Искусство росписи пасхальных яиц
обладает иносказательным смыслом.
Белый цвет из-за своей близости с дневным светом, который прогоняет
темноту ночи, стал символом жизни и знаком существования небесной силы,
побеждающей смерть и зло. Белый цвет, по определению псевдо-Дионисия
Ареопагита, обладал родством со светом и поэтому он наделяет предметы
разными цветами. Тем самым он стал символом источника жизни или Бога, от
которого все происходит. Из-за того, что белый цвет пачкается при
соприкосновении с другими цветами, он стал символом чистоты, моральной'
невинности и обусловленного ею спокойствия.
Пророк Даниил видел . Бога в белом облачении, и одежда Христа в минуту
Преображения сняла как снег. В Откровении Иоанна голова и волосы Христа
также белого цвета. Во время Страшного суда он будет восседать на белом
троне.
Белизна стала атрибутом Девы Марии, так как она согласна учению церкви
олицетворила физическую и нравственную чистоту, Действующие в Откровении
Иоанна ангелы и старцы также наряжены в снежно-белые ризы, и поэтому
Климент Александрийский неоднократно напоминал, что белый цвет является
самым подходящим для христианина. В Белой одежде справляли литургию
священнослужители, а новокрещенным предписывалось в течение восьми дней
ходить в белых платьях.
Золото имеет особый смысл и выражает идею божественной славы и
божественного света. Золото нимбов – образ пребывания в мире вечного света,
прославления святого [7, 96]. Золото, или точнее исходящее от него сияние,
воспринимали самостоятельным цветом. Оно, как и белый цвет, напоминало о
божественном свете, и раннесредневековые живописцы писали небо золотыми
красками. Одновременно золото символически связывали с идеей очищения
страданием, и оно стало знаком, выражающим подвиг христианского мученика.
Псевдо-Дионисий Ареопагит восхвалял желтый цвет за его близость к
золоту и свету. Только с XII в. оценка желтого цвета меняется, и он
становится символом предательства. Художники наряжают Иуду в желтую одежду.
Именно так показал его Джотто (1266 или 1267 - 1337 гг.) на известной
фреске в капелле дель Арена в Падуе, где центральное место композиции
заполняет большой ярко-желтый плащ Иуды, наподобие крыла летучей мыши
охвативший фигуру Христа.
Желтый цвет напоминал об обыденном солнечном дне, и как. цвет земной
«обыкновенности» он стал атрибутом плотской любви и включался в одеяние
женщин легкого поведения, которые изменили принципам христианской
нравственности.
Красный цвет указывал на любовь Бога. В росписях римских. катакомб и в
средневековой живописи Христос во время беседы я после воскресения одет в
красный плащ или тунику такого же цвета. Иногда крест мог иметь красный
оттенок, так как он был окроплен кровью Христа. Серафимы, которые выражали
полноту любви, в раннехристианском искусстве имеют красные крылья. Апостолы
держат в руках красные книги, поскольку в них помещено изложение божьей
любви.
Красный цвет символизировал кровь, пролитую христианскими мучениками,
и плащ такого цвета на иконе «Чудо Георгия о змии» - это атрибут, его
мученичества, знак пролитой им крови за веру Одновременно красный плащ
воспринимается как «алое знамя» или «огонь веры», выражающий страстный
порыв героя уничтожить зло.
Красный цвет - цвет траура на Востоке, и некогда - на Западе. В Спарте
он был знаком воинской доблести, и павших воинов погребали в пурпурном
саване. В христианском восприятии пурпурный цвет обозначал божественное и
царское достоинство. В одном из апокрифов Мария работает над пурпурной
тканью для Иерусалимского храма. Это символ зарождающейся плоти Иисуса,
которая «ткется» во чреве матери из ее крови как пурпурная пряжа. Византиец
Роман Сладкопевец (V! н.) в пурпурных чернилах императорской подписи видел
символ кровоточащих ран распятого Христа.
Красно-пурпурный цвет обозначал строгость веры, а пурпурно' синий -
чистую совесть и спокойствие человека, которого не мучают греховные мысли и
поступки.
В пурпуре соединяются природно несоединимые части спектра: синяя и
красная. Будучи символами небесного и земного, они, объединяясь, какбы
снимают свою противоположность. Вероятно, именно поэтому в пурпурном
мафории изображали Богоматерь – земную деву, принявшую в себя божественный
свет [7, 98].
