Статья: Ален Дандес "О слонофантазиях и слоноциде"

Народная традиция знает не только неформальные исследования национального характера в форме этнических анекдотов или устояв­шихся национальных стереотипов, но и скромные попытки сравнитель­ного анализа. Хотя число анекдотов, построенных на сопоставлении, по всей видимости, ограничено, сам факт их существования подчерки­вает общечеловеческую тенденцию сравнивать свою группу с другими. Почти все этнические анекдоты этого типа, где скопом высмеиваются различные культуры, имеют сходные композиционные принципы по­строения. Представители разных культур ставятся в одинаковую си­туацию или совершают идентичные поступки. Их реакция на задан­ные ситуации или различные способы решения поставленных задач и является индикатором предположительно стереотипных моделей пове­дения. Вот, к примеру, реплики, которые женщины разных стран адре­суют своим мужьям после исполнения супружеских обязанностей:

Жена-американка: Милый, это было замечательно. Жена-француженка: Mon cheri, какой же ты восхитительный любовник! Жена-еврейка: Надо было соглашаться только в обмен на шубу. Жена-немка: Ах, mein Herr, как ты властен, как умел. Жена-англичанка: Ну что, дорогой, теперь тебе полегчало?

Этот пример представляет собой собрание типичных этнических стереотипов, сформулированных с характерной для фольклорных произведений краткостью. Здесь есть и французская упоенность лю­бовью", и иудейское стремление к материальному вознаграждению, и немецкое восхищение властью, и британская холодность личных отношений, сочетающаяся с представлением, что для женщины испол­нение супружеских обязанностей является долгом, начисто лишенным сексуального удовольствия. Естественно, эти черты могут фигуриро­вать не только в анекдотах-сравнениях:

Англичанин выполняет супружеские обязанности. Вдруг он говорит: «Извини, дорогая. Я сделал тебе больно?» Она: «Нет, почему ты так думаешь?» Он отве­чает: «Ты пошевелилась».

144              

Другой типичный анекдот, построенный на сравнении разных этни­ческих групп, рассказывает о международной конференции, где уче­ные делают свои доклады о различных особенностях слонов. Англича­нин выступает с сообщением «Охота на слонов в Индии», русский — «Слоны и пятилетний план», итальянец — «Слоны и Ренессанс», француз — «Любовь у слонов» (вариант — «Способы приготовления слона»), немец — «Слоны и денацификация Германии» (вариант — «Военное использование слонов» или «Eine kUrze Einffihrung in das Leben des vierbeinigen Elephanten»v) в 24 томах, но умирает по выхо­де 17-го тома и, наконец, американец — «Как сделать большего и лучшего слона». Этот анекдот встречается во многих европейских странах, варьируется лишь выбор представителей разных националь­ностей и характеризуемых черт.

Иногда сам процесс рассказывания анекдота является решающим элементом создания этнического контраста, как, скажем, в следующем примере:

Когда рассказывают анекдот французу, он всегда смеется трижды: сначала, когда его слушает, потом, когда ему объясняют его смысл, и в третий раз, когда до него доходит. А все потому, что французы любят смеяться. Когда рассказы­вают анекдот англичанину, он смеется дважды: сначала, когда слушает, второй раз, когда ему его объясняют. Смысл до него никогда не доходит, он слишком чопорен. Когда рассказывают анекдот немцу, то он смеется только один раз, выслушав его до конца. Немец не позволит ничего себе объяснять, он слишком самонадеян. Когда рассказывают анекдот еврею, то, недослушав, он прерывает рассказчика: во-первых, он уже это слышал, во-вторых, рассказывать надо не так, а в-третьих, он начинает рассказывать анекдот так, как надо.

Следует заметить, что в Соединенных Штатах существует целый цикл анекдотов, в которых высмеивается неспособность англичанина повторить анекдот, рассказанный американцем. Их пуант состоит в том, что англичанин перевирает ключевую фразу услышанной исто­рии. Структура этих анекдотов всегда одна и та же: англичанин слы­шит анекдот, рассказанный американцем, и, пытаясь повторить его, делает это неправильно, тем самым демонстрируя отсутствие понима­ния. Приведем пример, где обыгрывается распространенное выраже­ние a slip of the tongue («оговорка», букв, «соскок языка»):

Некий англичанин на званом ужине: хозяин дома, разрезая язык, случайно уронил его на колени гостю. Хозяин сказал: "Lapsus linguae", и это вызвало такой смех, что гостю захотелось повторить шутку. Во время ужина, который давал уже он сам, он нарочно опрокинул блюдо с мясом кому-то на колени и повторил услышанную фразу. Но никто не засмеялся. Это была баранья нога.

