Искусство Москвы 17 века

восстановлен.

Дошедшие до нас памятники деревянного зодчества в большинстве

относятся к ХУ1-ХУШ векам. В 1667-1668 годах Семен Петров и Иван Михайлов

возвели, по словам современников, «восьмое чудо света» - Дворец царя

Алексея Михайловича - великолепный образец деревянного хоромного

строительства. Здесь были хоромы царя и царицы, царевича и царевен,

служебные помещения и каменная церковь. Всюду яркая раскраска, золоченая

резьба, детали древнерусских деревянных украшений. В 1681 году дворец

частично перестраивался Саввой Дементьевым. Через сто лет после создания

«восьмое чудо света» было разобрано для реконструкции и вовсе пропало. О

красоте этого сказочного дворца остается судить лишь по рисункам.

Жесткая регламентация в области культовой архитектуры, проводимая

Никоном, способствовала художественным поискам зодчих в возведении зданий

иного, гражданского предназначения. И как результат поиска - строительство

в 1679 году Печатного, а в 1696 году Монетного дворов архитекторами Т.

Шарутиным и И. Невериным. Михаил Чоглоков в 1692-1701 годах возводит

Сухареву башню. Несомненно, во второй половине семнадцатого столетия Москва

явно преображалась и хорошела. Секретарь антиохийского патриарха Макария

Павел Алеппский, побывавший в ту пору в Москве, так описывает здания

русской столицы: «... мы дивились на их красоту, украшение, прочность,

архитектуру, изящество, множество икон и колонн с резьбой, кои по сторонам

окон, на высоту этажей, как будто они крепости, на их огромные башни, на

обильную раскраску разноцветными красками снаружи и внутри...».

Для зодчества характерно то, что при увеличении числа кирпичных

зданий (причем не только церковных, но и жилых и торгово-промышленных)

основным строительным материалом оставалось дерево.

Выдающимся памятником деревянного творчества стал

Царский дворец в Коломенском, разобранный во второй половине XVIII в.

В деревянном культовом творчестве преобладали шатровые храмы, но получили

распространение и ярусные церкви, отличающиеся размещением на четверике

нескольких последовательно уменьшающихся восьмериков (Вознесенская церковь

1653 г. в Торжке).

Архитектура приобрела общероссийский характер: обмирщение, сближение

культового стиля с гражданским, украшение зданий, новые виды строительного

материала (многоцветные изразцы, фигурный кирпич, белокаменные детали).

Никон после вступления в 1652 г. на патриаршество запретил строительство

шатровых храмов, желая вернуться к суровой монументальности прошлых веков,

взяв за образец Успенский собор в Кремле.

Но ему не удалось полностью возродить традиции XVI в. и устоять перед

новыми влияниями в кирпичной храмовой архитектуре (огромные оконные проемы

и многоцветные изразцы). К выразительным элементам храмового творчества

второй половины XVII в. относятся многоярусные колокольни, например,

шестиярусная башня Новодевичьего монастыря в Москве.

2. 1. Церковь Покрова в Рубцове

Церковь Покрова построена в середине 1620-х годов. Это была первая

крупная храмовая постройка Романовых, возведение которой приблизительно

совпало по времени с первыми серьезными работами по обустройству их

резиденции в Кремле, связанными с деятельностью представителей европейской

традиции, английских мастеров Христофора Галовея и Джона Талера.

Архитектура церкви Покрова, напротив, целиком принадлежит русскому

контексту и тесно связана с принципами построения художественной формы,

сложившимися в конце XVI в., в "годуновский" период.[5]

Победа 1618 года над Владиславом и Сагайдачным, отмеченная

строительством церкви, в 1620-е гг. воспринималось как важнейшая веха,

означавшая конец Смутного времени. Романовы имели основания праздновать

победу над Владиславом и как общегосударственную (конец Смуты), и как

родовую, романовскую (возвращение Филарета Никитича из польского плена и

временное устранение соперника Михаила Федоровича - королевича Владислава).

Это объясняет появление первого репрезентативного памятного храма в царской

усадьбе, которая ко времени избрания Михаила Федоровича на царство была его

единственной наследной родовой вотчиной в московском уезде.

