Продовольственная проблема мира
силу каких-то конкретных причин. В качестве их обычно выступают погодные
бедствия и военные действия. Наложение этих факторов ведет обычно к
катастрофическим итогам, что и произошло в Эфиопии, где в 1990 г. число
пострадавших от засухи оценивалось в 4-5 млн., а по некоторым расчетам даже
в 7 млн. человек. Чтобы пополнить дефицит, сложившийся в результате
неурожая, страна нуждалась в международной помощи минимально в 1 млн. т
продовольствия.
Однако если нельзя абстрагироваться от климатического фактора и
кардинально влиять на него, то еще пагубнее ссылаться на него. «Обвинять
погоду – наиболее удобный способ уйти от ответственности», - справедливо
заметил один из английских экономистов-аграрников. В частности, во время
засухи 1983-84 гг. голод возник в Эфиопии и Судане (в результате погибло
0,5-1 млн. человек), хотя снижение производства продовольствия относительно
урожая 1979-81 гг. в этих странах составила соответственно 12,5 и 11,0% по
сравнению с 38,5% в Кабо-Верде и 17% в Ботсване, где последствия оказались
гораздо менее тяжелыми. Таким образом, в подобных условиях необходима
активная государственная политика, а хроническая неспособность улучшить
обстановку влечет за собой в конечном итоге бесславное падение режима, как
это и случилось в Эфиопии.
Возможные пути решения продовольственной проблемы.
Проведенный анализ позволяет заключить, что, с одной стороны,
продовольственная проблема выступает как глобальная, затрагивая, так или
иначе, все человечество, во всяком случае, – все крупнейшие государства
мира. С другой стороны, она имеет ярко выраженный географический характер и
проявляет себя на разных ступенях территориальной иерархии – региональной,
страновой, районной, локальной. Причины, острота и масштабы распространения
неправильного питания, недоедания и голода на земном шаре диктуются, прежде
всего, социально-экономическими факторами, что должно определять и
направление поисков выхода из существующего положения. Оно во многих
случаях имеет давние исторические корни и цивилизационные истоки, но часто
выглядит непосредственным порождением заблуждений и ошибок XX в. Отсюда –
неизбежное многообразие и оправданная неоднозначность предлагаемых наукой
рецептов по улучшению ситуации.
Вырабатывать политику обеспечения населения продуктами питания и
стремиться к достижению искомого баланса с учетом внешнеторговых
возможностей приходится, прежде всего, на уровне отдельных стран. Ключ к
«снятию» продовольственной проблемы у каждой из них должен быть
собственным. С подобных позиций оценка агроресурсного потенциала планеты –
общетеоретическая задача, с которой связаны выход на конечные параметры –
производственные и, как следствие, демографические. Прикладные же
рекомендации реальны для исполнения лишь в разрезе конкретных государств
как главных носителей суверенитета.
Перспективы дальнейшего вовлечения естественных ресурсов планеты в
сферу сельскохозяйственной деятельности остаются предметом оживленных
дискуссий. Это вызывается как недостаточной еще изученностью самих
агроприродных факторов и вероятности более полноценного их использования в
производстве, так и расхождениями в отношении перспектив агротехнического
прогресса в отрасли.
К тому же, многое зависит от того, какую структуру питания принять в
качестве производной: научно обоснованную или фактически сложившуюся. Но
даже если взять за основу единый рацион, например, «среднего» европейца,
разброс во мнениях специалистов касательно допустимой численности населения
на планете оказывается очень большим: от уже реально возникшей на горизонте
цифры 7 млрд. до гипотетических 50 млрд. человек. В последнем случае не
только принимают в качестве необходимой посылки повсеместное
распространение передовых интенсивных технологий, но отталкиваются от явно
чрезмерного показателя верхнего уровня распаханности суши – до 70%.
Среди многих расчетов сельскохозяйственного потенциала Земли один из
самых фундаментальных был выполнен в 70-х гг. группой голландских ученых.
Они оценили всю пригодную для земледельческого освоения территории в 3714
млн. га. Это составляет 27,4% всей суши (без Антарктиды), из которых
орошением в будущем реально охватить до 470 млн. га пахотных угодий. В
свете этих показателей максимально возможная (с учетом тех ограничений,
которые ресурсы фотосинтеза накладывать на естественный процесс
формирования биомассы) биологическая продуктивность возделываемого клина
была исчислена в зерновом эквиваленте в 49830 млн. т в год. Однако на
практике весомую часть обрабатываемых площадей человеку всегда придется
отводить под технические, тонизирующие, кормовые и другие
непродовольственные культуры.
На современном этапе упор все больше переносится на необходимость
подъема урожайности в развивающихся странах, которые располагают
возможностями опереться на уже имеющиеся в мире агрономические и прочие
научно-технические достижения. Однако при бесспорной в целом справедливости
данного тезиса механические заимствования, увы, вряд ли окажутся
эффективными. Иной, слабо еще познанный природный фон тропиков, крайне
чувствительная реакция их естественных геосистем на антропогенные
воздействия, избыток рабочих рук в деревне третьего мира, высокая
энергоемкость прогрессивных агротехнологий – все это ограничивает
возможности традиционного сельского хозяйства идти накатанной дорогой
интенсификации.
