Как смотрят птицы
Как смотрят птицы
Из жизни птиц ...
[pic]
КАК СМОТРЯТ ПТИЦЫ, ЧТО ВИДЯТ
Зрение имеет в жизни птиц исключительно большое значение. Могут быть
птицы, лишенные голоса, но птиц, лишенных глаз, слепых, не существует. Нет
птиц и с недоразвитыми глазами. И есть много видов птиц, у которых глаза
развиты сильнее, чем у других соответствующего размера животных. У сарыча,
например, объем глаза примерно равен объему глаза человека, а у беркута
глаз значительно больше человеческого. А ведь беркут по весу в 30—40 раз
меньше человека. Вес глаз у сов составляет одну треть веса ее головы.
Острота зрения у птиц изумительна. Сапсан видит небольших птиц,
величиной с горлицу, с расстояния более чем в один километр. Лишенные
обоняния птицы могут разыскивать свою добычу по слуху или с помощью зрения.
Гриф примечает в горах свою добычу — павшее копытное иногда с высоты двух-
трех километров.
Как известно, у птиц голова свободно поворачивается на шее до 180 и
даже 270 градусов. Они этим пользуются. В особенности любят крутить головой
и оглядываться совы. Совы не могут поводить глазами направо налево; глазные
яблоки у них плотно заклинены в глазницах. А к тому же у них глаза, в
отличие от других птиц, направлены вперед. Поэтому в лесу приходится иногда
наблюдать такую на первый взгляд странную картину: сова сидит на дереве
спиной к наблюдателю, а голова ее перевернута так, что клюв находится прямо
на линии середины спины, и взгляд птицы направлен прямо назад. Сове это
удобно. Она может, не производя ни малейшего шума и не тратя времени на
повороты, спокойно осматривать все, что вокруг нее происходит. Ну, а может
ли оглянуться летящая утка, особенно, если сзади опасность? Поворот головы,
малейшее отвлечение внимания от полета для нее может означать гибель. Да и
бегущей птице оглядываться назад не с руки.
Что же тогда делать?
Прежде чем ответить на этот вопрос, давайте посмотрим, как расположены
глаза на голове птицы. За исключением сов, глаза у птиц располагаются не
спереди головы, а по бокам, и видят птицы больше вбок, чем вперед. Поэтому
общее поле зрения птиц очень велико. Воробьиные птицы и голуби могут, не
поводя глазами и не ворочая головой, охватить сразу зрением до 300
градусов, только одна шестая окружности остается за пределами видимого.
Завидный кругозор! Напомню, что у человека общее поле зрения составляет
всего 150 градусов.
Есть и более «счастливые» птицы. У козодоев височный край глаза
обращен слегка назад и поле зрения у него составляет 360 градусов. Это
значит, что козодой может, не поворачивая головы, совершенно свободно
замечать, что происходит впереди него, сбоку и сзади. Выгодное положение
для этой птицы! Ведь козодой ловит свою добычу, мелких насекомых, в
воздухе. Если он будет гоняться только за тем, что приметил спереди, сыт не
будет. Полет у козодоя ловкий, верткий. Что ему стоит, приметив мелькнувшую
сбоку или даже сзади добычу, сразу развернуться и схватить ее своей широкой
пастью. Для этого и надо прежде всего заметить эту добычу, т. е. видеть во
время полета и спереди, и сзади.
Но один козодой такой счастливчик. Видеть, что происходит сзади,
может и вальдшнеп. Кормясь, он засовывает свой клюв в мягкий грунт, на
ощупь разыскивает себе там пищу, забывая, можно сказать, обо всем
окружающем. Оглядываться ему совсем некстати. Боковая (и даже чуть-чуть
назад) посадка глаз вполне позволяет ему заметить приближающуюся опасность,
не поворачивая головы, не вынимая без надобности клюв из кормного участка
почвы.
Такое широкое поле зрения нужно не всем птицам. Хищникам оно ни к
чему. Хищные птицы, как правило, кормятся довольно крупной добычей,
примечают ее заранее и, устремившись к ней, должны все время зорко держать
ее в поле своего зрения. Глаза у хищника направлены вперед, общее поле
зрения не так уж велико(у пустельги, например, 160 градусов), зато у них
бинокулярное[1] зрение развито лучше. Но, конечно, лучше всего бинокулярное
зрение развито у сов. Но и совы уступают в этом отношении человеку.
Хищная птица не видит, что происходит сзади нее, да ей это и не нужно.
