Политический портрет Кагановича
подхалимский по отношению к Кагановичу.
В годы войны
Годы войны с гитлеровской Германией были трудным временем для всех
советских руководителей. Каганович отвечал в первую очередь за
бесперебойную работу железных дорог, на которые в условиях войны легла
особая ответственность. Железные дороги, и без того перегруженные у нас в
стране, должны были осуществлять теперь огромный объем военных перевозок и
эвакуацию многих тысяч предприятий в восточные районы страны. Каганович не
вошел в первый состав Государственного Комитета Обороны, но скоро был
включен в ГКО вместе с Булганиным, Микояном и Вознесенским.
Железные дороги справились с невероятно трудными задачами военных лет,
и в этом была, несомненно, заслуга Кагановича. В сентябре 1943 года ему
было присвоено звание Героя Социалистического Труда.
В 1942 году Каганович был также членом Военного Совета Северо-
Кавказского фронта. Правда, он продолжал в основном работать в Москве и на
фронте бывал «наездами». Когда в 1942 году немецкие войска прорвали линию
фронта на юге и стали быстро наступать в направлении Кавказа и Волги,
Каганович вылетел на фронт с особой миссией: ему предстояло наладить работу
военной прокуратуры и военных трибуналов. В эти месяцы немало командиров и
комиссаров Красной Армии поплатились жизнью за неудачи и просчеты,
ответственность за которые несло в первую очередь высшее командование.
Уже в 1944 году Каганович постепенно переключается на более мирную
хозяйственную работу. Оставаясь заместителем Председателя Совнаркома СССР и
заместителем председателя Транспортного комитета, Каганович становится в
1946 году министром промышленности строительных материалов, это была одна
из наиболее отстающих отраслей.
Каганович в опале
Влияние Кагановича уменьшилось еще в конце 30-х годов и продолжало
меняться в течение войны. Он выполнял важные задания, но общее руководство
военной экономикой по линии Совета Министров и ГКО осуществлял в первую
очередь Вознесенский, а по партийной линии Маленков. Вознесенский в
1946 году нередко руководил заседаниями Совета Министров СССР. В партийно-
государственной иерархии имя Кагановича стояло в 1946 году лишь на девятом
месте — после Сталина, Молотова, Берия, Жданова, Маленкова, Вознесенского,
Калинина и Ворошилова.
В 1947 году Каганович был направлен Сталиным на Украину в качестве
первого секретаря КП(б)У. Республика не выполнила в 1946 году плана
хлебозаготовок из-за тяжелой засухи, и Сталин был недоволен Хрущевым,
который вот уже девятый год стоял во главе ЦК КП(б)У. Переезд в Киев был,
однако, для Кагановича явным понижением, и он работал здесь без прежней
энергии. К тому же Хрущева не освободили от работы в республике, он остался
на посту председателя Совета Министров УССР. Если в 30-е годы в Москве
Хрущев склонен был говорить: «Да, Лазарь Моисеевич», «Слушаю, Лазарь
Моисеевич», — то теперь на Украине между ними часто возникали конфликты.
Каганович не слишком много времени уделял сельскому хозяйству, но стал
раздувать привычное кадило борьбы с «национализмом», переставлять кадры,
удаляя нередко хороших и ценных работников. Гораздо больше, чем Каганович,
Украине помогли обильные весенние дожди, обеспечившие республике в
1947 гиду высокий урожай. Не имея на этот раз чрезвычайных полномочий,
Каганович часто посылал записки Сталину, не показывая их перед этим
Хрущеву. Но Сталин потребовал, чтобы и Хрущев подписывал все эти записки,
что было явным выражением недоверия к Кагановичу. Вскоре стало ясно, что от
пребывания Кагановича на Украине нет никакой пользы. Хрущев имел здесь
гораздо большее влияние, тогда как у Кагановича была не слишком добрая
слава еще с середины 20-х годов. В конце 1947 года Каганович вернулся в
Москву, возобновив свою работу в Совете Министров СССР.
Но и в Москве положение Кагановича становилось все более трудным.
Набирала силу пресловутая кампания против «безродных космополитов». От
евреев очищали партийный и государственный аппарат, их не принимали на
дипломатическую службу, в органы безопасности, сократился прием евреев в
институты, готовящие кадры для военной промышленности и наиболее важных
отраслей науки. Евреев перестали принимать в военные училища и академии, в
партийные школы. Среди еврейской интеллигенции прошли массовые аресты.
Сам Лазарь Каганович в это время нередко вел себя как антисемит,
раздражаясь присутствием в своем аппарате или среди «обслуги» евреев.
Удивляла мелочность Кагановича. Так, например, на государственных дачах для
членов Политбюро часто устраивались просмотры иностранных кинолент.
