Этногенез восточных славян

Несмотря на заметную однородность физического облика восточных славян,

между отдельными их группами отмечаются различия. Это – различия по

черепному указателю и скуловому диаметру. Комбинация этих размеров

позволяет выделить на интересующей нас территории несколько

антропологических комплексов: долихокранный узколицый у вятичей,

долихокранный со средней шириной лица – у смоленских и тверских кривичей

и северян.

Для выявления антропологических различий между восточнославянскими

народами и их отдельными группами обратимся к более ранним эпохам, к

истокам тех антропологических особенностей, которые характерны для

современных восточных славян.

В результате многочисленных археологических экспедиций появилось

большое колличество палеоантропологических материалов по восточным

славянам. Изучение их нашло отражение в работах В.В. Седова (1952, 1970),

В.П. Алексеева (1969), М.С. Великановой (1964, 1965), Т.И. Алексеевой

(1960, 1961, 1963, 1966), Г.П. Зинкевич (1962). Одной из задач, в

частности, было выяснение морфологических связей восточнославянских

племен с окружающими этнотерриториальными группами. Сравнение

производилось с чудскими (Поломский могильник), латгальскими (могильники

Лудзы, Циблы, Рикополе), финскими группами (Муранский могильник) и

некоторыми другими. В результате проведенных сопоставлений

краниологических типов, проявляющихся в восточнославянском населении

эпохи сложения русского народа, был сделан вывод о значительном

совпадении картины морфологических комплексов на исследованной территории

на протяжении последнего тысячелетия.

При сопоставлении упомянутых краниологических материалов с

палеоантропологическими материалами эпохи средневековья с территории

Украины, возникло некоторое затруднение, связанное со сложностью

этнического состава населения Украины в эту эпоху. Это видно из

материалов Салтыковского (Мерперт, 1949, 1951), Зливкинского (Ляпушкин,

1958), Каирского (Махно, 1955) и некоторых других могильников. Территория

Украины богата кочевническими могильниками, однако утверждать с

достаточной долей достоверности участие кочевников в формировании

украинского народа нельзя, они были чужеродной этнической группой в

украинских степях. Монголоидная примесь не прослеживается в

краниологическом типе украинцев, и то же самое заключение может быть

сделано на основании стоматологических данных.

Вообще, палеоантропологические материалы верхнего палеолита в

европейской части России многочисленны. Это прежде всего Костенки и

Сунгирь.

Костенки (1952 – 1954 гг.) – крупная верхнепалеолитическая стоянка –

поселение в долине Дона (Воронежская обл.). Ее абсолютный возраст около

30000 – 25000 лет назад. Морфологическое население стоянки разнообразно:

Костенки II – взрослый мужчина кроманьонского типа; Костенки XVIII –

ребенок 9–11 лет, сближающийся с ним по типу; Костенки XIV (Маркина Гора)

– наиболее полный и ранний по времени скелет современного человека с

некоторыми чертами экваториального типа (пропорции конечностей, очень

низкое отношение массы тела к поверхности, прогнатизм, широкий, хотя и

сильно выступающий нос); Костенки XV – ребенок 5–6 лет, имеющий признаки

сходства с центральноевропейскими находками, например из Пшедмости.

Стоянка Сунгирь (1956 – 1977 гг.) расположена на окраине города

Владимира в бассейне Клязьмы; она относится к концу молого-шексинского

ледниковья, абсолютный возраст 25000 – 27000 лет назад. Обнаружены

останки всего 9 индивидов, из них наиболее полные: взрослый мужчина

Сунгирь I, дети Сунгирь II (11-13 лет) и Сунгирь III (9–11 лет).

Население стоянки морфологически разнообразно: таксономически это сапиенс

с кроманьодными и некоторыми более архаическими признаками. Характерны:

высокорослость, большая ширина плеч, удлинение средних отделов

конечностей, макрокарпия, «саблевидная голень» и др. Черты сходства

отмечаются с «кроманьодными мустьерцами» из Передней Азии типа Схул и

центральноевропейскими неоантропами из Пшедмости. Археологический

инвентарь стоянки – верхний палеолит с некоторыми мустьерскими

категориями, а также богатыми набором костяных орудий и украшений,

копьями из выпрямленных бивней мамонта. Прослеживается генетическая связь

с памятниками костенковско- стрелецкой культуры на Дону.

