Нансен Фритьоф
Следует еще упомянуть, что по возвращении из Италии Нансен долго носился
с мыслью устроить биологическую станцию, подобную неаполитанской, у себя
на родине. Эту идею удалось осуществить в 1894 году, когда была основана
биологическая станция в Дрёбаке, недалеко от Осло.
Работая в Бергенском музее, Нансен не забывал своей мысли, запавшей ему в
голову еще во время плавания на "Викинге", - посетить Гренландию.
Пересечь на лыжах эту страну, покрытую мощным ледяным покровом, - таков
был новый план Нансена.
Впервые он поделился этим планом с доктором Григом осенью 1887 года.
Вскоре затем Нансен отправился в Стокгольм, чтобы посоветоваться с
Норденшельдом, являвшимся тогда величайшим авторитетом в полярных
исследованиях и, кроме того, знавшим материковый лед Гренландии по
собственной экспедиции.
Норденшельд Нильс Адольф Эрик (1832-1902) - виднейший шведский полярный
исследователь, профессор Стокгольмского университета Совершил пять
экспедиций на Шпицберген (1858, 1861, 1864, 1868 1872/73) и две в
Гренландию (1870, 1883). Автор работ по проблемам геологии и
геоморфологии полярных стран. В 1875 и 1876 гг. по приглашению и на
средства сибирского золотопромышленника А. Сибирякова предпринял
экспедиции в устье Енисея с целью разведки морского пути. В 1878- 1879
гг. на небольшом зверобойном пароходе "Вега" (водоизмещение 360 т, машина
в 60 л. с.) впервые прошел с запада на восток трассу современного
Северного морского пути с одной зимовкой у берегов Чукотки Затем по пути
на родину обогнул материк Европы и Азии с юга. Издал ряд работ по истории
освоения Арктики, в том числе факсимильные альбомы древних карт (Краткую
биографию см. в кн. Г. В. Карпов. Адольф Эрик Норденшельд. Географгиз,
М., 1955).
О встрече с Норденшельдом живо рассказывает профессор В. Броггер (Brogger
and Rolfsen. Fridtjof Nansen, 1896. Приводим это место в переводе с
датского А. и П. Ганзен).
"В четверг, 3 ноября, когда я пришел в свой рабочий кабинет в
Стокгольмском минералогическом институте, смотритель сказал мне, что
меня спрашивал какой-то норвежец. Оказалось, что он не оставил
визитной карточки и не назвал себя. Таких земляков ко мне заходило
много. "Верно, опять один из тех, кого нужно выручить из временного
затруднения!", - подумал я. - А каков он был на вид?
- Долговязый, белокурый, - ответил смотритель.
- Одет порядочно?
- Без пальто! - сказал смотритель ухмыляясь. - Видно, моряк или кто-
нибудь в этом роде.
Значит, моряк без пальто! Пожалуй, мне и предстоит снабдить его
пальто. Не впервые!
Немного погодя ко мне заходит профессор Вилле с вопросом: - Застал
тебя Нансен?
- Нансен? Так этот моряк был Нансен? Без зимнего-то пальто?
- Как без зимнего пальто? Он собирается пересечь материковый лед
Гренландии!
Затем появился и сам Нансен. Высокий, стройный, широкоплечий силач,
так и дышащий здоровьем и молодостью. Действительно, долговязый и
белокурый, как описал его смотритель. Волосы откинуты назад с широкого
лба; одежда порядочно потертая. Он прямо подошел ко мне и, протягивая
руку с какой-то своеобразной приветливой улыбкой, сам представил себя.
- Вы собираетесь пересечь Гренландию? - сказал я. - Предполагаю.
Я смотрел на него во все глаза: невыразимо уверенный и внушающий
доверие взгляд и добрая улыбка на резко очерченном мужественном лице.
По мере же того, как он говорил, - несмотря на то что обращение его
оставалось таким же простым и, пожалуй, даже показывало, что он
несколько стесняется, - он как бы вырастал в моих глазах. Самый план
его - пройти на лыжах от восточного берега до западного, показавшийся
мне сначала ни с чем несообразной выдумкой, стал во время беседы
казаться мне наиестественнейшим делом в свете. Мало того: я вдруг
проникся непоколебимой уверенностью: да, конечно, он пройдет! Это так
же верно, как то, что мы сейчас сидим и беседуем с ним!
- Отправимся сейчас же в академию к Норденшельду, - предложил я. И мы
отправились.
