Русское зодчество
происходили судебные разбирательства, оглашались царские и воеводские
указы, принимали подати, заключали торговые сделки, выбирали должностных
лиц и т. п. Здесь же, у крыльца церкви, публично наказывали провинившихся.
Не было дня, чтобы здесь не толпился любопытствующий народ.
Против мирского использования трапезных боролась официальная церковь. Но
вековые традиции народного зодчества продолжали жить. Так произошло и с
трапезной Покровской церкви: она сохранилась, но размеры ее уже невелики,
потому что ко времени постройки церкви изменилась основная функция, в
которой уже не осталось места для трапезной как общественного центра всего
погоста.
И все же Покровская церковь-один из лучших памятников народного деревянного
зодчества Русского Севера.
[pic]
Были нужны безупречный вкус и творческая дерзость, чтобы заменить
традиционный шатер "букетом" из девяти глав, чтобы так удачно найти верное
решение трудной задачи: что же поставить рядом с фантастическим
многоглавием Преображения? Соперничать ли с ним или стремиться его
превзойти? Подражать ли ему? Идти по пути резких контрастов или единозвучия
форм? Эта задача была решена строителями. Покровская церковь прочно вошла в
архитектурный ансамбль погоста, хотя образный лад ее звучания совсем иной в
сравнении с Преображенской.
Многоглавие этого памятника уникально. Его купола отличаются особой
выразительностью, утонченными пропорциями, тонкими, изысканными профилями
всех контуров, в то же время они достаточно скромны, чтобы не затенять
величие церкви Преображения.
Архитектурный ансамбль Рижского погоста был бы неполным без шатровой
колокольни, стоящей отдельно между Преображенской и Покровской церквами.
[pic]
Это самое позднее сооружение ансамбля, возведенное в 1874 году, когда пора
расцвета народного деревянного зодчества уже миновала. Новая колокольня
была поставлена на месте старой шатровой колокольни и в какой-то мере
создавалась по ее подобию. Архитектура нынешней колокольни далека от
традиций народного зодчества. Но постройка ценна тем, что хотя бы
приближенно воспроизводит формы старой шатровой колокольни и восполняет
традиционную часть ансамбля, типичную для архитектуры северных погостов.
Обе кижские церкви, колокольня и кладбище были окружены бревенчатой
оградой. Но до наших дней она не дошла; сохранился только каменный
фундамент, на котором уже в значительно более позднее время выросла новая
ограда, сложенная из валунов. А ныне существующая сделана в середине
пятидесятых годов при реставрации всех памятников архитектуры Рижского
погоста.
Ее прообразом послужила весьма древняя ограда, чудом уцелевшая в одном из
отдаленных уголков Онежского края-на Водлозерском Ильинском погосте.
Возрожденная в Кижах, она не только способствует лучшему сохранению всего
Рижского ансамбля, но и восполняет его неотъемлемую часть, опоясывая обе
церкви и колокольню бревенчатым срубом и объединяя их в целостную
архитектурно-пространственную композицию. И, может быть, самое удивительное
в этой композиции то, что она создавалась разновременно, не по воле одного
зодчего, а на протяжении более чем ста пятидесяти лет!
Три часовни и маленькая Лазаревская церковь, тоже ставшие экспонатами
музея, построены намного раньше гражданских зданий, собранных в Кижах.
[pic]
Лазаревская церковь перевезена сюда из Муромского монастыря, построенного
новгородцами на юго-восточном берегу Онежского озера в самом конце XIV
столетия. Памятник столь мал, что его можно назвать архитектурной
миниатюрой.
В 1867 году, при перестройке Муромского монастыря, Лазаревская церковь была
заключена внутрь нового большого храма, утратив при этом свой западный
придел. В Рижском музее-заповеднике памятник полностью воссоздан.
[pic]
К приемам, свойственным раннему деревянному зодчеству, можно отнести,
например, способ рубки углов в простую "чашу" без "потайного зуба" и без
поперечного выступа, препятствующего продольному сдвигу бревен в стенах,
при котором продольный паз выбирается не в верхнем, а в нижнем бревне;
отсутствие потолков в алтаре; свободно, непринужденно нарисованные
очертания угловых столиков и т. д.
Если конструктивные приемы, примененные при строительстве Лазаревской
церкви, кажутся несколько примитивными, то этого никак нельзя сказать о ее
художественной выразительности. Зодчий в полной мере владел искусством
создавать красивое простыми средствами.