Храм принадлежат к типу бесстолпных церквей с крещатым сводом,

снаружи отраженном в пирамидальной "горке кокошников", который возник и

получил определенное распространение в последней четверти XVI в, в

"годуновский" период. Таких храмов известно немного - это придел Василия

Блаженного собора Покрова на Рву, старый собор Донского монастыря,

надвратная церковь Происхождения Древ Симонова монастыря и церковь Троицы в

Хорошеве. Вероятно, что к их числу принадлежала также церковь Николы

Явленного у Арбатских ворот, данными об устройстве внутреннего пространства

которой мы не располагаем; однако, судя по известным изображениям ее

внешнего вида, этот храм вероятнее всего должен был быть бесстолпным. Итак,

помимо церкви Покрова в Рубцове нам известно только пять бесстолпных храмов

с крещатым сводом и "горкой кокошников". Все они были построены между 1588

и 1600 гг. Первые четыре из названных храмов относятся к еще более краткому

периоду 1588 и 1598 гг. Идентичность их размеров, конструкции сводов и

некоторых приемов декоративного убранства позволяет объединить эти

памятники в компактную группу, связанную, в первую очередь, единством

конструктивного приема, состоящего в использовании ступенчатых распалубок

крещатого свода, позволяющих повысить его щелыгу. Все храмы связаны с

государственным заказом, и возможно, их сходство было следствием

сознательного повторения образца (придела Василия Блаженного).[6]

Итак, в конце XVI в. в архитектуре Москвы и Московского уезда

возникла группа бесстолпных храмов, перекрытых крещатым сводом со

ступенчатыми распалубками, и увенчанных пирамидальной "горкой кокошников".

С этими памятниками связаны наиболее смелые поиски конструктивного и

объемного решения бесстолпных храмов в конце XVI в. В XVII в. описанный тип

бесстолпного храма не получил развития, будучи вытеснен более простым

сомкнутым четырехлотковым сводом. Единственным примером его использования

вне рамок "годуновского периода" является церковь Покрова в Рубцове.

Ее сходство с перечисленными церквями хорошо заметно при первом же

рассмотрении: церковь увенчана "горкой кокошников" из трех поставленных

один над другим рядов, по три кокошника в каждом. Квадратный четверик

перекрыт крещатым сводом, к нему примыкает трехапсидный алтарь.

[pic]

Отметим основные черты, отличающие церковь Покрова: это приземистость

объемов, крупный размер четверика (внутренние размеры 9*9 м) и постановка

на высоком подклете. Кроме того, в церкви Покрова заметно искажение

пропорций - тяжелый объем основания контрастирует с маленькой венчающей

главкой, а "горка кокошников" вместо вертикальных треугольных имеет

приплюснутые одутловатые очертания. Соответственно происходит

перераспределение акцентов как в интерьере, так и в объемно-

пространственном построении храма.

Одно из важных и наиболее заметных отличий церкви Покрова заключено в

лапидарной трактовке ее фасадов, где используется самый простой набор

элементов, основанный почти исключительно на возможностях кирпичной кладки

(в отличие от изысканных "итальянизирующих" деталей Хорошевского храма).

Законченная композиция, в которой угадывается ее образец - декор

годуновских храмов конца XVI в. - достигается при помощи компоновки

простейших элементов, которые, кроме того, выглядят слишком вялыми в

сравнении с массивным объемом церкви.

Несоответствие декора масштабам здания еще раз убеждает нас в том,

что архитектура церкви Покрова была результатом намеренного воспроизведения

образца конца XVI века силами зодчих 1620-х годов. В зодчестве этого

времени, можно найти аналогии не только пропорциональному строю церкви

Покрова, но, и в еще большей мере - характерным особенностям ее

декоративного убранства. Такой близкой аналогией может послужить

архитектура уже упоминавшейся церкви Николы Надеина в Ярославле. На фасадах

этого храма использованы те же простые трехуступчатые карнизы и архивольты,

что и в церкви Покрова; эти элементы в церкви Николы трактованы так же

вяло, они так же инертны по отношению к плоскости стены, как и в церкви

Покрова. Противоречие между тяжелыми крупным объемом четверика и вялой

непластичной декорацией одинаково характерно для ярославского и московского

храма 1620-х годов. Сходство между ними может подтвердить и одинаковая

трактовка элементов "катушечного" пояса. Кроме того, в обоих храмах

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8