Но есть и еще одна
проблема, относительно которой даже неизвестно, как к ней подступиться:
проблема хиральности. Все молекулы, из которых составлены макромолекулы живого,
могут быть представлены в двух зеркальных изомерах — правых (D) или левых (L).
Живая ткань обладает хиральной чистотой — все нуклеотиды в ней только правые, а
аминокислоты — только левые. Между тем в «косной» природе возможны только так
называемые рацемические смеси, в которых тех и других изомеров поровну, что
отвечает термодинамическому минимуму (опять это Второе начало!). Даже
специальные методы синтеза, с сортировкой молекул, способны обеспечить «неравновесность»
лишь около 10 %. Причина этого носит принципиальный характер — мешает так
называемый квантовый порог: размеры объекта существенно меньше тепловых флуктуаций,
а также длины так называемой волны де Бройля, — представьте себе пьяного,
пытающегося попасть с первого раза ключом в замочную скважину, при том, что он
не может никак ее разглядеть, а руки трясутся с амплитудой во всю дверь.
Типичная вероятность такого попадания составляет 10-4-10-6.
Каким же образом обеспечивается хиральная чистота организма? А вот этого-то никто
и не знает. Следующее утверждение попахивает фантастикой, витализмом и прочей
мистикой, но это бесспорный факт: вероятность ошибки в живом организме лишь
одна на 104-108! (23). Да и эти редкие ошибки тут же
исправляются, т. е. соответствующие ферменты также различают то, что различить
невозможно — такое впечатление, что живой организм попросту «не замечает»
квантового порога; если эти строки читают физики, они понимают, насколько
еретически это звучит, но с фактами не поспоришь. В летальном случае изомеры
тут же начинают рацемизироваться. Отметим, что явление этой «другой» физики
демонстрируют и ферменты, синтезирующие белок: в момент образования пептидной
связи тепловые движения атомов непонятным образом «замораживаются», что и обеспечивает
стопроцентное «попадание»(21).
Я
попытался подсчитать размеры «грязной лужи» Б. Медникова на его собственных,
притом максимально мягких условиях:
—
образуется не весь цитохром С, а только его активный центр, состоящий из 34-х
звеньев в произвольной последовательности;
—
ветвление не учитывается;
—
вероятность образования пептидной связи принята, исходя из минимально
возможного числа радикалов, за 1/3 (на деле она равна нулю);
—
вероятность выборки одинаковых изомеров, естественно, за 1/2;
—
молекулярная масса аминокислотных остатков 100;
—
образуются только различные комбинации (что тоже является допущением, поскольку
на деле повтор бессмысленных комбинаций «задавит» единственную упорядоченную),
а нужная макромолекула образуется наверняка.
Проще
говоря, представьте себе кучу бусинок двух цветов, с тремя отверстиями в
каждой, причем только одно из трех отверстий является «правильным»; все, что требуется
— всего лишь вслепую собрать короткое ожерелье из 34-х бусинок одного цвета
(неважно какого). Объем лужи (вернее, масса) получился немаленький: пять тысяч
мировых океанов Земли, причем для воды места уже не остается. Можете допустить,
что я ошибся в тысячу раз или даже в миллион — все равно такой сценарий
самоорганизации не лезет ни в какие ворота!
Сделаем,
однако, еще шаг навстречу схеме Б. Медникова: неважно, что у нас образуется в
опыте; важно лишь, что эта смесь может способствовать образованию некоей
«первичной» ДНК или РНК; последовательность нуклеотидов, как мы условились,
произвольная; единственно необходимое условие — хиральная чистота такой цепочки
как непременный признак живого. Для кодирования того же цитохрома С требуется последовательность
из трехсот нуклеотидов как минимум. Нетрудно подсчитать, что вероятность
возникновения такой цепи — неважно, «правой» или «левой», — равна 10-90:
опять число, лишенное физического смысла! И, при всем этом, в данном сценарии,
при внимательном рассмотрении, можно найти и ловко замаскированный нонсенс: заветную
мечту «дарвиниста № 1» народного академика Трофима Денисовича Лысенко — всю ту
же запрещенную обратную трансляцию. Невероятно грубая ошибка для доктора
биологических наук! Или без такого «допущения» концы с концами не сходятся?