Жертвой шпиономании стал и старший брат Кагановича Михаил Моисеевич,
который еще в 1940 году был снят с поста министра авиационной
промышленности, а на XVIII партийной конференции весной 1941 года выведен
из состава членов ЦК ВКП (б). В первые годы после войны он был обвинен во
вредительстве в области авиационной промышленности и даже в тайном
сотрудничестве с гитлеровцами. Эти вздорные обвинения рассматривались на
Политбюро. Докладывал Берия. Каганович не защищал своего брата.
Сталин все реже и реже встречался с Кагановичем, он уже не приглашал
его на свои вечерние трапезы. На XIX съезде КПСС Каганович был избран в
состав расширенного Президиума ЦК и даже в бюро ЦК, но не вошел в
отобранную лично Сталиным «пятерку» наиболее доверенных руководителей
партии.
После ареста группы кремлевских врачей, в большинстве евреев, которые
были объявлены вредителями и шпионами, в СССР началась новая широкая
антисемитская кампания.
В «антипартийной» группе
После смерти Сталина влияние Кагановича на короткое время вновь
возросло. В качестве одного из первых заместителей председателя Совета
Министров СССР он возглавил несколько важных министерств, Каганович
поддержал сговор Хрущева и Маленкова с целью ареста и устранения Берия. Еще
раньше он был среди тех, кто предпринял все меры для пересмотра «дела
врачей» и прекращения антисемитской кампании в стране. Был реабилитирован и
его старший брат М.М. Каганович.
И тем не менее начавшиеся в 1953–1954 годах первые реабилитации ставили
Кагановича во все более трудное положение. Не все жертвы террора
1937–1938 годов были расстреляны или погибли в лагерях. В Москву стали
возвращаться люди, которые знали о той ведущей роли, которую играл
Каганович при проведении незаконных массовых репрессий.
В прошлом Каганович был в очень плохих отношениях с Молотовым и
Маленковым. Теперь они стали сближаться на почве общей вражды против
Хрущева и его политики. Они тщательно фиксировали все ошибки Хрущева в
руководстве промышленностью и сельским хозяйством. Но главное, что им не
нравилось, — это провидение «десталинизации» и освобождение и реабилитация
миллионов политических заключенных. Выступление антихрущевской группы
закончилось полным поражением. Молотов, Каганович, Маленков и «примкнувший
к ним Шепилов» были выведены из состава Политбюро и ЦК КПСС. Они сами и их
выступление обсуждались на всех партийных собраниях. Это была советская
«банда четырех».
После июньского Пленума Кагановича охватил страх. Он опасался ареста и
боялся, что его постигнет судьба Берия. В конце концов на его совести было
ненамного меньше преступлений, чем на совести Лаврентия. Каганович даже
позвонил Хрущеву и униженно просил его не поступать с ним слишком жестоко.
Он сослался на прежнюю дружбу с Хрущевым. Ведь именно Каганович
способствовал быстрому выдвижению Хрущева в Московской партийной
организации. Хрущев ответил Кагановичу, что никаких репрессий не будет,
если члены антипартийной группы прекратят борьбу против линии партии и
станут добросовестно работать на тех постах, которые им поручит теперь
партия. И действительно, Кагановича вскоре направили в город Асбест
Свердловской области директором крупнейшего в стране горно-обогатительного
комбината.
Четыре года в Асбесте
Каганович работал в Асбесте до конца 1961 года. Этот человек, который
прежде отличался крайней жестокостью и грубостью по отношению к
подчиненным, был на своем последнем руководящем посту весьма либеральным
начальником. В 1957–1958 годах Каганович приезжал в Москву на сессии
Верховного Совета, однако на очередных выборах в Верховный Совет его
кандидатура уже не выставлялась.
Известно, что на XXII съезде КПСС в октябре 1961 года Хрущев опять
поднял вопрос об антипартийной группе Молотова, Кагановича и Маленкова и об
их преступлениях в эпоху Сталина.. При этом многие делегаты съезда говорили
в первую очередь о преступлениях Кагановича, приводили документы и факты,
свидетельствующие о его активном участии в незаконных репрессиях. Делегаты
съезда требовали исключения Кагановича из партии. Вскоре после съезда
Каганович был снят с поста директора горно-обогатительного комбината. Он
был исключен из партии на заседании бюро одного из московских райкомов КПСС
Беспартийный пенсионер
После Асбеста никакого нового назначения Каганович не получил. Через
несколько лет он вернулся в Москву, чтобы начать здесь жизнь простого
пенсионера.
Когда был снят со своих постов Хрущев, Каганович направил в ЦК КПСС
заявление с просьбой восстановить его в партии. Но Президиум ЦК отказал ему
в пересмотре ранее принятого решения.
Литература
1. С.В. Кулешов «Наше Отечество».
2. А.Г. Асмолов «История Советского Союза».
3. М. Лобанов «Всемирная история человечества. Сталин».
4. И.Л. Бунич «Лабиринты безумия». СПб. 1995 г.
5. А.А. Бушков «Россия, которой не было». М., 1997.
