История развития психологии

p align="left">Педагогика, покончив с педологией, выплеснула вместе с педологической водой и ребенка, которым та, когда плохо, а когда и хорошо, но направленно начала заниматься!

Опасения по поводу возможных обвинений в попытках реставрации педологических извращений долгое время сдерживали развитие детской и педагогической психологии не только непосредственно после 1936 г., но и в дальнейшем, в особенности после августовской (1948) сессии ВАСХНИЛ1, на которой был окончательно “определен статус генетики как следующей после педологии “лженауки”, а трехэтажное слово “вейсманист - менделист - морганист”2 стало таким же ругательным, как и слово “педолог”. Причины этого очевидны - в центре внимания сессии ВАСХНИЛ вновь оказалась проблема наследственности н среды.

Изучение того, что есть ребенок, все более заменялось декларированием того, каким он должен быть. В результате складывалось положение (и сейчас препятствующее решению многих практических педагогических задач), при котором представление о том, каким должен быть ребенок, превращается в утверждение, что таков он и есть. Установки, идущие от плохо знавшей реального ребенка или подростка педагогики воспитания, в настоящее время начинают преодолеваться, но долгое время они были господствующими. Реальные достижения психологов, а их отрицать невозможно, возникали не благодаря, а вопреки разгрому педологии.

Имелись серьезные основания для критики ошибок педологии, выразившихся в широкой практике тестирования в школе. В самом деле, в результате недостатков диагностических тестов при их применении на практике ребенок, нередко без должных оснований, зачисляется в разряд умственно отсталых. В последующие годы, очевидно во многом под влиянием опасений воспроизвести “педологические заблуждения”, разработка психологической диагностики была надолго прервана. Несмотря на то, что критика тех лет была направлена против тестов, “выявлявших коэффициент умственного развития” (тесты интеллекта), идиосинкразия к тестам вообще стала препятствием в разработке так называемых тестов достижений, с помощью которых можно было выявлять реальный уровень обученности школьников, сравнивать эффективность различных форм и методов обучения. Надолго установилось недоверие к “личностным тестам”, различным опросникам и “проективным методикам”, которые строились на иных принципах, чем тесты интеллекта. Только в последние годы началась работа по созданию психологической диагностики, валидизации и стандартизации тестов, адаптации зарубежных методик к нашим условиям.

Драматические последствия разгрома педологии сказались на судьбах всей прикладной психологии в СССР, интенсивно развивавшейся в 20-е годы и оказавшейся пресеченной в середине 30-х годов, в период ликвидации еще одной “псевдонауки”, в роли которой на этот раз выступила психотехника -особая ветвь психологии, видевшая свою задачу в осуществлении практических целей психологическими средствами, в использовании на производстве законов человеческого поведения (“субъективного фактора”) для целесообразного воздействия на человека и регулирования его поведения.

Психотехника возникла в начале XX века и получила теоретическое оформление в работах В.Штерна, Г. Мюнстерберга и других психологов-эксперименталистов. Ее основная задача заключалась в разработке основ профотбора и профконсультации, изучении утомления и усталости в процессе труда, закономерностей формирования навыков в упражнении, приспособлении человека к машине и машины к человеку, тренировке психических функций при подготовке рабочей силы и т.д.

В 20-е годы и в первой половине 30-х годов психотехника получила значительное развитие в СССР.

Психотехники в целом правильно понимали пути развития своей науки и ее основную проблематику. Анализ проблематики психологии труда и ее конкретных научных решений свидетельствует, что во второй половине 20-х первой половине 30-х годов психотехники внесли немалый вклад в практику. Этот вклад обещал и мог быть большим, если бы в середине 30-х годов директивно не прекратилась разработка психотехнических проблем. Все это привело к замораживанию на весьма длительный период всей проблематики психологии труда и к изъятию из потребления самого слова “психотехника”. Ликвидация психотехники произошла во второй половине 30-х годов. Немаловажным обстоятельством было то, что И.Н. Шпильрейн (руководитель психотехнического движения) подвергся незаконной репрессии. Свертывалось и преподавание психотехники в вузах. Отрицательное отношение к психотехнике, которая именуется с той поры “так называемой психотехникой”, а то и “псевдонаукой”, еще более усиливается в период повсеместно развернувшейся разносной критики педологии. Усматривая в психотехнике общее с педологией (в связи с использованием тестов), “критики” перечеркивали все достижения психотехнического движения и шли на ликвидацию всей проблематики психологии труда.

