Культура Египта
О, быки, молотите для себя!
Молотите себе на корм солому,
А зерно для ваших господ.
Не останавливайтесь,
Ведь сегодня прохладно.
Эта песня молотильщиков начертана иероглифами над изображением быков,
топчущих колосья.
Замечательно живо изображены белые черноглазые антилопы, давшие имя
ному Хнумхотепа. Молодой работник, присев на корточки, кормит лежащую
антилопу из рук: сразу видно какое это кроткое животное. Как выразительно
передана хищная грация дикой пятнистой кошки, притаившейся в зарослях.
Птицы все узнаваемы: удод с хохолком и оранжевым оперением, сидячий на
ветке акации, это сорокопут. Они нарисованы с почти японским изяществом.
Египтяне рисовали зверей, птиц и растения лаконично, скупыми линиями, но
удивительно точно. У них было особенное понимание животного и растительного
мира, утраченное позднейшими цивилизациями.
Рисование с натуры египтяне никогда не занимались. И при высекании
рельефов. И при создании росписей они руководились каноническими
предписаниями - как строить фигуру, как располагать изображение на
плоскости (плоскость предварительно расчерчивалась на клеточки). Однако для
успешного исполнения этих работ художник должен был не только уметь
действовать резцом, но и знать предметы, которые изображает. Знать, как
выглядит кошка, подстерегающая добычу, знать характерные позы и движения
охотника, воина, пекаря, танцора, ткача, сапожника. Тут нужны
наблюдательность и практика. Египетские художники тренировались, рисуя по
памяти на обломках камня, на свитках папируса или на глиняных черепках -
остраконах. Это заготовки.
Новое царство.
Новое царство - эпоха третьего, и последнего, подъёма египетского
государства, наступившая после победы над азиатскими племенами гиксонов.
Она была плодотворной и для художественной культуры, особенно в период 18-
й династии, царившей в течение двух веков - от середины 16 до середины 14
века до нашей эры.
Искусство Нового царства импозантно и величественно, но в нём
пробивается пламя земного чувства, размышлений, тревог. Традиционные формы
как бы изнутри освещаются этим новым светом.
Расцветает архитектура храмов. Жрецы стали самостоятельной политической
силой, конкурирующей даже с властью царя. Поэтому не только заупокойные
храмы царей, а главным образом храмы-святилища, посвященные Амону,
определяли архитектурный облик Египта.
В течение нескольких веков строились и достраивались знаменитые храмы
Амона-Ра - современные Карнакский и Луксорский. Если пирамида уподоблялась
горе, то эти храмы напоминают дремучий лес, где можно затеряться.
От Луксора до Карнаку вела длинная, почти два километра, прямая
магистраль - аллея сфинксов. У входа во двор храма высились обелиски (один
из обелисков стоит на площади Согласия в Париже), мощные пилоны образовали
портал, возле пилонов стояли скульптурные колоссы. Из открытого солнцу
двора, обнесённого колоннадой, путь вёл в сумрачный гипостильный зал, а
затем в полутёмное святилище. Здесь-то и был настоящий лес: чаща колонн (в
одном только зале Карнака их было 144), папирусообразных, лотосовидных,
пальмовидных; иные из них таковы, что ствол колонны не могли обхватить бы,
и пять человек. Ниже части стен украшались растительным узором, а потолок
расписывался золотыми звёздами на темно-синем фоне, - видимо, храм
символически изображал нильские заросли звёздной ночью. Все эти
архитектурные формы в отдельности, в том числе колонны, подражающие
нильским растениям и деревьям, имеют свои прототипы и в Среднем и в Древнем
царстве, но никогда они прежде не соединялись в таком внушительном,
пространственно-сложном ансамбле.
Памятником фиванской культуры 18-й династии является храм царицы
Хатшепсут в долине Деир-эль-Бахри. Хатшепсут, царствовавшая в конце 16 -
начале 15 века до нашей эры, была единственной в истории Египта женщиной-
фараоном. Ей воздавались все подобавшие фараонам божеские почести, её
изображали, как полагалось, с атрибутами Осириса, с привязанной под
подбородком бородой. Она не очень занималась завоевательными походами, зато
ревниво заботилась о делах внутренних, о пышном и масштабном строительстве.
Свой заупокойный храм она поместила рядом с усыпальницей фараона
Ментухотепа, родоначальника фиванских царей, желая подчеркнуть своё с ним
родство и приемлемость. Но её храм грациознее и роскошнее скромного храмика
Ментухотепа, увенчанного маленькой пирамидой.
