Сальвадор Дали

Леды, от которого лебедь родил два яйца, а из них на свет появились две

пары близнецов: Елена и Полидевк и Кастор и Клитемнестра. Дали видел в себе

с Галой двух близнецов, имеющих одну на двоих жизнь и память и не способных

существовать друг без друга.

В картине "Мадонна" - сходная композиция: Гала одета, как традиционная

Мадонна эпохи Возрождения. Тонкость техники двойственного образа Дали

хорошо видна в этом фрагменте, где умирающий бык является частью плаща

матадора, глаз быка - трупной мухой, повторяемой для создания иллюзии

блесток на костюме матадора. Мухи, блестки и точки напоминают разлетающиеся

частицы, что согласуется с представлениями Дали о физике и природе материи.

Центральная часть ее платья открыта. В образовавшемся проеме виден ребенок-

Христос, парящий над синим облаком или подушкой. Мадонна сидит в расколотой

арке. Над ее головой парит яйцо, а над ним - створчатая раковина,

символизирующая святого Иакова, прибывшего к берегам Испании на раковине,

как Афродита прибыла к берегам Кипра. Среди других предметов, плавающих

вокруг Мадонны, - раковины и рыбы. Побережье Кадакеса снова появляется на

втором плане. Картина написана в откровенном стиле, без эффектов

параноидально-кри-тического метода, двойственного образа и иллюзии

реальности, что подтверждает заявленное намерение Дали работать в

классических рамках, которые для него были наивысшей точкой художественного

развития и из которых должно начинаться любое новое искусство.

Дали далеко отошел от своих радикальных социальных и политических

взглядов 1930-х. Это было подчеркнуто и фактом его аудиенции у папы

римского Пия XII в ноябре 1949, во время которой он попросил благословить

первый вариант "Мадонны Порт Лигат". Можно лишь догадываться, что папа

римский не знал, что Гала, позировавшая для Мадонны, была женщиной,

неразборчивой в своих связях, а Дали считал ее божественной.

Дали написал более позднюю версию "Мадонны Порт Лигата" в 1950 году,

используя такую же, как и на первой картине композицию, но добавив больше

важных для себя и для Галы деталей, включая носорогов, появившихся в его

"Кружевнице" и серии с носорогами.

ПОСТОЯНСТВО ДАЛИ

В то же время Дали работал и над несколькими другими проектами, среди

которых декорации и костюмы к постановке балета Мануэля дэ Фалла "Эль

сомбреро де трес пикос" ("Треугольная шляпа"). Дали поместил на сцене мешки

с мукой и деревья, парящие в пространстве, в то время как сам домик

мельника разлетается с косыми дверями и окнами, одно из которых улетает в

небо.

Дали писал и много портретов, среди которых портрет художественного

коллекционера Джеймса Дана, сделанный в 1949 году. В 1950-х годах Дали

написал ряд прекрасных портретов артистов театра, в том числе Катерины

Корнел (1951) и Лоренса Оливера в роли Ричарда 111(1951). Портреты, как

источник больших доходов, были на первом месте у Дали до 1970-х. Портрет

дочери Франсиско Франке Кармен Бордью - Франко был подарен испанскому

лидеру в 1974 году на специальной церемонии. Самой значительной картиной

Дали 1951 года была "Распятие Христа от святого Иоанна" с распятием,

висящим в небе над Порт Лигат. Эта безукоризненная и ненавязчивая картина

без каких-либо сюрреалистических обертонов, была продана Художественной

галерее Глазго. Однако сразу же после того, как ее повесили, она была

порезана вандалом, протестующим против суммы в 8200 фунтов стерлингов,

заплаченной за картину галереей. (За пять лет галерея вернула эти деньги от

процентов, продажи входных билетов и прав на производство репродукций.) Еще

одна картина с таким же упрощенным визуальным подходом называется

"Евхаристический натюрморт". На ней изображен покрытый скатертью стол с

лежащими на нем хлебом и рыбой. Обе эти картины дышат необычной для Дали

простотой. Возможно, в них отразились радость и благодарность Дали по

поводу его возвращения на родную землю в Порт Лигат.

Теперь главной заботой Дали стало развитие своих взглядов на мистицизм

и науку. Он сделал несколько рисунков разлагающейся рафаэлевской головы,

которая выглядела, как Пантеон в Риме. Его постоянные исследования нового

направления - дезинтегрирующих или взрывных картин - достигли высшей точки

в "Галатее сфер" (1952), где голова Галы состоит из вращающихся сфер. Он

также изобразил себя обнаженным и на коленях перед дезинтегрирующей головой

Галы, назвав картину "Обнаженный Дали, размышляющий перед пятью обычными

телами, превращающимися в частицы, из которых неожиданно появляется Леда

Леонардо, хромосоматизированная лицом Галы" (1954).