Полученные на основе археологических и палеоантропологических

материалов данные позволяют предположить, что территория восточной Европы

в целом могла входить в зону сапиентации, причем сапиентные формы впервые

появились здесь в эпоху мустье. На этих территориях известны и более

поздние находки с «неандерталоидным» налетом и не вполне ясной

датировкой: черепные крышки из районов бассейна Волги (Хвалынск, 1927

г.), Подмосковья (Сходня, 1936 г.). По сопоставимым признакам, эти

гоминоиды в наибольшей степени сближаются с верхнепалеолитическими

европейцами.

Анализ краниологических серий по славянским племенам средневековья

показали определённую антропологическую общность славян,

характеризующуюся специфическими пропорциями лицевого и мозгового отделов

черепа. К числу наиболее отличительных черт принадлежат относительная

широколицесть, распространённая в междуречье Одера и Днепра. По

направлению к западу, югу и востоку от этой территории величина скулового

диаметра убывает за счёт смешения с германскими (на западе), финно-

угорскими (на востоке) и населением Балканского полуострова (на юге).

Специфические пропорции черепа дифференцируют славян и германцев и в то

же время сближают первых с балтами (Алексеева, 1966).

Сопоставление славянских краниологических серий эпохи средневековья с

более древними антропологическими материалами показало, что зона

относительной широколицести лежит на стыке мезокранных и долихокранных

форм предшествующих эпох. Территориальная дифференциация этих форм делает

возможным предположение о сложении древних славян на базе северных и

южных европеоидов. Долихокранный аналог славян – неолитические племена

культуры шнуровой керамики и боевых топоров (которые, как известно,

рассматриваются в качестве предковой формы для балтов), мезокранный

аналог – неолитические же племена культуры колоколовидных кубков

(Алексеева, 1971). Проявление относительно широколицых долихокефальных

форм прослеживается в средневековом населении Восточно-Европейской

равнины, с явным уменьшением их удельного веса по направлению с запада на

восток; мезокефальный же вариант отчётливо заметен в средневековом

населении Украины.

Сопоставление средневекового и современного восточнославянского

населения по характеру эпохальных изменений выявляет преемственность

населения на одних территориях и смену на других. Преемственность

обнаружена для следующих этнических и территориальных групп: белорусы –

дреговичи, радимичи, западные кривичи; украинцы – тиверцы, уличи,

древляне, волыняне, поляне; русские Десно-Сейминского треугольника –

северяне, русские верховьев Днепра и Волги, бассейна Оки и Псковско-

Ильменкого поозерья – западные кривичи и словене новгородские. В

отношении Волго-Окского бассейна обнаруживается изменение

антропологического состава по сравнению со средневековьем за счёт прилива

славянского населения из северо-западных областей, по-видимому в эпоху

позднего средневековья. Контакты с финно-угорским населением в

современную эпоху заметны на севере Восточной Европы и в Среднем

Поволжье.

Перенося данные, полученные для современного населения тех областей,

где намечается преемственность, в глубь времён, можно более или менее

определённо утверждать, что средневековые восточные славяне относились к

разным ветвям европеоидной расы. Словене новгородские, западные кривичи,

радимичи, дреговичи, и, возможно, волыняне – к кругу северных

европеоидов, древляне, тиверцы, уличи и поляне – к кругу южных.

Как же в общих чертах рисуется генезис русских, белорусов и

украинцев?

Расселение славян в Восточную Европу осуществлялось из Центральной

Европы. Здесь были представлены долихокраные, относительно широколицые

южные формы. Первые больше проявляются в племенах, связанных с генезисом

белорусов и русских, вторые – украинцев. По мере своего продвижения они

включали в свой состав аборигенное финно-, балто- и ираноязычное

население. В юго-восточных районах расселения славяне вступили в контакт

и с кочевническими тюркоязычными группами. Антропологический состав

восточных славян эпохи средневековья в большей мере отражает участие

местных групп, нежели в последующие века. По-видимому, некоторые

славянские группы средневековья, например вятичи и восточные кривичи,

представляли собой не столько славян, сколько ассимилированное славянами

финское население. Примерно то же можно сказать и в отношении полян,

которых есть основание рассматривать как ассимилированных черняховцев.

