Государство Эстония - (реферат)
p>Как мы видим, этот закон явился достаточно жестким и подчас не вполне соответствующим представлениям о свободе предпринимательства, однако смысл в принятии именно такого закона, безусловно, был. Да и как я уже говорил, победителей не судят: если этот правовой акт смог достичь поставленной цели, значит он изначально был хорошим.Закон “Об обеспечении эстонской кроны”предусматривал, что все находящиеся в обращении кроны должны иметь покрытие в виде золота или резерва конвертируемой валюты [6, c. 426]. Это создавало реальную основу конвертируемости кроны (БЭ мог скупитьлюбоеколичество крон), значительно повышало стабильность эстонской валюты, благоприятствовало инвестициям, сделало крону не только мерой стоимости и средством обмена, но и средством накопления (эта функция денег работает только тогда, когда люди уверены в том, что в один прекрасный день их сбережения не превратятся в пыль).
Курс кроны, согласно данному закону, определялся БЭ в зависимости от курса немецкой марки. И естественно, авторитет этой самой твердой в Европе валюты не мог не повысить доверие к эстонским деньгам. При этом БЭ не имел права девальвировать крону, что также немаловажно.
БЭ обязан обеспечить свободный обмен валюты по официальному курсу на всей территории Эстонии [6, c. 426], что ставило крест на валютном “черном рынке”, процветавшем в советское время, и значительно облегчало проведение внешнеэкономических расчетов.
Изменение объема крон в обороте должно соответствовать изменению резервов БЭ [6, c. 427]: без этого невозможно обеспечить сбалансированную денежную политику и конвертируемость национальной валюты.
БЭ обязан по меньшей мере раз в месяц обнародовать информацию о размере резервов золота и конвертируемой валюты, а также о количестве крон в обращении [6, c. 427]: открытость-необходимое условие доверия, и чем доступнее будет подобная информация, тем меньше возникает слухов и домыслов. История знает немало примеров того, как единственной причиной банковского краха явились слухи о неплатежеспособности банка. Если же речь идет о финансах всего государства, нетрудно представить, каковы могут быть последствия неточной информации. 2. 2. ПРОВЕДЕНИЕ РЕФОРМЫ.
Для непосредственного руководства подготовкой и проведением денежной реформы в марте 1991 года был образован комитет по денежной реформе, в состав которого входили премьер-министр, президент Банка Эстонии и независимый эксперт [1, c. 17]. Это с одной стороны обеспечивало достаточную компетентность и связь реформы с общей экономической политикой государства, а с другой - давало возможность сохранить независимость комитета. Распоряжения комитета по силе были равнозначны постановлениям Парламента, что позволяло достаточно свободно и оперативно принимать необходимые решения. В обязанности комитета входила и разработка принципов национальной денежной системы и денежной политики [1, c. 17-18].
Именно комитет по денежной реформе определил срок обмена денег и правила, по которым этот обмен происходил. На первый взгляд правила эти могут показаться достаточно жесткими: так, обменять деньги могли только те, кто предварительно проверил наличие своей фамилии в списках, а подлежащая обмену сумма наличных была ограничена 150 кронами на человека (однако, банковские вклады населения и все средства предприятий при этом обменивались полностью) [1, c. 18]. Своя логика в этом, безусловно, была: поскольку количество выпущенных в обращение крон не должно было превышать золотовалютных резервов республики, необходимо было четко ограничить сумму обмениваемых денег - без этого реформа не имела бы смысла. Кроме того, было необходимо предотвратить появление “мертвых душ”, чтобы “лишние” рубли не были обменяны через подставных лиц. С этой же целью начиная с 1 мая были резко ограничены рублевые перечисления в Эстонию, а с 16 июня все почтовые переводы возвращались отправителям [1, c. 18]. К сожалению, эта мера тоже была вынужденной: если бы теневая экономика решила воспользоваться обменом денег в Эстонии, все расчеты экономистов были бы опрокинуты валом инфляционных рублей. Ту же цель преследовал БЭ и тогда, когда начал устанавливать официальный курс кроны только к свободно конвертируемым валютам. И цель была достигнута: количество крон, выпущенных в обращение 20-22 июня, было сведено к минимуму без ущемления интересов подавляющего большинства жителей республики. Однако, обмен денег - это не конец реформы, а только завершение первого ее этапа.
3. ЧТО СПОСОБСТВОВАЛО И ЧТО МЕШАЛО УСПЕХУ ДЕНЕЖНОЙ РЕФОРМЫ 3. 1. Обстоятельства, способствовавшие успеху реформы. Для того, чтобы введение собственной валюты действительно принесло ощутимые плоды, наряду с перестройкой финансовой системы необходимо было провести фундаментальные изменения во всей экономической политике государства. Поэтому после обмена денег был предпринят целый ряд мер, направленных на укрепление экономики.