25-летний перерыв в развитии психологии труда отрицательно повлиял на общее состояние психологии, с отдаленными последствиями которого она сталкивается и по сей день. Не разрабатывалась многие годы (во всяком случае, до 60-х годов) важнейшая проблематика инженерной психологии; между тем, к примеру, психологические проблемы предотвращения аварийности на производстве в эпоху атомных электростанций и ракетной техники являются кардинальными в психологической практике из-за возможных (а как известно, и реальных) трагических катастроф в государственном масштабе. Главные потерн, которые понесла психология в результате уничтожения психотехники (как и педологии), связаны с тем, что она на многие годы перестала ориентироваться на развитие прикладных проблем, подготовку для этого кадров, уходила от насущных нужд практики, замыкалась в рамках “чистой теории”, тем самым все более отодвигаясь на задний план научно-технического прогресса.

Переломы в развитии науки в 30-50-е годы В развитии общественных и естественных наук можно выделить критические точки развития или же деградации, выявив векторы, определившие дальн-ейшее движение мысли ученых.

Если обратиться к истории общественной мысли и науки в нашей стране в 30-50-е годы, то в ней легко обнаружить критические временные точки, выступающие в качестве аналога года “великого перелома” в СССР, которым, как известно, был объявлен 1929 г. Для философии в этой роли выступил 1931 г. -дата опубликования постановления ЦК ВКП(б) “О журнале "Под знаменем марксизма"”, после чего философская мысль от рекомендованного в 1922 г. В.И.Лениным углубленного изучения гегелевской диалектики ускоренным темпом покатилась к уровню, задаваемому написанным И.В.Сталиным разделом “О диалектическом и историческом материализме” в четвертой главе “Краткого курса истории ВКП(б)”. Год 1938, когда вышел в свет “Краткий курс”, был переломным не только для истории партии, но и для гражданской истории СССР. Годы “великого перелома” могут быть указаны и для других наук. К примеру. 1948.г. стал таким для всего цикла биологических наук после разгрома, который им учинил Т.Д.Лысенко на августовской сессии ВАСХНИЛ, и 1950 г. - для филологических наук, когда они насильственным образом оказались оплодотворены публикацией брошюры Сталина “Марксизм и вопросы языкознания”. Именно в 1950 г. произошел второй “великий перелом” в развитии психологической науки (первый следует отнести к 1936 г., когда были разгромлены педология и психотехника). Второй “перелом” осуществила Объединенная научная сессия АН и АМН СССР, посвященная учению И.П.Павлова. В дальнейшем ей присвоили имя “павловской”.

На сессии были сделаны два главных доклада. С ними выступили верные павловцы К.М. Быков и А.Г. Иванов-Смоленский.

Таким образом, два человека оказались во главе целого куста наук: физиологии, психологии, психиатрии, неврологии, дефектологии да и вообще всей медицины. Происходили трагические события (увольнения антипавловцев, глумление, вынужденные покаяния, инфаркты).

Сессия с самого начала приобрела антипсихологический характер. Идея, согласно которой психология должна быть заменена физиологией высшей нервной деятельности, а стало быть ликвидирована, в это время не только носилась в воздухе, но и уже материализовалась... Особо подчеркивалось, что психология не отвечает принципам диалектического материализма. Что означало в те времена отлучение науки от диалектического материализма? Тогда всем было ясно, какие могли быть после этого сделаны далеко идущие «орг-выводы».

На сессии психологи отстаивали свое право на существование, которое оказалось под смертельной угрозой. При этом они вынуждены были прибегнуть к тому, что может быть названо “тактикой выживания”. Она не сулила каких-либо побед, но во всяком случае могла предотвратить окончательное поражение науки - ее полную ликвидацию.

Под угрозой оказывалось само существование предмета психологии как самостоятельной науки, а не сателлита физиологии внешней нервной деятельности.

Если бы в резолюции съезда было сказано, что психология не имеет своего предмета, то это означало бы ее уничтожение. -Такого рода опыт уже был - уничтожены педология, психотехника, генетика, психосоматика. Поэтому основной пафос и смысл выступлений психологов на съезде - отстаивание предмета своей науки, причем любыми способами.

Между тем, полное искоренение психологии, по всей вероятности, в этот период не предполагалось. Скорее всего, построение психологии сталинской эпохи намечалось как продолжение гимназического курса психологии. Последнее ограничивало ее развитие, но не уничтожило полностью. Сколько-нибудь серьезное изучение личности человека, его духовного мира, межиндивидуальных взаимодействий и т.д. полностью исключалось.

Отрицать, что люди в чем-то различаются, было все-таки нелепо. После павловской сессии такой предмет исследования был найден - это индивидуальные психофизиологические свойства нервной системы человека: сила, уравновешенность и подвижность нервных процессов, и к их изучению надолго свелась вся психология личности.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48