Творчество И.Е.Репина
вести борьбу не сломленный духом герой. В этом столкновении двух людей
наглядно раскрывается идея произведения, звучит утверждение справедливости
революционной борьбы и уверенность в ее конечной победе.
Наиболее совершенное и глубокое выражение психологические поиски
Репина нашли в картине «Не ждали» (1884). Замысел произведения возник у
художника летом 1883 года во время пребывания на даче в Мартышкино, под
Петербургом. Комнаты этой дачи и изображены в картине. Позировали Репину
его родные и знакомые: для матери вернувшегося ссыльного—теща художника, Е.
Д. Шевцова, для жены— В. И. Репина, жена художника, и В. Д. Стасова;
девочка написана с Веры Репиной, дочери художника, мальчик — с Сережи
Костычева.
Художник изобразил в произведении неожиданное возвращение в семью
ссыльного революционера. Стремление Репина к психологическому решению темы
заставило его избрать кульминационный момент в развитии действия,
запечатлеть ту паузу, которая возникла в результате внезапного появления на
пороге комнаты отсутствовавшего долгие годы дорогого для всех человека, по-
видимому, бежавшего из ссылки (о чем говорят как одежда вернувшегося —
потрепанный армяк, стоптанные сапоги, — так и неожиданность его прихода).
Пройдет этот минутный столбняк, парализовавший всю семью, и чувства хлынут
наружу, выльются в какие-то шумные восклицания, порывистые движения, суету.
Репин не изображает всего этого, предоставляя зрителю домыслить в
воображении запечатленную сцену. В картине царит напряженная тишина.
Смысловым и композиционным узлом произведения служит поединок взглядов двух
фигур — вернувшегося ссыльного, который с тревожным ожиданием и щемящей
нежностью смотрит в лицо поднявшейся к нему навстречу старой женщины, и
этой женщины, которая сердцем матери уже узнала своего сына, но еще как бы
боится поверить внутреннему чувству и потому напряженно вглядывается в
странного пришельца, отыскивая в его постаревшем, измученном лице дорогие
ей черты. Художник изображает фигуру матери со спины, чтобы ее лицо своим
сложным выражением не спорило с лицом ссыльного, не мешало зрителю в первую
очередь воспринимать именно героя картины. Но как выразительна эта фигура
высокой старой женщины в траурном одеянии, дрожащей рукой едва касающейся
спинки кресла, как бы ища в нем опоры! Острый профиль воскового лица
матери, седые волосы, прикрытые черной кружевной наколкой, резко очерченный
силуэт ее когда-то прямой и статной фигуры, теперь согбенной
преждевременной старостью, — всё говорит о горе, которое легло на ее плечи.
Все остальные члены семьи оттенками своих чувств, своего отношения к
происходящему дополняют рассказ о постигшей их трагедии: оробевшая девочка,
пригнувшаяся к столу и в страхе, исподлобья глядящая на пришельца, не
узнавая его (деталь, свидетельствующая о его долгом отсутствии); мальчик-
гимназист, весь охваченный единым порывом и настолько потрясенный
возвращением отца, что кажется — из глаз его вот-вот хлынут слезы; молодая
женщина у рояля, бледное, измученное лицо которой искажено сложным
выражением растерянности, испуга, радости. Художник не дает счастливой
развязки в картине — не в ней дело, а в тех противоречивых и глубоких
чувствах, которые переживает в изображенный момент каждый и в которых
отражаются долгие годы прожитой всеми нелегкой жизни.
Все члены семьи, за исключением ссыльного, даны на фоне и в окружении
вещей (мягкое кресло, стол, накрытый скатертью, рояль), которые создают
атмосферу семейного уюта. Этот семейный уют, привычный уклад жизни семьи,
который читается в только что прерванных занятиях каждого из
присутствующих, объединяют воедино их всех. И только вернувшийся выглядит в
этой светлой, чистой, прибранной комнате пришельцем из другого мира. С ним
этот мир человеческих страданий, бедствий и унижений врывается в комнату,
расширяя рамки изображения и напоминая о той жестокой жизни, которая царит
за пределами этого маленького «островка». Ссыльный в момент, представленный
в картине, еще противостоит всей семье. Его отчужденность, необычность
всего его вида подчеркивают драматизм происходящего. Вернувшийся дан в
пустом пространстве комнаты. Ему надо сделать несколько шагов навстречу
близким, надо почувствовать, что они приняли его, рады встрече с ним.
