Кадриорг. Дворцово-Парковый ансамбль 19 века
(два из них в угловых комнатах крыльев не сохранились) и 8 печей (уцелели
4). Две примыкающие к пapному залу «антикамеры» не имели очагов. На верхнем
этаже из 8 печей сохранились 5.
По конструкции дворцовые печи можно подразделить на 3 типа, а по
декоративному оформлению -на 6. За многие годы печи неоднократно разбирали
и чинили, для чего использовались изpaзцы от сломанных печей и новые.
Поэтому некоторые печи содержат чужеродные составные элементы.
Наиболее архитектоничным по форме является тип печей с угловыми нишами и
круглыми колоннами. Печи, на которых есть царский герб, сoздaHЫ по особому
заказу. Одна из таких печей расположена рядом с парадным залом, где раньше
строительство печи не планировалось, а другая -на третьем этаже крыла,
обращенного к морю. Как и другие барочные печи дворца, они опираются на
точеную деревянную балюстраду. Пол под печами из чередующихся черных и
белых глазурованных плит . В оформлении доминируют пейзажи со зданиями, на
пpoфилиpoвaнных тягах изображены стилизованные лиственные мотивы. Как
своеобразный курьез воспринимается царский герб на печи рядом с парадным
залом: с геральдическими мотивами соседствуют надписи, состоящие частично
из славянских, частично из латинских букв.
Второй тип по общему оформлению более скромный и близок к печам Летнего
дворца Петра I. Угловые колонны заменены стесанными углами, отсутствует
промежуточный ярус с нишами. Корпус печи разделен выпуклыми горизонтальными
тягами на три яруса.
Занимательностью рисунка выделяется одна из печей третьего этажа, на
которой изображено множество фигур: путешественники, прогуливающиеся дамы и
кавалеры, стоящие и курящие люди в костюмах того вpeмeни, у большинства
мужчин на головах большие треугольные шляпы. Наряду с фигурами в
европейских костюмах, видим юношу в подпоясанной русской рубахе. Это лишний
раз подтверждает петербургское происхождение «гамбургских печей» .Изображен
ангел, дующий в трубу, и птицы: вороны, сороки, аист на колодце. Сочная,
подходящая для декоративной живописи роспись кистью делает эту печь
особенно привлекательной. Небесно-синий кобальт напоминает китайский фарфор
с кобальтовой poсписью, который и послужил в XVIII веке толчком к
изготовлению печей с синим декором.
На четвертой печи с пейзажными мотивами тоже изображены летние мызы с
башнями и изгородями, колодцы с коромыслами, крепости и прогуливающиеся
люди. Часть изразцов расписана несколько суше, видимо, другим «кафельным»
живописцем. Бросаются в глаза некоторые изразцы с дефектами, с пузырями в
глазури, появившимся в результате пожара 1745 года. Печи так пострадали,
что все 16 собирались заменить новыми. Позднее таллинским печникам заказали
4 новых печи, а остальные пришлось перекладывать, вставляя как новые, так и
старые детали. Небезынтересно отметить, что стоимость одной печи с синей
росписью и ее уста- новка составляла в 1746 году в Таллине 35 рублей.
Четыре печи расписаны цветами, узором, условно называемым «тюльпанным». По
происхождению -это таллинские печи.В ходе peмонтных и реставрационных работ
в Старом городе неоднократно находили белые с синей росписью изразцы с
геральдическими мотивами. Есть и oбpaзцы «тюльпанного» узора.
Девятая печь, имеющая художественно-историческое значение, является
типичным образцом таллинской белой глазурованной печи позднего барокко. В
двухъярусный гладкий корпус вносят оживление ниши с волютами с акантовыми
листьями, фигурой Атласа, а также гирлянда на карнизах. Из-за
несимметричности гирлянды печь датируется периодом рококо, продолжавшимся в
Эстляндии примерно ДО 1780-го года.
Выяснилось, что накануне визита Дармштадтских принцесс в Таллинн в 1773
году, во дворце чинил и переделывал печи мастер Сальберг. Видимо, он же
сделал и печь с Атласом.
ВНУТРЕННЕЕ УБРАНСТВО ДВОРЦА.
В течение всего XVIII века продолжалось начатое в России по инициативе
Петра I строительство грандиозных дворцов в соответствии с
западноевропейскими придворными требованиями и архитектурными принципами.
Для государственной казны это было тяжелым бременем, особенно если учесть,
что последующие владычицы (например, Елизавета Петровна, в гардеробе
которой было около 10 тысяч платьев) считали дворцы Петровской эпохи
спартанскими и всячески старались придать им большую пышность. Тем не менее
русский двор в XVIII веке переезжал из одного дворца в другой с мебелью и
иной необходимой утварью. Дворцов было больше, чем утвари. И в Кадриорге
строительство шло значительно быстрее, чем меблировка. Из рапорта
руководителя работ полковника Афанасия Немцова кабинету Екатерины I,
поданного 28 апреля 1726 года, следовало, что в «палатах» не было ни
штофной обивки, ни зеркал, ни бра, ни шкафов. Не было также стульев, ковров
и других предметов убранства.