В последующие века наблюдается прилив славянского населения, в какой-

то мере нивелирующий антропологические различия между отдельными

восточнославянскими группами. Однако и антропологическая неоднородность

субстрата, и некоторые различия в исходных формах, и специфика

этнической истории не могли не отразиться на физическом облике

восточнославянских народов.

Русские в настоящее время оказываются более или менее гомогенным в

антропологическом отношении народом, генетически связанным с северо-

западным и западным населением, и впитавшим в себя черты местного финно-

угорского субстрата. Выделяемые в нём антропологические варианты, кроме

контактных зон, по-видимому, связаны с величиной круга брачных связей, а

не с различными генетическими истоками.

Что касается финно-угорского субстрата в восточных славянах, то в

средневековье он проявляется у вятичей и северо-восточных кривичей –

племён, принимавших участие в сложении русского народа. Вятичи, отражая

черты финно-угорского населения Восточно-Европейской равнины, через

дьяконцев восходят к неолитическому населению этой территории,

известному по единичным, правда, грацильным, европеоидным черепам из

Володарской и Панфиловской стоянок. Северо-восточные кривичи

обнаруживают особенности, характерные для неолитического населения

культуры ямочно-гребенчатой керамики лесной полосы Восточной Европы.

Черты финно-угорского субстрата прослеживаются в антропологическом

облике русского народа, но удельный вес их в современном населении

меньше, чем в эпоху средневековья. Это объясняется распространением

славянского населения с западных и северо-западных территорий, по-

видимому в эпоху позднего средневековья.

Украинцы, будучи связаны в своём генезисе со средневековыми

тиверцами, уличами и древлянами, включили в свой антропологический

состав черты среднеевропейского субстрата – относительно широколицего,

мезокранного, известного по неолитическим племенам культуры

колоколовидных кубков и населению l тыс. до н. э. левобережья Дуная.

В то же время, учитывая их антропологическое сходство с полянами,

можно сделать заключение, что в сложении физического облика украинского

народа принимали участие, наряду с о славянскими элементами, элементы

дославянского субстрата, по-видимому ираноязычного. Как уже было

отмечено, поляне представляют собой непосредственных потомков

черняховцев, которые, в свою очередь, обнаруживают антропологическую

преемственность со скифами лесной полосы (Алексеева, 1971).

Белорусы, судя по сходству их физического облика с дреговичами,

радимичами и полоцкими кривичами, формировались на базе той ветви

славянских племён, которая связана с северной частью славянской

прародины. В то же время территориальная дифференциация

антропологического состава белорусов допускает предположение об участии

в их генезисе балтов, с одной стороны, и восточнославянских племён более

южных территорий, в частности Волыни, с другой.

Формирование русского населения происходило на сравнительно

однородной антропологической основе, в его состав в значительной мере

вошли не только морфологически, но и генетически разнородные элементы.

Вопросы этнической истории русского населения неразрывно связаны с

этнической историей летто-литовского и финно-угорского населения,

этнические связи образовывались в период славянской колонизации

Восточноевропейской равнины и в отчетливой форме проявляется до наших

дней. Не исключено, что истоки этих связей восходят к более глубокой

древности.

Список литературы:

Алексеев В.П. Происхождение народов Восточной Европы, М.: Наука,

1969;

Алексеева Т.И. Этногенез восточных славян

Алексеева Т. И. Антропологический состав восточнославянских народов и

проблема их происхождения. //Этногенез финно-угорских народов по данным

антропологии. – М.: Наука, 1974

Происхождение и этническая история русского народа по

антропологическим данным под редакцией В.В. Бунака, М.: Наука, 1965;

Хрисанфова Е.Н., Перевозчиков И.В. Антропология, М.: МГУ, 1999.

Страницы: 1, 2