Храм Хатшепсут был богато и разнообразно украшен скульптурами и
рельефами, отделан драгоценными материалами, обширные дворцы-террасы
оживлялись искусственными прудами и деревьями. После смерти царицы её
приемник Тутмес3, которого она в своё время оттеснила от престола, многое
уничтожил; стремясь предать забвению имя женщины-фараона. Но храм и в
руинах свидетельствует о высоком расцвете искусства той поры.
Почти ничего не осталось от заупокойного храмаАменхотепа3, отца
будущего реформатора Эхнатона. Сохранились, в повреждённом состоянии,
сидевшие перед храмом 21-метровые колоссы. Теперь они высятся на фоне
пустыни. Два сфинкса с ликом Аменхотепа3 из храма спокойно и царственно
возлежат на берегу Невы, в Санкт-Петербурге, напротив здания Академии
художеств. На их пьедестале написано, что они привезены из Древних Фив в
град Петра в 1832 году. Они так хорошо вошли в архитектурный ансамбль
Петербурга, гармонируя с его зданиями, мостами, решетками, со всем
«строгим, стройным видом» северной столицы, что кажется, будто здесь они у
себя дома.
Портретные фигуры жреца Аменхотепа и его жены Раннаи, исполненные в
плодотворную для искусства эпоху 18-й династии - в 16 веке до нашей эры из
черного дерева исключительно тонкой и изящной работы, хранятся в московском
собрании. Ранная изображена в традиционной позе египетской статуи, но есть
нечто новое, подчеркнута её хрупкая женственность, фигура необычайно
тонкая, пропорции вытянуты, силуэт тела напоминает опрокинутый бутон
лотоса.
«Светский» дух проникает в искусство Египта. В рельефах и росписях
гробниц, храмов и дворцов щедро изображаются пиры, праздники, арфистки
танцовщицы, приёмы послов, одевания и косметические процедуры знатных
женщин. Переселяясь в загробный мир дамы и туда берут с собой наборы
туалетных принадлежностей из золота, слоновой кости, фаянса: драгоценные
ларцы с косметикой, браслеты, ожерелья, серьги, изящные туалетные ложечки.
При таком наплыве светских мотивов со старыми канонами начинают
обращаться более свободно. Хотя прежняя фризово-ритмическая композиция и
прежняя трактовка фигур сохраняется, всё чаще появляются непривычные позы и
ракурсы - в фас, в три четверти, со спины, фигуры заслоняют одна другую,
рисунок становится более изысканным.
Многообразные поиски периода 18-й династии подготовили новаторский
перелом, происшедший в царствование фараона-реформатора Аменхотепа4
-Эхнатона в начале 14 века до нашей эры.
Эхнатон отменил единым законодательным актом весь древний пантеон
богов, конфисковал имущество храмов и, впервые в истории, ввёл единобожие
- поклонение богу-солнцу Атону, только ему, и никому больше. Новое божество
Атон был самим солнцем - диском, сияющим в небе: светлый круг, испускающий
лучи. Каждый луч оканчивался человеческой рукой, что должно было
символизировать дарование благ на земле. Эхнатон приступает к строительству
новой столицы - Ахетатон («Небосклон Атона)». Место было выбрано севернее
Фив, на восточном берегу Нила, где гряда гор полукружием обступает долину,
образуя естественную ограду.
Хотя столица была построена в короткий срок на пустом месте, где раньше
ничего не было, она быстро разрослась в оживлённый город с дворцами,
храмами, некрополями (в которых почти ни кого не успели похоронить -
Ахетатон просуществовал не долго), с ремесленными и торговыми кварталами,
красивыми домами-усадьбами, а в садах нарядные беседки, бассейны, пруды,
обильные рыбой. Ахетатон не походил на «страну могил», как иногда называли
Египет, - в его облике было что-то родственное искусству Китая, с которым
Египет имел торговые сношения. Больше не изготовляли статуй с головами
львов и шакалов, зато дворцы щедро украшались декором с удивительно
натуральными изображениями лотосов, папирусов, виноградных лоз, газелей,
аистов, уток, взлетающих из зарослей тростника.
По-новому стали изображать людей. Разрушается броня душевной
непроницаемости, возникает интерес к интимным переживаниям, лирическим
мотивам. Сохранились рельефы с изображениями сцен частной жизни Эхнатона:
он в семейном кругу, ласкает и забавляет детей. Две женщины сопровождали
его на жизненном пути, и может быть, соучаствовали в его реформаторской
деятельности: его мать Тия и любимая жена Нефертити, родившая Эхнатону
шестерых дочерей. Их иконография обширна, и какой-то неуловимый отпечаток
женственности лежит на искусстве той поры.
Обновлённое содержание не так легко укладывалось в стилевые категории
египетского искусства, выработанного веками. Язык изобразительного