Представляется, что хорошие перспективы открывает активное внедрение в
странах низких широт практики вторых и даже третьих посевов в году, для
чего нужны в первую очередь скороспелые сорта и орошение, если наличествует
сухой сезон. Поэтому обоснованно связывать надежду именно с грядущим
успехами селекции и генетики, но они-то как раз и наименее предсказуемы:
так в середине 60-х гг. неожиданным даже для специалистов стало появление
высокопродуктивных гибридных сортов пшеницы, послужившее сигналом бурного
развертывания «зеленой революции». Немалые шансы дает совершенствование
отраслевой структуры посевов, в частности, внедрение богатых белками
культур. Известно, сколь крупный вклад в обеспечение продуктивного
молочного скотоводства калорийными кормами внесла получившая в США широкое
распространение соя.
Согласно документам ФАО, в 1995 г. в мире насчитывалось 88 стран с
низкими доходами жителей, где не хватает продовольствия. Из них более 30 в
предшествующие годы свыше ј своих экспортных поступлений направляли на его
закупку. К этим странам относится и Россия, в импорте которой продукты
питания устойчиво составляют по стоимости 25-30%. Вместе с тем глобальное
положение не столь мрачно. В Западной Европе и США государственная политика
направлена на ограничение обрабатываемых площадей, чтобы не допустить
нарастания избытка сельскохозяйственной продукции, ибо в противном случае
не исключено наступление такого момента, когда убыток от падения цен не
будет компенсирован увеличением платежеспособного спроса. Так, в случае
богатого урожая цены на аграрные товары могут снизиться настолько, что не
покроют издержки, и сельское хозяйство как отрасль окажется
неплатежеспособной. Одновременно это косвенно свидетельствует о тех скрытых
резервах для увеличения при необходимости производства, которыми
располагает аграрный сектор в промышленно развитых странах.
Продовольственная проблема многоаспектна, и добиться ее успешного
решения не удается без создания соответствующего социально-экономического
климата в стране. Недостаточными выглядят и попытки достичь подъема
сельского хозяйства путем внедрения достижений научно-технической
революции, массовой механизации и т.п. Об этом четко свидетельствует
недавнее советское прошлое. В СССР за 60-80-е гг. в отрасли выросли
энергетические мощности со 155,9 млн. до 603,9 млн. л.с., а стоимость
производственных фондов поднялась с 43,9 млрд. до 227 млрд. руб. поставки
минеральных туков деревне увеличились за этот период с 2,6 млн. до 18,8
млн. т действующего вещества в год. Площадь мелиорированных земель была
доведена с 16,3 млн. до 31,0 млн. га. Отдача же оказалась скромной: средняя
урожайность зерновых повысилась с 11 до 14,9 ц/га. Ибо не хватило понимания
и необходимой политической воли, чтобы начать преобразование форм
собственности в деревне, без чего оказывается невозможным преодолеть
хронический кризис, вызванный насильственной коллективизацией села.
Анализ социально-экономических и исторических истоков сильной
географической дифференциации в снабжении населения мира продуктами питания
подводит к выводу, что голод, массовое недоедание и другие трудности
аналогичного рода сами в сильнейшей степени оказывают обратное влияние на
общественную жизнь. Оно состоит, в частности, в стремлении властей упрочить
свое воздействие на дела продовольственного сектора, а через него укрепить
свою централизующую роль в отношении всех автономных ячеек хозяйственного
механизма. В нашей стране это может повести к особенно энергичным попыткам
реанимировать бюрократические начала в управлении экономикой и воздвигнуть
дополнительные шлагбаумы на путях становления подлинного рынка. Среди
многообразных последствий обострившегося продовольственного положения,
помимо тех, что имеют явно выраженную гуманистическую сущность, особенно
важным представляется торможение развития экономики при сохранении ее
устаревших консервативных форм. Поэтому задача преодоления
продовольственного кризиса для любого государства превращается в
приоритетную, и решение ее демократическими методами неизбежно приобретает
судьбоносный характер, открывая дорогу к национальному возрождению.
Список использованной литературы:
1)Липец Ю.Г., География мирового хозяйства, - М., 1999;
2)Викторова И.И., География (энциклопедия), - М., 1997г;
3)Барабанов В.В., Экономическая география, - М., 2000;
4)Дубровин М.И., География для начинающих, - М., 1995;
5)Пятницкий М.Ю., Все обо всем, - М., 1998;
6)Кордова Е.Р., Прокормим ли планету? - М., 1996;
7)Державин Л.С., Продовольственный кризис, - М., 1997.
Учитель
географии
Силукова Г.Л.
Доклад
выполнен
учеником 10 «Б»
класса
средней школы №20
Панченко Сергеем.
2001 г.
-----------------------
[pic]