Она нуждается только в переднем и частично в боковом зрении. А если надо
рассмотреть, что происходит позади, хищник поворачивает голову, как и сова,
назад, нацеливая на интересующий его предмет свое бинокулярное зрение.
Утка в этом отношении — прямая противоположность ястребу. Ей полезно
видеть, что происходит сзади, причем видеть, так сказать, мимоходом, не
поворачивая головы. Вот она пропускает через клюв жирный ил на берегу
водоема. Видеть здесь особенно нечего. Пусть лучше глаза следят за тем, что
происходит сзади. Видеть сзади нужно утке и во время полета. А что, если
сзади хищник? И утка действительно может заметить его, не поворачивая
головы. Вот что значит поле зрения в 360 градусов!
Кроме положения глаз, большое значение имеет у птиц направление
наиболее острого зрения каждого глаза. Это направление зависит от
анатомического устройства глаз разных видов птиц и никогда не бывает у них
одинаковым. Наиболее острое зрительное восприятие у птиц обычно направлено
вбок, за пределы бинокулярного зрения, что позволяет летящей птице иметь
справа и слева но зависимые друг от друга поля ясного зрения.
Показательно в этом отношении сравнение ласточек и стрижей. И те и
другие кормятся в воздухе однородной пищей — воздушным планктоном, а глаза
у этих птиц устроены по-разному. Стриж смотрит в основном вперед. Другое
дело — ласточка. Острое зрительное восприятие у нее направлено главным
образом вбок, и она превосходно замечает каждую мошку, промелькнувшую мимо
нее, спереди ли она пролетела или сбоку. Летательный аппарат у ласточки
таков, что она может сейчас же сделать поворот и схватить промелькнувшую
добычу. Скорость полета ласточки не так уж велика, и она делает развороты
на месте очень легко. Стриж делать разворот на месте не может, он слишком
стремительно летает. Из-за особенностей своего зрения стриж просто и не
заметит мошку, которая находится сзади, он ловит только то, что спереди.
Какой способ охоты «выгоднее»? Пока воздушного планктона в воздухе много,
это совершенно все равно. Но когда в воздухе пищи становится меньше, первым
попадает в трудное положение стриж. Того, что он «пропашет» своим клювом в
воздухе по прямой, ему уже недостаточно. Возможная пища справа и слева от
него скрыта благодаря особенностям зрения. Ласточка же превосходно выходит
из положения, поворачиваясь за каждой промелькнувшей сбоку мошкой. Мало
того, она может даже, летая вдоль пригретой солнцем скалы или стены дома,
спугивать крылом насекомых и тут же их схватывать. Поэтому стриж не может
долго задерживаться у нас до осени, а ласточка может. Птицы мало смотрят
вверх. Для них главное то, что происходит на земле. Это сказывается и га
устройстве их глаз. В сетчатой оболочке дневных птиц, верхний ее сегмент,
тот, который воспринимает лучи, идущие от земли, более насыщен так
называемыми биполярными[2] клетками и ганглиями[3], скажем попросту, лучше
видит, тогда как нижний сегмент, отражающий небо, обеднен этими
образованьями. Вот и приходится птице, если ей нужно повнимательней
рассмотреть, что происходит на небе (скажем, не летит ли хищник),
закидывать голову на спину и смотреть вверх в таком положении.
Что отражают глаза птицы, имеют ли они «выражение»? У ястреба светло-
желтые глаза, они оставляют неприятное впечатление, кажется, что ястреб
обладает злым характером. Однако здесь дело вовсе не в характере, просто
радужина у этого хищника желтая, а глаза его не выражают ровным счетом
ничего. Глаза старых бакланов светятся глубоким зеленым тоном и тоже ничего
не выражают. Все это — внешнее оформление глаз, не связанное с тем, как
птица себя ведет.
Некоторые виды птиц должны хорошо видеть в разных средах. Крохаль,
например, и баклан видят хорошо в воздухе и ничуть не хуже в воде. Для
этого нужна повышенная способность к аккомодации[4]. И действительно,
баклан способен изменять преломляющую силу глаза на 40—50 диоптрий[5],
тогда как человек — всего только на 14—15 диоптрий. Но вот у сов
способность к аккомодации совсем незначительна, каких-нибудь 2—4 диоптрии.
Вследствие этого они, по-видимому, ничего не могут видеть в
непосредственной от себя близости.
Задают иногда вопрос, есть ли у птиц цветное зрение. Ответ на этот
вопрос напрашивается сам собою. А для чего же тогда птицам яркие краски,
для чего пестрая и часто весьма, оригинальная расцветка? Наблюдения
показывают, что многие детали оперения птицы имеют сигнальное значение для
