Ядерная безопасность в постсоветском Казахстане

p align="left">Выражая волю народа, заручившись его поддержкой, сказал он, мы приняли решение навечно запретить испытания ядерного оружия на территории Казахстана, а затем объявили о безъядерном статусе страны.

Выбор безъядерного статуса - это результат осознания Казахстаном опасных последствий дисбаланса мировой системы безопасности в начале 90-х годов. Сохранение атомного арсенала торпедировало бы складывающуюся десятилетиями систему нераспространения ядерного оружия. Появление на политической карте мира столь мощных новых ядерных государств могло дать фатальный толчок к разрушению мирового ядерного баланса. Отказ от ядерного оружия связан с тем, что Казахстан с первых дней своей независимости избрал миролюбивый внешнеполитический курс. Этим актом международному сообществу было продемонстрирована открытость нашей внешней политики, наша приверженность миру, свободному от насилия и военной угрозы. Отказавшись от ядерного оружия, Казахстан не просто приобрел международный авторитет. Страна получила прочные гарантии территориальной целостности и уважения суверенитета от ядерных держав - США, России, Великобритании, Франции и Китая. И сегодня, подчеркнул Н. Назарбаев, безъядерный статус Казахстана - это основа мира и безопасности по всему периметру наших границ. Это реальная возможность плодотворного сотрудничества Казахстана с другими странами. И это сотрудничество, продолжил он, мы хотели бы расширить и в области ликвидации последствий ядерных испытаний на нашей территории [71,с.7].

Сегодня Казахстан в основном самостоятельной решает проблемы ликвидации последствий ядерных испытаний, фактически оставались один на один с проблемами полигона. За 10 лет израсходованы сотни миллионов тенге на выплату компенсаций лицам, пострадавшим от ядерных испытаний на проведение лечебно - профилактических мероприятий среди населения, на восстановление экологии регионов, прилагающих к полигону. А вот общий объем безвозмездной помощи, полученной Казахстаном для решения проблем радиоактивного загрязнения своей территории, составил за эти годы всего 20 млн. долларов. В тоже время только стоимость работ по дезактивации и рекультивации зараженных площадей составляет более 1 млрд. долларов. В одиночку нести такие расходы по решению проблемы, имеющей глобальное значение, Казахстану достаточно трудно. И, пользуясь тем, что на конференции собрались авторитетные представители многих стран, внесшие большой вклад в дело укрепления мира и обеспечения ядерной безопасности, в становление безъядерного статуса нашей страны, глава государства, обращаясь к ним. Выразил надежду на их поддержку в вопросе ликвидации последствий ядерных испытаний в Казахстане. Отказавшись от ядерного статуса. Казахстан, тем не менее, не стал сторонним наблюдателем процесса обеспечения ядерной безопасности.

Накопленный за прошедшие 10 лет опыт участия в процессе ядерного разоружения и нераспространения позволяет нам высказать свое видение проблемы глобальной безопасности. Сегодня нельзя не видеть того, что принцип стратегического сдерживания на основе обладания ядерным оружием уже не играет эффективной роли в системе международной безопасности. Извечный принцип «хочешь мира - готовься к войне» в новом веке уже не бесспорен. Поэтому необходимо совершенствование механизмов обеспечения безопасности, прежде всего ядерной. Необходима универсализация всех принципов нераспространения. Ядерные державы прилагают усилия к запрету на горизонтальное распространение и ничем не ограничивают себя в области вертикального распространения. То есть существующая система договоров ограничивает возникновение нового ядерного обладания, но не ограничивает увеличение ядерного потенциала тех, кто им обладает.

2.3 Ядерные полигоны на территории Республики Казахстан

Долгое время, почти до закрытия полигона, история создания Семипалатинского полигона оставалась неизвестной. Входивший в структуру военно-промышленного комплекса (ВПК) СССР, этот объект был тщательно засекречен, и данные о нем не публиковались в открытой печати, за исключением редкой официальной информации после каждого ядерного испытания. В то время в государстве с тоталитарной идеологией, в условиях жесткой секретности вслух не говорилось о существовании полигонов и радиоэкологической опасности.

Первым на международной арене о ядерных испытаниях на СИЯП рассказывал Мухтар Ауэзов, выступая в Токио на Международной конференции за запрещение атомной и водородной бомб в 1957 году.

Испытания ядерного оружия причинили невосполнимый ущерб здоровью людей, вызвали общий рост заболеваемости населения. Результаты уже первых исследований на территории СИЯП экспедиции Академии наук республики, проведенных еще в 1957-1959 годах под руководством члена-корреспондента А.Б. Атбачарова, показали наличие повышенного радиоактивного загрязнения территорий, прилегающих к полигону, и возникновение патологий у людей и сельскохозяйственных животных. Уже тогда ученные в своем обращении к правительствам Советского Союза и Казахской ССР требовали принятия мер по облегчению участи народа, по выплате компенсации за нанесенный ущерб здоровью людей и по предупреждению дальнейшего усугубления ситуации. Экспедиция Академии наук была организована по инициативе ее президента Каныша Имантаевича Сатпаева, обеспокоенного сведениями об участивших в 50-х годах массовых заболеваниях жителей районов, прилегающих к СИЯП. Б. Атбачаров впоследствии принял активное участие в работе МАД «Невада-Семипалатинск », возглавив один из его комитетов. Работа во главе экспедиции на полигоне оставила неизгладимый след в его жизни. Уже после создания движения «Невада-Семипалатинск» и закрытия полигона, после обретения Казахстаном независимости и снятия режима секретности на информацию о СИЯП он смог поведать много интересного [17, с.145].

