Проблема происхождения и эволюции человека
концепциями катастрофизма (Ж. Кювье) и плоского эволюционизма (Ж. Сент-
Илер).
Правда, идея природного происхождения человека в известном смысле
носилась в воздухе. Создатель первого учения об эволюции органического
мира, французский естествоиспытатель Жан Батист Ламарк, в полемики с
которым родился, можно сказать, дарвинизм, за полвека до появления
дарвиновского «Происхождения видов» в книги «Философия зоологии», высказал
мысль о том, что человек мог произойти от наиболее совершенной из обезьян,
вроде шимпанзе, в процессе её приспособления к изменениям окружающей среды.
Однако, исходя из опровергнутой впоследствии генетикой концепции, согласно
которой наследственность целиком определяется взаимодействием организма со
средой, ибо упражняемые органы усиливаются и развиваются, а неупражняемые
ослабевают и атрофируются, он не смог пойти дальше констатации того, что
между обезьяной и человеком образовалось «как бы незаполненное место». Пути
преодоления интуитивно нащупанной им «эволюционной пропасти» между высшими
человокоподобными приматами и людьми Ламарк не увидел и не мог увидеть;
сколько бы не упражняли свои органы шимпанзе в течение миллионов лет,
дорога «в люди» для них заведомо закрыта. Никакое наследование
благоприобретённых (т. е. сближивающих с человеком) биологических признаков
не могло и никогда не сможет вывести их за пределы животного мира, а
заглянуть в эволюционное «позавчера» – в сторону общего ископаемого предка
шимпанзе и человека – с целью выявления движущих сил развития органического
мира в факторах, лимитирующих и «направляющих» наследственные изменения в
определённое русло, автор ламаркизма в силу метафизической ограниченности
своего учения не смог. Поэтому загадка происхождения человека из недр
органического мира оказалась для него неразрешимой, а высказанная на этот
счёт догадка ничем в его многолетних научных исследованиях подкреплена не
была и сам Ламарк от неё отошёл.
Дарвин, преодолев однолинейный детерминизм Ламарка, блестяще разрешил
биологический аспект этой проблемы. Он доказал, что в качестве движущей
силы прогрессивной эволюции животного мира выступают изменчивость,
наследственность и естественный отбор. Последний играет роль своеобразного
фильтра случайностей органического развития, влияющих на отклонение в
эволюции живых существ, благодаря чему преимущественно выживают и оставляют
потомство не только самые сильные, наиболее приспособленные к тем или иным
природным условиям, но и самые пластичные в эволюционном смысле виды,
популяции, особи. Естественный отбор в дарвинистской концепции по сути дела
оказывался активным посредником, как бы связующим звеном между организмом и
средой, морфологией и функционированием, изменением среды и адаптации по
отношению к ней. Дарвин благодаря стихийно-диалектической методологии,
использованной им при разработке триады «изменчивость > наследственность >
естественный отбор», сумел во многом преодолеть ограниченность
представлений своего времени и аргументировано доказать, что нет ничего
сверхъестественного, никакой богом заданной целесообразности в развитии
животного мира.
Поскольку ещё не были открыты гены, Дарвиновское понятие
«неопределённая изменчивость» оставалось либо абстракно-теоретическим, либо
узконаправленным, не «работавшим» на широком биологическом материале. В
силу этого понимание изменчивости строилось на близком ламаркизму признании
индивидуальных прижизненных признаков, варьировавших под влиянием
непосредственных условий существования. С помощью механизма
наследственности закреплялись происходящие в организме изменения, а в
результате естественного отбора сохранялись наиболее перспективные звенья
механизма биологического приспособления, которые воспроизводились путём
селекции оказавшихся жизнеспособными особей за счёт оставления ими
многочисленного потомства с новыми признаками.
Роль социальных факторов, на которую также указывал Ч. Дарвин, была
раскрыта Ф. Энгельсом в работе «Роль труда в процессе превращения обезьяны
в человека» (1896). К 80-м годам нашего столетия многочисленные ископаемые
находки и использование самых разнообразных методов исследования позволили
значительно прояснить вопросы эволюции человекообразных, хотя и сейчас
невозможно с полной уверенностью сказать, от каких именно обезьяноподобных
предков произошел человек.
