвета искусства ярославских художников-станковистов

стала вторая половина 17 века. В это время создаются в каменных посадских

храмах огромные многоярусные иконостасы с тяблами, украшенными росписью, а

чаще - сквозной позолоченной резьбой по моде, утвердившейся в столице в

связи с притоком к царскому дворцу мастеров-резчиков из Белоруссии и

Украины. Иконники пишут для этих иконостасов в основном большие образа.

Старые чтимые населением иконы вставляют в рамы с рядами клейм, если их

размеры не соответствовали размерам ячейки нового иконостаса. В построении

иконных композиций окончательно утверждается принцип свободной компоновки

сюжета на плоскости доски. Как и в росписях интерьеров, на иконах работы

ярославских мастеров второй половины 17 века господствует движение. Люди на

них не идут, а бегут, стремительно скачут всадники, жесты персонажей

патетичны. Подобно мастерам монументальной живописи, здешние художники

станковисты всё чаще используют для образца гравюры Библии Пискатора и

другие западные печатные листы. Создаются всё новые и новые редакции

изображений на иконах из цикла "праздники", композиции на тексты популярных

богослужебных песнопений. Большие иконы насыщаются мелкими фигурками,

изображениями всевозможных архитектурных мотивов, лесистых ландшафтов,

становятся издали похожими на декоративное панно с изысканно-прихотливым

узором.

Во второй половине 17 века труд художника в Ярославле был окружен почётом,

мастеров живописи ценили, их произведениями гордились. Из среды местных

мастеров вышли известные изографы царской Оружейной палаты - сподвижник

Симона Ушакова, составитель трактата о живописи Иосиф Владимиров, отец и

сын Иван и Тихон Филатовы. Большие работы по украшению церквей Ярославля

привлекали иногородних мастеров. Некоторое время в Волжском городе работал

устюжанин Фёдор Евтихиев Зубов, впоследствии жалованный царский изограф,

отец знаменитых петровских гравёров Ивана и Алексея Зубовых. Писал иконы по

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11