Самое же существенное
умолчание Б. Медникова состоит в другом: ДНК, белок, или реакция катализа — это
еще не жизнь: необходимых компонентов с избытком хватает и в мясном магазине,
но еще ни одна отбивная не превратилась обратно в свинью или хотя бы в
простейшее, даже если бросить ее в грязную лужу или зажарить при 200° С,
как в старом опыте Фокса. Специфическая функция жизни, входящая во все
корректные определения, — самовоспроизводство, а ее минимальная единица— клетка,
на что в частности указывал и сам Б. Медников в других работах. Тезис «клетка —
только от клетки» разделяется всеми современными биологами (хотя чисто теоретически
можно предположить существование последователей Лепешинской и Лысенко), однако
для времен «допотопных» делается неявное исключение, хотя научные законы не
могут действовать или не действовать в зависимости от смены объектов одного
класса. Когда возможность самозарождения жизни из грязи декларирует естествоиспытатель
XVIII века, авторы учебников справедливо приглашают нас посмеяться над наивностью
предков, когда же такое заявляет современный ученый, нам остается лишь смиренно
склониться перед бездной премудрости. А какой могла быть самая простая «первая
клетка»? Согласно расчетам фон Неймана минимальный самовоспроизводящийся механизм
должен содержать порядка 104 исполнительных механизмов и оперировать
106 бит информации, причем сюда не входят механизмы автодиагностики,
ремонта, передачи информации в следующее поколение, энергетическое обеспечение
и много другого вплоть до специфических функций клетки. Разумеется, такой
механизм должен быть запущен единовременно, тем более когда речь идет о живой
клетке т. е. о неустойчивых белковых структурах. Поскольку клетка состоит в
среднем из 1013 молекул, типичной длиной в тысячу семантидов, причем
исключительно взаимосогласованных, предлагаю вам самостоятельно прикинуть
размеры медниковской лужи и определить, сколько нужно триллионов триллионов
Вселенных для ее размещения. Вероятность самопроизвольного возникновения такого
комплекса сегодня оценивается как
10-40000 (23)! (Последняя цифра получена известным астрофизиком
Фредом Хойлом (Hoyle) совместно с исследователем Чандром Викрамасингом
(Wickramasinghe), которые подсчитали вероятность случайного образование порядка
в клетке, учитывая одни лишь ферменты, находящиеся там (ссылка по: Тейлор П.
Сотворение:
иллюстрированная книга ответов. СПб.: «Библия для всех». 1994, с. 79). Что
же касается самой простой клетки со всеми ее компонентами (включая нуклеиновые
кислоты), то по расчетам молекулярного биофизика Харольда Моровича, вероятность
ее самоорганизации при идеальных условиях составляет 10-100 000 000 000
(ссылка по: Росс X .
Творец и космос. 1997, с. 195). —
Прим. редакции
). Сразу скажем, что неважно, стоит ли в показателе степени -40 или -40000: и
то и другое на практике есть чистый ноль.
Можно добавить, что
мертвая природа не создала ни единой «антиэнтропийной» системы с агрегатом
компенсации, вроде ТЭЦ или обычного холодильника, что же касается самовоспроизводящегося
автомата, такое пока оказалось не по силам всей нашей цивилизации, разве что в
виде абстрактной компьютерной модели. Данные проблемы, актуальные и для идеи
эволюции, разумеется, не были видны Дарвину, и бессмысленно его в этом
обвинять, но все же дарвинизм, не отвечающий фактам, физике и элементарной
логике, является ныне лишь глубоко антинаучным предрассудком, и даже среди
биологов: ни один нормальный биолог-специалист трудами Дарвина не пользуется
(не читает их и не цитирует), хотя на словах обычно клянется в верности «единственно
верному учению». Излишне, видимо, напоминать, что почти за полтора века своего
существования доктрина, даже радикально модернизированная, так и не была
подтверждена ни единым эмпирическим фактом. Сколько-нибудь серьезные доказательства
эволюции на деле отсутствуют: даже в пропагандистской литературе принят термин
«свидетельства», т. е. немногочисленные феномены (как правило, столетней
давности), которые можно трактовать как угодно; как сейчас достоверно установлено,
по меньшей мере часть их является плодом недоразумения либо недостаточных
знаний, хотя хватает и откровенных фальсификаций. Мы и по сей день не знаем ни
одного примера эволюционировавшего вида, хотя противоположных фактов — чрезвычайной
устойчивости вида — более чем достаточно для законного скептицизма. Для одного
из видов быстроразмножающихся бактерий удалось поставить experimentum crucis —
решающий эксперимент: за десятилетия популяция прошла путь, соответствующий
сотням миллионов лет для высших животных, да еще при постоянном мутагенном
давлении. Результат: мутации рано или поздно элиминируются, вид постоянно
возвращается к исходному, а бактерии выделены в специальный таксон — не
подверженный «законам эволюции» (на это, в частности, указал даже Б. Медников в
книге «Аксиомы биологии»). Для внимательного читателя биологической литературы
в этом нет ничего необычного: вы, наверное, уже заметили, что все вновь открываемые
механизмы, на всех уровнях, от молекулярного до популяционного, действуют
всегда против эволюции; в то же время никаких следов эволюционных механизмов
мне (
автору статьи – прим. авт. реферата) ни разу не попадалось. В таких
условиях совершенно естественным выглядит параллельное существование в
современной биологии десятков различных гипотез о происхождении и развитии
жизни, и было бы удивительным, если бы среди них не нашлось и декларирующих
отказ от принципа эволюции.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25
Реферат: Научный креационизм (Теория сотворения). Обновленная и улучшенная версия