Во-первых, были увеличены некоторые налоги (налог с оборота вырос с 10 до 18%, единой ставкой подоходного налога с предприятий стало 33%-раньше по этой ставке облагались только наиболее высокие доходы, подоходный налог с частных лиц, месячный доход которых превышал десять минимальных окладов, возрос с 33 до 50%) [1, c. 22]. Согласно макроэкономическим законам, чем выше налоговая ставка, тем меньше потребление, меньше спрос, а следовательно - и инфляция. Кроме того, увеличение налоговых поступлений явилось необходимой предпосылкой бездефицитного бюджета, ставшего после реформы одним из главных приоритетов экономической политики Эстонии. Конечно, высокие налоги крайне негативно сказываются на развитии производства, приводя к сокращению валового продукта и росту безработицы, и поэтому после некоторой стабилизации экономического положения ставки подоходного налога были уменьшены.
Во-вторых, на некоторое время была заморожена зарплата в государственном секторе [1, c. 22], что также несколько обуздало инфляцию спроса и позволило уменьшить выпуск в обращение новых денег. Вторым положительным результатом было сокращение бюджетных расходов, что позволило легче достигнуть сбалансированности бюджета.
В-третьих, постепенно начали увеличиваться требования к обязательным резервам коммерческих банков, и за пол года (июнь-декабрь 1992 года) они выросли с 10 до 15% [1, c. 23]. Это уменьшило скорость обращения денег (что оказало положительное воздействие на снижение инфляции) и повысило надежность банков. В-четвертых, максимальное упрощение для туристов из Скандинавии пересечения эстонской границы способствовало тому, что количество людей, приезжающих в Эстонию за покупками за короткий период возросло в несколько раз: цены в Эстонии были в значительно ниже, чем на том берегу залива. Это объяснялось тем, что реальная покупательская способность кроны по отношению к немецкой марке была выше официального курса в 4-10 раз (в зависимости от методики расчета) [1, c. 23-24]. Во многом именно благодаря финнам валютные запасы Эстонии за июль-декабрь 1992 г. увеличились в 2. 15, а за 1993 год - еще в 2. 09 раза. Другой причиной столь резкого роста резервов было резкое увеличение эстонского экспорта, опять-таки благодаря заниженному курсу кроны [1, c. 24]. В-пятых, был законодательно ограничен предельный размер внешнего долга (сумма всех долгов, накопившихся к началу года, не должна превышать 75% доходной части бюджета на текущий год) [1, c. 24]. И хотя разница между стабильностью курса кроны по отношению к конвертируемым валютам и ее “внутренней” инфляционностью поощряло жить в долг (то, что будет потрачено в этом году на нужды государства, в следующем году будет легче вернуть за счет инфляционного роста бюджетных доходов), было решено не злоупотреблять этим: процентные выплаты - это утечка валюты из страны. Кроме того, если государство станет жить не по средствам, это непременно снизит доверие и к его денежной политике, и, соответственно, к его денежной единице. Поэтому большинство кредитов, взятых Эстонией, были направлены на фундаментальные преобразования инфраструктуры: переход с мазута на местное топливо (что в дальнейшем обещало существенную валютную экономию), реконструкцию транспортной системы и дорог (что позволило бы увеличить объем транзитных перевозок и зарабатывать на этом валюту) и т. д.
В-шестых, был ускорен темп приватизации, что повысило эффективность экономики (давно доказано, что государство - плохой хозяин) и обеспечило приток внешних инвестиций.
Как мы видим, денежная политика Эстонии после введения кроны была теснейшим образомсвязана с другими направлениями экономической политики: ее успех был бы не возможен, если бы одновременно с обменом денег не были проведены изменения и в бюджетной, и в налоговой, и в таможенной политике, если бы денежная реформа не была связана с реформой собственности и частичной либерализацией визового режима для европейских и северных стран. Другой важнейшей чертой денежной реформы стало то, что она была сопряжена с очень жесткой экономией. Расходы государства были предельно ограничены, да и жителям республики пришлось отказаться не только от роскоши, но и от многих привычных удобств. Впрочем, для того, чтобы лучше жить в будущем, всегда необходимо инвестировать. И если бы Эстония отказалась в свое время от шокотерапии и смягчила денежную политику в пользу социальной сферы, сохранения полной занятости и искусственного поддержания убыточных предприятий, то ни о какой стабилизации не было бы и речи.
Реформа оправдала надежды: заметно снизилась инфляция, резко замедлилось сокращение валового продукта (в нынешнем году прогнозируется и реальный рост ВВП), полностью исчезло такое понятие как дефицит, рост зарплаты опережает инфляцию, валютный резерв стремительно увеличивался вплоть до начала 1994 года, затем колебался около точки равновесия, а в 1995 году его рост вновь возобновился [14, c. 8].
Однако, наряду с этим необходимо признать, что в проведении экономической политики Эстонии были и весьма существенные недоработки, оказавшие негативное влияние и на денежную политику.
