Ильин И.А.
удостоверенность и разумность, знающей свой путь, цельно - искренней,
ведущей человека через смирение к единению с Богом.
И все это помогает нам представить Ивана Александровича Ильина, как
православного мыслителя и философа.
2. О принятии сердцем, как форме истинной религиозности (по
работе И. А. Ильина “Аксиомы религиозного опыта” )
Что же такое религиозная вера ? Религиозная вера предполагает, прежде
всего, духовное внимание. Вера - это доверие к показаниям духовного опыта -
преимущественно перед субъективными душевными впечатлениями и перед
чувственными наблюдениями, регистрируемые рассудком. Дух имеет свой опыт,
вынашиваемый особыми внутренними опытами человека. Эти опыты требуют от нас
особой культуры из за то даст нам свою достоверность и очевидность, которая
может и не согласоваться с мнимой достоверностью лично - душевного
происхождения и с шатко - условной очевидностью чувственных вещей. И вот,
доверие к этой духовной достоверности и к этой духовной очевидности и есть
то, с чего начинается религиозная вера. Человек, лишенный духовного опыта
или не считающийся с ним , не будет иметь веры. Человек, имеющий духовный
опыт, но не дошедший в нем до настоящей достоверности и очевидности, -
увязнет в рассудочных сомнениях и не дойдет до веры. Таким образом, Ильин
говорит о том, что для веры необходима духовная очевидность, необходим
прежде всего, духовный опыт : нужно жить духовными актами, пребывать в
них, наполнять их своей душой, строить себя ими, полагать их в основу
своего бытия. От этого образуется некоторое внутреннее отточенное
“зрение”, направленное к Совершенству ; это зрение откроет человеку
духовные Предметы, в которых он удостоверится даже до несомненности. И лишь
тогда он начнет доверять духовному опыту и этим Предметам -
преимущественно перед другими источниками недуховного опыта и вера его
приобретает настоящую силу.
Вера и религия суть явления духовной свободы ; и каждый человек
призван свободно восхотеть божественного, свободно уверовать и свободно
предаться Богу. В этом сущность религиозной автономии. Нестесненное,
добровольное приятие составляет самую существенную черту или “форму”
религиозности потому, что она является актом любви, действием “сердца” ; а
“сердце” есть свободнейшая из сил человеческого духа, не терпящая ни
повелений, ни запретов. Религиозная вера горит всей своей силой и совершает
все свое призвание только тогда, когда она есть проявление свободной любви
к безусловному Совершенству, - любви, нашедшей в Боге свой истинный
Предмет и свой неиссякаемый источник.
По словам автора, любить Совершенство - значить желать его,
сосредотачиваться на нем, вживаться в него, созерцать его и вследствии
этого узнавать и принимать его как реальный центр личной жизни. И поэтому в
основе каждой настоящей веры лежит свободное принятие бога горением
искренней любви. Из этого можно сделать вывод, что настоящая духовная
религиозность вырастает из свободной и вдохновенной любви человека к
Совершенству.
“ любовь к совершенству”” - это совсем не пустое выражение. Эта живая
реальность и величайшая движущая сила человеческого духа и человеческой
истории. Все основатели великих духовных религий - Конфуций, Лао - Цзя,
Будда, Моисей были движимые этим чувством. А христианину достаточно
раскрыть Евангелие и начать чтение его для того, чтобы убедиться, что все
обращавшиеся ко Христу верою, узнавали его лучом этого чувства.
Строить религию можно только на духовной свободе. Строить ее же на
страхе значит исключить из нее начало духа, призванного к преодолению
страха. Ведь страх - это чисто отрицательное движение души, и построенный
на нем религиозный акт ведет по ложным путям. Примером является религия
первобытных людей.
