Политический портрет Витте

репутацией «красного», «социалиста», «опасного масона» привело в августе

1903 года к отставке Витте с поста министра финансов. Учитывая, однако, его

высокую международную репутацию, необходимость иметь под рукой

компетентного советника но сложнейшим проблемам, Николай II обставил свое

решение внешне вполне благопристойно: Витте получил крупное единовременное

вознаграждение (около 400 тысяч рублей) и был назначен председателем

Комитета министров. Должность эта была почетная, но фактически

маловлиятельная, так как Комитет занимался в основном мелкими текущими

делами.

Деятельность Витте после отставки

Оказавшийся не у дел министр, еще недавно считавший себя едва ли не

вершителем судеб России, крайне тяжело переживал опалу. Однако он не

захотел вернуться в мир бизнеса, хотя без особого труда мог получить

руководящее кресло в совете или правлении какого-либо предприятия или

банка. Прерогативы власти, вероятно, теперь ценились им выше материальных

благ. Если верить А. А. Лопухину, бывшему в то время директором

департамента полиции, то Витте в разговоре с ним намекал даже на

возможность устранения Николая II, рассчитывая вновь войти в фавор с

воцарением Михаила, с которым был в хороших отношениях 'г''. После убийства

эсерами 15 июля 1904 года В. К. Плеве он, по свидетельству современников,

предпринимал энергичные попытки возглавить МВД. Вместе с тем им уже в это

время высказывалась мысль, что для наведения порядка в империи необходимо

объединение министров в форме кабинета во главе с премьером, которым,

конечно, Витте видел себя. Планам его тогда не дано было свершиться. Но в

процессе нарастания революционных событий и во время самой революции ему не

раз предоставлялась возможность оказать влияние на их ход, а фактически и

на судьбы страны.

Осенью 1904 года процесс нарастания революционной ситуации вступил в новую

фазу, захватив широчайшие слои российского общества. После массовых

крестьянских выступлений 1902 года, волны всеобщих забастовок,

прокатившейся но югу страны летом 1903 года, оппозиционные настроения,

усугубленные рядом чувствительных поражений России в начавшейся н 1904 году

русско-японской войне, охватили и высшие классы общества. Состоявшийся 6—8

ноября съезд земских деятелей высказался за введение представительных

учреждений и установление в стране буржуазно-демократических свобод. «Союз.

освобождения»—возникшая на рубеже 1903—1904 годов нелегальная либеральная

организация -- принял обращение о проведении с 20 ноября так называемой

«банкетной кампании», в ходе которой участникам предлагалось принимать

решения с пожеланиями буржуазно-либеральных преобразований. В 34 городах

России состоялось более 120 собраний и митингов, в которых приняло участие

около 50 тысяч человек, открыто высказавшихся против неограниченного

самодержавного режима.

В таких условиях царизм помимо ужесточения репрессий попытался сбить волну

недовольства, став на путь лавирования. В ноябре декабре 1904 года в

правящих сферах обсуждалась всеподданнейшая записка князя П. Д. Святополк-

Мирского, нового министра внутренних дел, имевшего в общественных кругах

репутацию либерального бюрократа. Само назначение его на этот пост. по

словам Витте, представляло собой флаг. который правительство выкинуло в

знак примирения с обществом. Основной упор в записке был сделан на анализе

сложившейся ситуации, на доказательстве невозможности сохранения в

неизменном виде политического режима. В качестве одной из важнейших мер

выхода из кризиса предлагалось допустить участие выборных представителей в

работе Государственного совета. Царь созвал специальное совещание

сановников, на которое был приглашен и Витте.

Последний, стремясь поднять свой пошатнувшийся престиж, проявил необычайную

политическую активность. В либеральных кругах, где разделялись

реформаторские идеи, он всячески подчеркивал свою близость к Мирскому,

представляя его своим ставленником. По свидетельству В. Н. Коковцова, он

«везде и всюду противопоставлял его покойному Плеве как образец

просвещенности, государственного ума и той новой складки представителя

власти, которая должна сменить ушедший со сцены чин полицейского

администратора, чуждого понимания необходимости примирить власть с

обществом и приготовить переход к новым приемам управления . Одновременно,

пытаясь поднять свои акции и у трона, он выступал убежденным противником

любого представительства. Эта двойственность и непоследовательность

наглядно проявлялись и в ходе обсуждения записки. В целом он вроде бы и

поддержал министра внутренних дел, солидаризовавшись с ним в его оценке

кризисной ситуации. Но по вопросу о приглашении выборных представителей

общественности в Государственный совет, за что, кстати, высказались

большинство участников совещания, он заявил, что, с одной стороны, такая

мера, видимо, нужна, но при этом, с другой стороны, необходимо иметь в

виду, что она не может не поколебать существующий государственный строй .