Присущая красному цвету сила, и страстность обратили его в символ
насилия. Он мог обозначать эгоизм, мстительность и плотскую любовь. Тем
самым красный цвет был приписан дьяволу, потому что огонь языческих
жертвенников считался тождественным адскому пламени. Рыжим цвет также
считался признаком сатаны и ада вероятно потому, что образовался из
красного и черного цветов. Представленный в Откровении Иоанна дракон имеет
рыжую окраску, и один из всадников Апокалипсиса сидит на рыжем коне. На
картине Леонардо да Винчи (1452 - 1519 гг.) Иуда имеет рыжие волосы.
Синий и голубой еще в византийской эстетике осмыслены как знак
непостижимых божественных тайн. Этот цвет, обладая сильным духовным
очарованием, ассоциировался с вечной истиной.
Синий цвет присущ воздушному и морскому океанам и поэтому он
напоминает о бесконечности. Его иносказательно связывали с небом и Христом,
который провозглашал правду небесную, и с Духом святым, освящающим людей
этой правдой. Синий цвет был символом спасения, и Дева Мария, там, где она
изображена на троне, как небесная царица, обыкновенно облачена в красную
мантию, но там, где является в виде Матери, ее одеяние имеет синий цвет.
Обозначающий небо и вечную молодость синий цвет указывал на
созерцательную жизнь отшельников и монахов. Поскольку синева воздуха гибнет
в бездонной пустыне космоса и как бы обманывает человека, синий цвет стал
символом измены и неправды. Иуда в момент своего предательского поцелуя
имеет синее одеяние, поверх которого накинут желтый плащ. Дьявола
изображали с синим телом и красным лицом.
Оттенки зеленого несут земное начало. Это образ юности, цветения. Как
образ молодости и полноты сил звучит зеленый цвет в одеждах правого ангела
рублевской “Троицы”. Этот персонаж символизировал Бога Духа Святого, и его
зеленые одежды как нельзя более точно передают свойство всеобновляющего и
возрождающего к новой жизни “утешителя”. Часто зеленый был цветом позема;
его широко применяли и в одеждах святых.
Зеленый цвет был признан символом жизни, возрождения юности и знаком
надежды. Из-за того, что жертва Христа дала надежду на будущее спасение, в
иконографии зеленый цвет присущ Марии и Иисусу. Полагали, что зеленое
платье Богородицы напоминает о нетлении ее тела после смерти. Символика
зеленого цвета в речах Христа использовалась для передачи понятия святости
и справедливости.
Псевдо-Дионисий Ареонагит писал об ангелах как о чистых духах, которые
имеют в себе что-то «молодежное» и «зеленеющее».
Поэтому нимбы у них изображены зелеными красками, а Данте (1265 - 1321
гг.) видел ангелов с зелеными крыльями в такой же одежде, когда они идут
ночью стеречь чистилище от змея-искусителя.
Зеленый цвет имеет неспелый фрукт, и тем самым этот цвет мог
обозначать моральное падение и отчаяние. Иногда он сопутствовал образу
злого духа и характеризовал человека, живущего земными интересами.
Такие состояния человеческой психики, как скромность, симпатия и
страдание, были иносказательно связаны с фиолетовым цветом. Он состоит из
соединения красного и синего, и, сплотив знак духовного пламени и
внутренней жизни с идеей бессмертия, стал символом воскресения и жизни
вечной; иногда выражает грустную задумчивость и траур. Христос в сценах
молитвы в Гефсиманском саду одет в фиолетовую одежду, и такое облачение
имеет страдающая Мария.
Черный цвет-это не только отсутствие света. Как знак чего-то
противоположного светоносному Богу он стал атрибутом дьявола и смерти,
обозначал страдание и траур. Связанный с силами преисполни, черный цвет
воспринимался символом лжи, уродства, иногда-греховной совести человека.
Как цвет, вызывающий ощущение отдыха, потому что чернота не раздражает
наши чувства, черный цвет был признан символом искупления грехов. На
некоторых средневековых миниатюрах Христос одет в черное платье, особенно,
когда он исцеляет больных или его в пустыне искушает дьявол.
В связи с христианской теорией божественного света особый интерес
вызывает его отождествление со столь же «божественной темнотой».
Невообразимо яркий свет, который делает человека незрячим, так же, как
густая чернота мрака, скрывает Бога от смертного взора. Псевдо-Дионисий
Ареопагит не отделял друг от друга «божественный мрак» и «свет
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18