По его свидетельству, члены Правительства республики, с пониманием относясь к данным его экспедиции, не смогли преодолеть в обсуждаемом вопросе монополизм и диктат военно-промышленного комплекса. И в дальнейшем ВПК всячески препятствовал выяснению истинного положения вещей и принятию каких-либо предложений, направленных на оказание помощи пострадавшим людям.

Всего один раз союзное правительство по ходатайству руководителей Казахстана приняло постановление об оказании льготной материальной помощи некоторым районам Семипалатинской области, как пострадавшим от атомной бомбы. Однако под нажимом представителей военно-промышленного комплекса это постановление уже после его выхода было отменено, а оказание льготной материальной помощи остановлено. Чиновники в погонах боялись, что принятие такого постановления на деле свидетельствовало бы о наличии оказываемого вреда здоровью населения и окружающей среде, что помешало бы обеспечению большой политики режима. Возможно, тогда сами испытатели еще не представляли себе глобальных масштабов этой трагедии. Сегодня мы уверены в одном: население не знало о предстоящих взрывах, никто не предупреждал его, и тем более не позаботился о создании необходимых мер радиационной безопасности и о выведении людей в безопасную зону.

В то время в Советском Союзе, в условиях государственной секретности в условиях не говорилось о существовании испытательного полигона. Даже мнения выдающихся ученых-академиков А.Сахарова и И.Курчатова, работавших над атомной программой, высказанные в самой лояльной форме, пресекались в резкой и грубой форме руководителями высоких государственных инстанций. В подтверждении можно привести рассказ Андрея Дмитриевича Сахарова из интервью 1990 года казахстанскому журналу «Арай», когда в 1958 году Н. Хрущев принял решение провести серию испытаний атомных бомб, ученый-ядерщик посчитал, что с этим согласиться нельзя. И упросил Курчатова поехать к Хрущеву, уговорить его отменить свое решение. Тот не только не согласился, но, как говорит Сахаров, прогнал Курчатова. Сахаров далее рассказывает, что он и раньше писал Хрущеву о вреде испытаний атомного оружия для людей и окружающей среды и рекомендовал приостановить дальнейшие испытания. На это Хрущев заметил в кругу своих помощников: «Самая верная политика-это политика с позиции силы. Если я буду слушать таких слюнтяев, как Сахаров, то я буду настоящим простофилей»[40, с.12]. Еще один пример. В 1970 г., работая в Академии наук республики. Молодой ученый Рысбек Ибраев разработал проект радиоэкологических исследований в Казахстане. Проект был поддержан всеми академическими институтами Союза, имевшими отношение к радиоэкологии и почвоведению. Идея была поддержана и Министерством обороны, заинтересованным в разработке мер по защите почвы и растений от радиационного поражения. В 1974 г. согласно проекту была организована специальная лаборатория меченых атомов. В Алма-Атинской области началось строительство опытно-экспериментального полигона, на котором предполагалось изучение способов дезактивации почв и растений. Были построены железобетонные сооружения, завезена специальная техника, оборудование, полигон готов был начать работу. Это было уникальное научное подразделение, не имевшее аналогов ни в Казахстане, ни в Средней Азии. Но вдруг в верхах было принято решение о ликвидации лаборатории, сокращении штатов и передаче полигонного комплекса другим учреждениям. Р. Ибраев начал проводить тайный эксперимент: достав банку урановой соли, он исследовал влияние урана на растения и живые организмы.

Медикам запрещалось ставить правильный диагноз заболеваний, связанных с воздействием радиации. Поэтому людей «лечили» от всех заболеваний, кроме тех, которые вызывала радиация [3, с.37].

В Семипалатинске был построен больничный корпус, оснащенный по тем временам самым современным оборудованием. Назывался он «противобруцеллезный диспансер № 4». Здесь не лечили людей, не оказывали помощи животным, а изучали воздействие радиации на живые организмы, объясняя тем, что это необходимо для науки и будущих поколений. В клинике диспансера врачи наблюдали, как люди медленно умирали от лучевой болезни. Затем они писали секретные отчеты для специальных служб Семипалатинского полигона и Центра. В настоящее время этот диспансер продолжает работать и называется Научно-исследовательским институтом радиационной медицины и экологии. В 1990 г. гриф секретности архивных материалов диспансера был снят, хотя часть документов, касающихся здоровья людей и радиоэкологической обстановки вокруг полигона, уже вывезена в Москву.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15