Его озабоченность новыми идеями теории относительности подтолкнула его

к возврату к "Постоянству памяти" 1931 года. Теперь в "Дезинтеграции

постоянства памяти" (1952-54) Дали изобразил свои мягкие часы под уровнем

моря, где камни, похожие на кирпичи, тянутся в перспективу. Сама память

разлагалась, так как время уже не существовало в том значении, какое

придавал ей Дали.

Дали, рисующему на религиозные и научные темы, был необходим отдых.

Отдыхал же художник, создавая эротические работы и произведения с черным

юмором. Вместе со своим другом фотографом Филиппом Халсманом Дали издал в

1954 году книгу под названием: "Усы Дали: фотоинтервью". "Я сошел с ума? Да

я гораздо нормальнее любого, кто купил эту книгу" - было типичной фразой

художника на презентации этой книги, где воспевались его знаменитые

удивительно навощенные усы, называемые им самим "антенны для восприятия

искусства". В том же году он также написал "Юную девственницу,

самосодомируемую своим собственным целомудрием". На картине изображалась

обнаженная женщина, которой угрожают несколько рогов носорогов. Рог

носорога стал для Дали новым символом. Художник связал его с "Кружевницей"

Яна Вермера в нескольких своих работах 1955 года. Эта идея была также

использована в фильме "Гениальная история Дентелиер и носорогов") снятом

Робертом Дешарне, где Дали воспроизводил картину Вермера в клетке с

носорогами Венсэнского зоопарка в Париже. Это несообразное сопоставление

кружевницы и носорогов означало возврат Дали в его параноидально -

критический мир. На этом он заработал состояние, явившись на свою лекцию о

"феноменологическом аспекте параноидально-критического метода", которую

должен был читать в Сорбонне, в лимузине ("лимузином" Дали называл пенис),

покрытым цветной капустой.

Но Дали не оставил своей рвущейся наружу тяги к религии. Она снова

проявилась в 1955 году в "Тайной вечере", где коленопреклоненные фигуры,

завернутые в плащи, стоят вокруг стола в комнате с видом на залив Порт

Лигат, из вод которого вырастает почти прозрачный Христос. Религиозная тема

так же сильна во "Вселенском соборе" (1960), куда Дали поместил и свое

изображение. В центре Гала держит крест. Позади нее - какая-то туманная

сцена с фигурами, над которыми парит белый голубь, олицетворяющий Святой

Дух.

Многочисленные работы художника того периода отличаются разнообразием

стилей и подходов, как будто бы он еще не нащупал новый путь в искусстве,

который указывали ему мистицизм и наука. Совершенство его техники

оставалось неизменным, как, например, в "Открытии Америки Христофором

Колумбом" ( 1958). На этом шедевре изображены Гала и корабль Колумба в

сложной сине - серой композиции. Или в "Святой Деве Гуадалупской" (1959) с

ее пирамидальной композицией: два священника стоят на коленях на облаках,

из которых вырастает восхитительная ряса, увенчанная Святой Девой и

Ребенком. Дали также искал новые подходы в технике письма и даже

экспериментировал со специально изготовленным ружьем, стреляя из него

гвоздями и кусками металла по рисункам.

РИСУЯ ИСТОРИЮ И ПОЕЗДА

Реализовывая новые идеи со своей обычной неистощимой энергией, Дали

создал еще несколько балетов, среди которых "Собиратели винограда" и "Балет

для Галы", для которого он разработал либретто и декорации, а Морис Бежар -

хореографию. Премьера состоялась в 1961 году в венецианском театре

"Феникс". Он продолжал удивлять публику своими экстравагантными

появлениями. Например, в Риме он предстал в "Метафизическом кубе" (простой

белый ящик, покрытый научными значками). Большая часть зрителей,

приходивших посмотреть на спектакли Дали, была попросту привлечена

эксцентричной знаменитостью. Однако его настоящим поклонникам не нравились

эти кривляния. Они считали, что шоумен бросает тень на работы художника.

На это Дали отвечал, что он не клоун, а ужасно циничное общество по

своей наивности не подозревает, что играет серьезную пьесу, чтобы скрыть

свое безумие. Критикуя современное искусство за то, что оно завело публику

в тупик, Дали благосклонно высказывался о таких когда-то любимых, а теперь

непопулярных французских художниках исторического жанра как Жан-Луи-Эрнест

Месонье и Мариано Фортуни, которые писали великие и благородные эпические

сцены для зданий, где размещались структуры власти.

Эти художники, которых любители современного искусства обозвали

"помпъерс" ("пожарные"), по мнению Дали, писали в хорошей реалистичной

манере. Свое умение писать в том же духе он продемонстрировал в большой

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8