Рассмотрев некоторые анекдоты интернационального содержания, обратимся теперь к национальным и субкультурным типам. Надо

145

сказать, что в Соединенных Штатах, этом «плавильном котле» имми­грантских сообществ, которые отказываются переплавляться, нередко трудно отличить друг от друга интернациональные и субкультурные этнические анекдоты. Так, можно предположить, что антиитальянский анекдот будет скорее направлен против италоамериканцев, чем про­тив жителей Италии, но возможна и двойная нацеленность. В некото­рых случаях повествование предпринимается исключительно для того, чтобы оправдать произнесение того или иного народного прозвища: «Какой звук издает пицца, если бросить ее в стенку? Wop!» (согласно одной из народных этимологии слова wop, распространенной клички американцев итальянского происхождения, в начале 1920-х годов, когда многие итальянцы пытались незаконно проникнуть в США, вла­сти вылавливали этих несостоявшихся иммигрантов и отправляли обратно в Италию, сопроводив бумагой со штампом W.O.P., что, как считается, означало "Without Papers", т.е. без документов, необходи­мых для легальной иммиграции)12. Но чаще всего антиитальянские этнические анекдоты обыгрывают тему трусости. Они направлены скорее против итальянцев, нежели италоамериканцев, хотя в какой-то мере достается и последним. К примеру, задается вопрос: «Что это?» (спрашивающий поднимает руки над головой, как будто хочет сдаться в плен). Ответ: «Итальянец готовится к Третьей мировой войне» (или: «Итальянец.на учениях»). Этот же жест фигурирует в качестве ответа на вопрос: «Как отдают честь итальянские солдаты?» Трусость — главная тема следующих анекдотов: «Сколько скоростей у итальян­ского танка? Пять. Четыре для заднего хода и одна для нормально­го — на случай, если вдруг атакуют сзади». «Что произошло через два часа после начала арабо-израильского военного конфликта? Итальян­цы сдались». Существуют и другие разновидности антиитальянских анекдотов, мы привели наиболее репрезентативные13.

Анализ этнических анекдотов заставляет задуматься, всегда ли одни и те же характеристики приписываются одной и той же этниче­ской группе? К примеру, возьмем антиитальянский анекдот, фигури­рующий у Симмонса: «Сколько требуется итальянцев, чтобы поменять лампочку? Три. Один держит лампочку, два поворачивают стремянку». Однако этот же анекдот рассказывается и о поляках, и о других на­циональных группах. Если это традиционные и не имеющие конкрет­ной привязки побасенки о «тупице-балде-олухе», то возникает вопрос, насколько осмыслен содержательный анализ этнических анекдотов. И есть ли закономерность в том, какой анекдотический образ закреп­ляется традицией за тем или иным сообществом? Безусловно, стерео­типы со временем меняются, подвергаются влиянию исторических

Другие теории происхождения клички wop см. [Roback 1944: 70; Palmore 1962: 444].

3 Дополнительные примеры см. [Roback, Simmons 1966: 475-478].

146              

событий. К примеру, в 1941 г. американцы представляли себе японцев хитрыми, вероломными и трусоватыми, однако четверть века спустя эти характеристики практически вышли из оборота. Тем не менее сле­дует заметить, что в среднем общие очертания стереотипа, проявляю­щиеся на протяжении его существования, обладают достаточной устойчивостью. Решусь утверждать, что многие анекдотические тра­диции этого типа отличались редкостным постоянством на протяже­нии значительных отрезков времени. Отчасти эта устойчивость и по­стоянство объясняются моделирующей силой. В стереотипах, которые я буду называть многосоставными (multiple-trait stereotypes), сочетает­ся сразу несколько характеристик, что обеспечивает и их уникаль­ность, и удивительную, хотя и вредоносную, способность к выжива­нию. Чтобы наглядно продемонстрировать устойчивость моделирую­щего механизма многосоставных фольклорных стереотипов, я хотел бы ненадолго задержаться на том, как устная традиция современной Америки представляет себе евреев и поляков.

Говоря о евреях в американских этнических стереотипах, я буду руководствоваться оппозицией иудей-неиудей14. В принципе было бы полезно взглянуть на еврейские субкультуры с точки зрения этни­ческих предрассудков: как, скажем, русские евреи противопостав­ляются немецким или ортодоксальный иудаизм — консервативному или реформированному. Однако в рамках обсуждаемой проблематики нам достаточно выделить ряд наиболее типичных черт, которыми в этнических анекдотах наделяются евреи в целом. Итак, что можно сказать об этих характеристиках?

1. Прежде всего, евреям свойственна любовь к деньгам, о чем сви­детельствуют следующие примеры:

Когда Билли Грэхэм спел "All I Want Is Jesus" («Мне нужен лишь Иисус»), ряды протестантской церкви увеличились на пять тысяч человек. Когда папа Пий спел «Аве, Мария», десять тысяч человек стали католиками. Когда Пат Бун спел "There's a Gold Mine in the Sky" («В небе есть золотые россыпи»), сто тысяч евреев записались в военно-воздушный флот.

Jesus Saves; Moses Invests.

Иисус спасает/экономит, Моисей — инвестирует.

Have you heard the Jewish football yell that goes: "Get that quarter back!" Слышали, что кричат евреи во время футбольного матча: «Достань этого за­щитника/Верни себе четвертак!»

Как в Израиле проводят перепись населения? Пускают вниз по улице пятицентовик.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11