Император, согласившись с мнением большинства, подготовку проекта указа о

предполагавшихся реформах поручил Витте, рассчитывая с его помощью выйти с

наименьшими потерями из сложившейся ситуации. Проект был составлен и послан

царю. В его преамбуле от имени верховной власти провозглашалось:

«Когда потребность той или другой перемены оказывается назревшей, то к

свершению ее мы считаем необходимым приступить, хотя бы намеченные

преобразования вызывали внесение в законодательство существенных

изменений». Далее в весьма расплывчатых выражениях содержались обещания

постепенно уравнять крестьян в правах с другими сословиями, ввести

государственное страхование рабочих, умерить стеснение печати и т. д. Был

там и пункт о выборном представительстве, правда, с оговоркой о

«непременном сохранении незыблемости самодержавия». Перед подписанием указа

состоялась еще одна беседа Николая II с Витте. Царь заявил, что в целом он

одобряет проект. Вызывает сомнение лишь пункт о представительстве. И Витте

вновь повторил свои опасения, что представительство выборных в

Государственном совете может явиться первым шагом к конституции.

Неприемлемым является, с его точки зрения, и предложение о созыве Земского

собора ввиду полного анахронизма этого института. Его позиция, несомненно,

укрепила паря во мнении об опасности и вредности предложений Мирского,

который в результате, как отмечал А. А. Лопухин, оказался «опасным

потрясателем основ, а Витте спасателем престола» .

Сейчас трудно со всей определенностью сказать, было ли это со стороны Витте

шагом с целью восстановить свою репутацию в глазах Николая, или таким

образом проявились его монархические убеждения. Как бы то ни было. так была

упущена еще одна возможность перевести назревавшую революцию в русло

реформ. Указ 12 декабря 1904 года, обещавший некоторые преобразования, был

опубликован без пункта о представительстве, но с твердым заявлением о

«незыблемости основных законов империи». Более того, наряду с указом был

опубликован текст правительственного сообщения, в котором всякая мысль о

политических реформах и представительных учреждениях объявлялась «чуждой

русскому народу, верному исконным основам существующего государственного

строя». Здесь, видимо, уместно отметить, что в свое время Витте обвинял К.

II. Победоносцева в провале в начале 80-х годов проекта конституции графа

М. Т. Лорис-Меликова, что привело, по его мнению, в конечном итоге к

революции . Приведенный эпизод с запиской Мирского и изданием указа

свидетельствует, что сам Витте сыграл не менее зловещую роль.

Весьма неприглядным было и поведение Витте в начале января 1905 года, когда

ему еще раз предоставилась возможность повлиять на ход событий, приведших к

революционному взрыву. Он знал и о готовящемся шествии рабочих к Зимнему

дворцу, и о содержании их петиции. Накануне, 8 января, у министра

внутренних дел состоялось совещание по этому вопросу, на котором Витте,

ссылаясь на отсутствие официального приглашения, не был. Вечером того же

дня к нему пришла депутация общественных деятелей и писателей, убеждавших

его предпринять какие-либо шаги, чтобы избежать трагедии. В ответ на эту

просьбу Витте заявил, что это дело его никак не касается, оно не входит в

компетенцию председателя Комитета министров. Зато после 9 января он стал во

всем винить правительство, и в первую очередь Святополк-Мирского за его

слабость и нераспорядительность. В беседе с В. Н. Коковцовым он заявил, что

не имел никакого представления о готовящейся демонстрации, резко осуждал

МВД и неоднократно произносил фразу: «Расстреливать безоружных людей,

идущих к своему Царю с его портретами и образами,— это просто

возмутительно...» Об этом же он поведал и в ряде интервью для западной

прессы, утверждая, что если бы он был в то время во главе правительства, то

поступил бы просто — поручил бы кому-нибудь принять петицию и предложить

рабочим разойтись. Но на такой, казалось бы, простой шаг никто из правящих

кругов, в том числе и Витте, не пошел, что является еще одним доводом в

пользу предположения о преднамеренном доведении властями событий до

кровавой драмы.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11