Художник незаметно повышает горизонт в той части комнаты, где стоит
вошедший. Половицы пола стремительно и в сильном перспективном сокращении
уходят в глубину — создается ощущение, что почва ускользает у него из-под
ног. Оттого так неуверен и робок шаг героя картины. Тонко почувствованное
психологическое состояние вернувшегося ссыльного находит яркое зрительное
выражение.
Верно улавливая психологическую атмосферу происходящего, Репин не
показывает в картине простой и открытой радости встречи, что крайне
упростило бы содержание произведения. Но несколькими ненавязчивыми
моментами (как-то, восторженная экзальтация мальчика, свидетельствующая о
том, что в семье чтут память об отце, а также висящие на стене портреты
Некрасова и Шевченко — борцов за народное счастье) художник дает
почувствовать, что годы долгого ожидания, забот и тревог не сломили этих
людей, не убили в них веры в справедливость того дела, которому отдал все
свои силы близкий им человек. В этой теме морального оправдания героя —
высокий гражданственный пафос произведения, его этический смысл.
Серьезность и общественная значимость проблем, которые были подняты
Репиным, заставили его решать произведение на большом холсте, в формах,
очищенных от элементов жанровости и бытовизма. Современная тема получила
историческое истолкование, приобрела большое общечеловеческое содержание.
«Не ждали» — одна из самых пленерных, напоенных светом и воздухом
работ Репина. Рассеянный свет, льющийся через открытую дверь балкона,
приглушает краски картины и в то же время придает им особую свежесть и
чистоту. Эта светлая, тонко сгармонированная гамма хорошо соответствует
эмоциональному строю произведения, чистоте чувств изображенных людей.
Глубина психологического анализа, достигнутая Репиным в картине «Не
ждали», ставит его в один ряд с лучшими русскими писателями XIX века,
тонкими знатоками человеческого сердца, такими, как Тургенев, Толстой,
Достоевский.
Историческая живопись
Наряду с картинами на современные темы большое место в творчестве
Репина занимала историческая живопись. Но история для художника
существовала лишь постольку, поскольку она была связана с современностью,
помогала решать наболевшие проблемы его эпохи. Психолога-Репина и в истории
прежде всего интересовали сильные человеческие характеры, столкновения
страстей, патетика чувств, находящая выражение в яркой экспрессии лица,
драматические конфликты. Художником были созданы такие широко известные
исторические полотна, как «Царевна Софья» (1879), «Иван Грозный и сын его
Иван» (1881—1885), «Запорожцы» (1878— 1891). И здесь, как и в картинах на
темы современной жизни, Репин создает широкие эпические полотна с
множеством ярко типических образов, взятых в своей неповторимой
характерности («Запорожцы»), ищет остродраматические ситуации, чтобы
представить человека в момент наивысшего напряжения его страстей («Иван
Грозный», «Царевна Софья»).
Картина «Царевна Софья Алексеевна» была первым произведением
художника на историческую тему; полотно было написано в 1879 году, вскоре
после возвращения из пенсионерской командировки. Это, по существу, портрет-
картина.
Софья интересовала Репина как человек сильного, неукротимого
характера. В ней сочетались властолюбие, государственный ум, культура и
вместе с тем «мужицкая» грубость.
Репин изобразил Софью в келье Новодевичьего монастыря, куда она была
заточена в 1697 году за организацию заговора и участие в стрелецком мятеже,
направленных против Петра I. Петр сам раскрывал все нити заговора,
допрашивал свою сестру и беспощадно расправлялся со всеми ее приверженцами,
в первую очередь — со стрельцами.
На картине Софья представлена стоящей у стола, скрестив на груди
руки; она еле сдерживает бессильный гнев и негодование. Художник сумел
ярко охарактеризовать незаурядную натуру царевны, выразительно передать
историческую обстановку и существо происходящего, подчеркнув обреченность
Софьи изображением в окне головы повешенного стрельца. Как верно отметил
И.Н.Крамской, «Софья производит впечатление запертой в железную клетку
тигрицы, что совершенно отвечает истории».
Но драматизм в картине «Царевна Софья» носит в определенной мере
внешний характер. Образ Софьи не свободен от театральной аффектации