Оригинальный костюм Нансена - плотно обтягивавшая стан темная триковая
блуза или куртка - не преминул привлечь к моему спутнику внимание
прохожих, когда мы шли с ним по Дротнингтатан. По этому же костюму
Густав Ретциус принял Нансена с первого взгляда за акробата или
канатного плясуна.
Норденшельд находился в этот час по обыкновению в своем физическом
кабинете. Я представил ему своего спутника:
- Консерватор Бергенского музея, Нансен. Он решил совершить переход
через материковый лед Гренландии.
- Вот как!
- Но прежде ему хотелось бы побеседовать немножко с тобой.
- Милости просим! Итак, господин Нансен решил пересечь Гренландию?
Перед Норденшельдом как будто взорвало бомбу. Первоначальное ласковое,
но несколько рассеянное выражение исчезло с его лица, он весь
превратился в слух и внимание и словно мерил молодого гостя глазами,
чтобы рассмотреть, что он за человек. Затем он вдруг весело вымолвил:
- Могу подарить господину Нансену пару прекрасных сапог. Да, я
нисколько не шучу. В таких случаях крайне важно обеспечить себя
первоклассной обувью.
Лед был сломан. Нансен начал развивать свой план. Норденшельд слушал,
время от времени скептически кивал головой и ставил какой-нибудь
вопрос. В общем план Нансена представился ему, - насколько я понял, -
хотя и очень смелым, но не безусловно невыполнимым. Видно было, что
самая личность Нансена с первого же взгляда произвела на него сильное
впечатление, и старик тут же изъявил свою полную готовность
содействовать молодому смельчаку советами и своей опытностью. Перед
уходом я шепнул Норденшельду на ухо:
- Ну, как по-твоему? Я со своей стороны уверен, что он дело выполнит!
- Может быть, ты окажешься правым! -ответил Норденшельд. Но выражение
его лица приняло скептический оттенок".
После свидания с Норденшельдом Нансен возбудил через Академию наук
ходатайство перед правительством об отпуске ему необходимых на экспедицию
5000 крон. Свою докладную записку Нансен закончил словами Норденшельда:
"Исследование природы Гренландии имеет столь большое и фундаментальное
значение для науки, что в настоящее время едва ли можно указать на более
важную задачу для полярной экспедиции, чем изучение внутренней части этой
страны".
План Нансена явился благодарной сенсационной темой для прессы, которая
отнеслась к нему, однако, весьма недоброжелательно. Одни газеты писали,
что "было бы преступлением оказать поддержку самоубийце", другие просто
издевались. Правительство также не одобрило проекта Нансена и в средствах
отказало. Помощь пришла извне: один датский коммерсант, А. Гамель,
предоставил в распоряжение Нансена необходимые 5000 крон. Нансен с
радостью принял этот дар, за что подвергся новым нападкам со стороны
норвежских патриотов.
Зимой 1888 года Нансен деятельно готовился к своей экспедиции. Все
снаряжение - спальные мешки, сани, аппарат для варки пищи и т. д. - он
испытывал сам, для чего в особенно холодные дни уходил в ближайшие горы.
Одновременно с подготовкой к экспедиции Нансен усиленно работал над своим
исследованием о центральной нервной системе, которое готовил в качестве
докторской диссертации. Защита диссертации состоялась 28 апреля 1888
года, за четыре дня до того, как Нансен покинул Норвегию. Труд Нансена
подвергся немалым нападкам со стороны правоверной профессуры, в которой
он в общем вызвал недоумение. Профессор В. Вереншельд писал впоследствии,
что "высказанные Нансеном в его докторской диссертации идеи были
настолько новы и оригинальны, что почтенные оппоненты просто ничего не
поняли. Тем не менее степень доктора была ему присуждена. Утверждают, что
это было сделано только потому, что Нансен отправлялся в Гренландию, где
неминуемо должен был погибнуть. В таком случае присуждение степени
доктора даже недостойному не имело большого значения, не все ли равно!".
Малодружелюбное отношение ученых, впрочем, не особенно трогало Нансена.
"Я скорее примирился бы с плохим докторским аттестатом, нежели с плохим
снаряжением экспедиции", - заявил он своему другу, доктору Григу.
Весь план Гренландской экспедиции, в особенности же снаряжение, был
продуман Нансеном до мельчайших деталей. Впоследствии, касаясь своей
полярной работы, Нансен говорил своему большому другу, художнику Эрику
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9