Пропорции, размещение проемов и сама поверхность рубленых стен сделали эту
небольшую постройку монументальной, а выразительные концы кровельного теса
и лемеха наделили изяществом.
Для северных деревень характерна и другая разновидность культовых зданий-
часовни. В отличие от церквей в них нет алтаря, да и размеры обычно
невелики.
[pic]
Впрочем, некоторые памятники являли собой довольно крупные сооружения.
Пример тому-часовня из деревни Кавгора. Ее стройная шатровая звонница,
устремленная ввысь, безраздельно господствовала во всей архитектурно-
пространственной среде поселения и служила его композиционным центром. Как
и многие другие часовни бывшего Олонецкого края, она датируется XVII- XVIII
веками, отражающими два этапа ее строительства и две стадии формирования ее
архитектурного образа.
[pic]
Часовни из деревень Лелик-озеро и Вигово, перевезенные в Кижи, и те, что
сохранились вблизи музея на своих исконных местах-в деревнях Корба,
Воробьи, Подъельники, Волкостров, Васильеве, Усть-Яндома, однотипны. И тем
не менее они совершенно непохожие и каждая интересна по-своему. Своеобразие
их облика отвечало неповторимости окружения природного архитектурного. Так,
в деревне, состоящей всего из двух-трех домов, часовня была поставлена чуть
поодаль от жилья, на совершенно открытом и голом месте. Например, в деревне
Васильеве на самом Кижском острове.
[pic]
В другой деревеньке часовня стоит совсем рядом с густой и темной еловой
рощей и так, что ее стройный шатер издали не отличить от елки. Так "вросла"
в пейзаж часовня в деревне Корба, до которой километра четыре от Кижей.
Столь же неповторимо срослись с родной землей часовни в деревне Воробьи на
Большом Клименецком острове и в Усть-Яндоме.
При всей однотипности кижских часовен диапазон их архитектурно-
композиционных различий широк. В одной из них западный придел подобен
небольшому тамбуру, как в Подъельниках, в другой, напротив, он развит до
масштаба трапезной, намного превышающей площадь самой часовни, как сделано
в Васильеве. В этой часовне колокольня имеет второстепенный характер, а в
Кавгоре или в Усть-Яндоме она перерастает в основную архитектурную форму
здания, подчиняя себе всю его композицию и определяя его художественный
образ.
В одной часовне потолок простой гладкий тесовый, а в другой- пирамидальный,
подобный "небу" Преображенской церкви.
Не менее отчетливо выступают различия и во многих других частях и деталях,
наружных и внутренних. Именно они и придают каждой из часовен особую
ценность.
Неподалеку от Кижей, километрах в пяти от острова, в деревне Еглово, до
недавнего времени стояла, но разрушилась небольшая часовенка. Она во многом
напоминала часовню из деревни Вигово, поставленную на высоком каменистом
кряже в северной части музея-острова.
[pic]
Схожа структура построения этих двух памятников. Все их помещения
объединены общей двухскатной крышей и имеют одинаковую ширину; все они
поставлены на подклет, хотя и невысокий, но тем не менее делающий каждую из
двух часовен сооружением значительным. Одинаково расположены и крыльца:
асимметрично относительно продольной оси с южной стороны сеней. Разница
лишь в том, что ступени входа в Виговскую часовню расположены не как в
Еглове-прямо по фронту крыльца, с южной стороны, а сбоку, с восточной
стороны.
Первоначально часовня в Еглове представляла собой простенькую невысокую
постройку "клецкого" типа с кровлей по потокам и курицам. Но позже,
очевидно, в конце XVIII или в начале XIX века, к ней была пристроена
шатровая колокольня с сенями и крыльцом, причем ширина и высота новых сеней
оставались такими же, как у часовни, и обе они вместе-старая и новая части-
получили общую двухскатную кровлю. В результате этой перестройки вся
часовня в целом получила новую композицию, ядром и центром которой стал
шатер.
Графическая реконструкция часовни в Еглове выполнена с ориентацией на ее
оптимальный облик, исторически сложившийся в традиционных формах народного
зодчества, то есть на тот более поздний облик памятника, который он
приобрел в результате обогащения его композиции шатровой звонницей. При
этом восстановлены и относительно поздние элементы памятника, которые мы
классифицируем как нейтральные. Самым сложным вопросом был вопрос о кровле.
Дело в том, что подкровельная конструкция этой часовни, сохранившаяся в
подлинном виде, несет в себе как бы два разных источника информации о типе
кровли. На старой часовне есть следы и остатки куриц, а на новой-нет ни