«Архитектурный студент» Григорий Небольсин составил список существующей
мебели и нужных предметов обстановки:
« Что касается убранства палат, то не имеется ни стенных уборов и зеркал и
зеркальных лампад на стены, а также шкафов и кабинетов.
Такоже здесь не имеется стульев добрых и ковров и иных уборов. Кабинетный
шкаф зеркальный 1, привезен из флота в 1721 году. Столов. сделано 5,
потребно еще 6 столов.
В верхнем жилье на одной половине 6 столов, а вторая половина верхнего
жилья еще не отделана штукатурною работою и столярною работою полы.
Шкафов и угловых шкафов не имеется в палатах ни одного, поскольку не было
приказа, чтобы делать в верхнем жилье нужны 5 шкафов, один кабинетный шкаф
с ящиками и два угловых шкафа.
В среднем этаже палат полы фигурные сделаны, такoже потолки штукатурною
работою сделаны, а стены и потолки обоями не покрыты, поскольку к тому
приказу нет и для покрытия никаких обоев не имеется.
И на столы для покрытия ковров и тканей не имеется. Английских стульев с
красными подушками есть 12. Стульев с плетеными решетками имеется 12.»
Рапорт нуждается в пояснениях. Что касается узорчатого пола, то он
представлял собой наборный паркет из светлого и черного дуба и клена с
геометрическим рисунком. Стены не оклеивались бумажными обоями, а обивались
дорогими тканями, иногда бархатом.
Гладкие потолки в период барокко oбычно оклеивали полотном. Так сделали и в
домике Петра I, в «городском дворце» и, по-видимому, в менее
представительных помещениях кадриоргского дворца, где отсутствовали лепные
потолки с рельефными украшениями.
В рапорте бросается в глаза скудность не только существующей, но и
требуемой мебели. На основном этаже должно хватить 11 столов, для одного
крыла верхнего жилого этажа требовалось по одному столу и шкафу в каждую
комнату. Позабыли упомянуть даже стулья.
Известно, что стулья и столы изготовляли на месте под руководством столяра
Иoгaннa Брауэра. Применялось вытачивание и фанеровка. Видимо,. так
изготовляли барочные столы и стулья с точеными ножками. Такой тип мебели
попал в Прибалтику через Голландию.
Следует отметить, что в рапорте указаны не люстры, а зеркальные бра. Такие
светильники в резной раме были очень популярны в период барокко. На нижний
край зеркала крепились 1-2 бронзовых подсвечника. Зеркала обычно
устанавливались симметрично на пpoтивоположных стенах, чтобы возникла игра
отражений. в соответствии с этим принципом освещались и помещения дворца, в
том числе парадный зал.
«Английские стулья с красными подушками» не являются импортной мебелью.
Такой тип мебели ( «королевы Анны» ) в английском стиле, в том числе англо-
голландский тип с сиденьями и спинками из плетеного тростника получил
распространение во всей Европе. ( " 22 августа 1726 года из петербургских
дворцовых запасов были доставлены на галиоте «Самсон» некоторые предметы
мебели в кадриоргский дворец. Привезли кровать с балдахином из зеленой
ткани, два складных стола, кабинет с ореховой фанеровкой и угловой шкаф.
Все это, кроме одного . Стола, идентично убранству, сохранившемуся в доме-
музее Петра I.
Следующие сведения об убранстве дворца почерПнуты из отчетов генерал-
губернатора Гольштейн-Бека о подготовке к визиту Екатерины II в 1764 году.
Сначала для высоких гостей приготовили только 4 помещения. Однако в 1773
году, к визиту Дармштадтских принцесс, был сделан обширный ремонт, и дворец
обставлен новой мебелью. У купца Энкена были приобретены 8 дюжин стульев,
11 столов, большие зеркальные бра, шелковые и шерстяные ткани на гардины, у
купца Чебауэра- еще дюжина стульев. Согласно изменившимся по сравнению с
Петровским временем требованиям интерьер стал более дамским: вместо шкафов-
бюро предпочтение отдали туалетным столикам и чашам для благовоний
-курильницам.
Изготовленные к визиту императрицы таллинским столяром Бракманом 4
туалетных столика она увезла с собой в Петербург. Медник Кристофер Помо
сделал медные курильницы и чаши для благовоний, у аптекаря К. К. Фика
приобрели две вaзы-apoмaтницыI для благовоний, из образцов продукции
начавшей действовать фаянсовой мануфактуры. В соответствии с
распространяющейся в Таллинне модой стены некоторых залов оклеили бумажными
обоями. У графа Штакельберга были одолжены к приезду Дармштадских принцесс
две железных кровати и канапе, в городе одолжили еще зеркала, столы,