Но не следует понимать религию, как выспрашивание себе у бога земного
благополучия. Сама сущность такого выспрашивания полагает всю тяжесть
отношения человека к Богу на личный интерес просящего : человек обращается
к богу своей “корыстью”. Все иные, более бескорыстные, духовные,
возвышенные и углубленные мотивы, - любовь, созерцание, радость,
благодарение “за все”, очищение, восхождение к совершенству, восприятие
благодати, Единение, отступают или исчезают совсем ; и “слишком
человеческое” становится мерой человеческого опыта. Если рассматривать
молитву господию, то “Отче наш” мы увидим, что она содержит ряд
прошений, но все “просьбы” покрыты принятием воли Божьей, а единственное
прошение, с виду относящееся к “земным богам” (о хлебе насущном) , при
точном рассмотрении греческого первоисточника, имеет в виду “хлеб
насущный”, т. е. свыше исходящий, и разумеет питание духовное. Вот почему
люди тонкого и глубокого религиозного опыта, просят только о такой помощи,
которая необходима не для личного счастья, а для осуществления Божьего дела
на земле ; они просят только о том , что лежит за пределами их личных сил,
напряженных и использованных до последней степени ; и просят о ней только
тогда, когда знают себя, идущими по правому пути ; в остальном же просят
только о дарах духа и любви ...
Неверным путем идет человек, который добивается в жизни магической
власти и думает прийти к этому на путях религиозного опыта. Магия и религия
не одно и тоже. Они различны и тогда, когда в магии появляются элементы
религиозные, а в религии - магические элементы.
Магия ищет не Бога и не живого отношения к Нему : она ищет могущества
; и не - Бога всемогущего, созерцаемого в смирении и преклонении, а
богоравного могущества для человека, протягивающего руку к власти - от
гордости и самовозвеличения. Поэтому магия есть действие не религиозное,
которые не ищутся им что бы то ни стоило и на любых путях, и не являются с
его стороны предметом демонического посягательства.
По ложному пути идут и те, которые считают земной человеческий разум
или волю - за первое, основное и ведущее начало религиозного опыта.
Категории рассудка становятся мерой религиозного созерцания, но ведь уже в
пределах обычного эмпирического мира человеческое мышление всегда отстает
от бытия, оно улавливает лишь ничтожную часть его и никогда не исчерпывает
его. А ведь дух познается и удостоверяется живым духовным опытом, а не
отвлеченными рассуждением духовного бескрылого и беспомощного “ума”.
Что же касается воли, то на самом деле религиозный опыт не может быть
приобретен решением и усилием пустой воли. Ибо воля, сама по себе, -
сильна, но слепа, определительна, но произвольна ; сосредотачивающая, но не
любовна ; упорна, но не разумна. Она способна держать и вести, но не знает,
куда и во имя чего. И если она становится началом религии, то она конечно
может создать власть и выковать дисциплину, особенно при помощи страха и
угроз, но власть эта окажется орудием земной похоти, а дисциплина -
черствым и греховным орудием властолюбия. Сама по себе воля способна только
к произвольному решению, а религия произволом не создается. Воля призвана
подчиняться опыту духа - и - сердца - и созерцанию - и совести сразу. Ибо
воля без духа - страшна,, греховна и безбожна ; воля без сердца - черства и
произвольна ; воля без совести - изворотлива и цинична ; воля без
созерцания - слепа и сокрушительна ; воля без разума темна и жадна. И
выросший из неё “религиозный” опыт гибелен. Наконец, по ложному пути
идут те, которые пытаются строить религию на слепом, гипнотическом
подчинении человека человеку в вопросах веры и религии. Духовный опыт
требует постоянного душевного очищения и многих творческих усилий; он
требует от человека любви, воли, духовного “вкуса”, характера, выдержки и
упражнения. Настоящая религиозная вера - духовна, и покоится на свободном и
целостном приятии веруемого содержания. Такое приятие даётся только
невынужденной, органически свободно расцветающей любви к Совершенству;
любовь же есть сила, не поддающаяся предписанию и не угасающая по запрету..
Корень, питающий веру человека, должен быть заложен в нём самом, а не в
другом. Религиозность состоит в том, что личный дух имеет в самом себе
любовь к Богу, а следовательно, инициативу и основание своей веры. Человек
призван свободно восхотеть Бога, выносить в себе соответствующую
потребность, жажду и любовь, и окрепшей любовью осуществить свой
религиозный опыт и свою веру. Иначе религия превратиться из искреннего
состояния в лицемерное; цельность исчезает, половинчатое станет слабым,
достойное - недостойным, и свободный человек станет рабом своего
сочеловека. Только то составляет силу духа и силу религиозной веры, что