Общность человека и позвоночных животных подтверждается общностью
плана их строения: скелет, нервная система, системы кровообращения,
дыхания, пищеварения. Особенно убедительно родство человека и животных
обнаруживается при сравнении их эмбрионального развития. На его ранних
этапах зародыш человека трудно отличить от зародышей других позвоночных
животных. В возрасте 1,5 – 3 месяцев у него имеются жаберные щели, а
позвоночник оканчивается хвостом. Очень долго сохраняется сходство
зародышей человека и обезьяны. Специфические (видовые) человеческие
особенности возникают лишь на самых поздних стадиях развития.
Рудименты и атавизмы служат важным свидетельством родства человека с
животными. Рудиментов в теле человека около 90: копчиковая кость (остаток
редуцированного хвоста); складка в уголке глаза (остаток мигательной
перепонки); тонкие волосы на теле (остаток шерсти); отросток слепой кишки –
аппендикс и др. Все эти рудименты бесполезны для человека и являются
наследием животных предков. К атавизмам (необычайно сильно развитым
рудиментам) относятся наружный хвост, с которым очень редко, но рождаются
люди; обильный волосяной покров на лице и теле; многососковость, сильно
развитые клыки и др.
Общность плана строения, сходство зародышевого развития, рудименты,
атавизмы – бесспорные доказательства животного происхождения человека и
свидетельство того, что человек, как и животные, - результат длительного
исторического развития органического мира.
По строению и физиологическим особенностям наиболее близкие
родственники человека – человекообразные обезьяны, или антропоиды (от греч.
антропос – человек). К ним относятся шимпанзе, горилла, орангутанг. О
близком родстве между человеком и антропоидами свидетельствуют сходные
детали строения: общий характер телосложения, редукция хвоста, хватательная
кисть с плоскими ногтями и противопоставленным большим пальцем, форма глаз
и ушей, одинаковое число резцов, клыков и коренных зубов; полная смена
молочных зубов и многое другое. Очень важны черты физиологического
сходства: общие группы крови, болезни (туберкулез, грипп, оспа, холера,
СПИД, воспаление легких) и паразиты (например, головная вошь); обнаружена
поразительная близость хромосомного аппарата. Диплоидное число хромосом
(2n) у всех человекообразных обезьян – 48, у человека – 46. Различие в
хромосомных числах обусловлено тем, что хромосома человека образована
слиянием двух хромосом, гомологичных таковым у шимпанзе. Сравнение белков
человека и шимпанзе показало, что в 44 белках последовательности
аминокислот отличаются у них лишь на 1%. Многие белки человека и шимпанзе,
например гормон роста, взаимозаменимы.
Тщательное изучение высшей нервной деятельности человекообразных
обезьян выявило близость этих животных к человеку и по ряду их
поведенческих реакций. В этом отношении особенно показательна их
способность использовать различные предметы в качестве простейших орудий.
Наиболее близок человек к африканским человекообразным обезьянам – к
горилле и особенно к шимпанзе. В ДНК человека и шимпанзе не менее 90%
сходных генов. Изучение всех особенностей строения и развития показывает,
что человек принадлежит к семейству Гоминиды отряда Приматы класса
Млекопитающие. Однако между человеком и человекообразными обезьянами есть и
коренные отличия. Только человеку присуще истинное прямо хождение и
связанные с этим особенности строения S-образного позвоночника с
отчетливыми шейными и поясничными изгибами, низким расширенным тазом,
уплощенной в переднезаднем направлении грудной клеткой, пропорциями
конечностей (удлинение ног сравнительно с руками), сводчатой стопой с
массивным и приведенным большим пальцем, а также особенности мускулатуры и
расположения внутренних органов. Кисть человека способна выполнять самые
разнообразные и высокоточные движения. Череп человека более высокий и
округленный, не имеет сплошных надбровных дуг; мозговая часть черепа в
большей степени преобладает над лицевой, лоб высокий, челюсти слабые, с
маленькими клыками, подбородочный выступ отчетливо выражен. Мозг человека
примерно в 2,5 раза больше мозга человекообразных обезьян по объему, в 3-4
