Проблема истины. Критерии истины - (реферат)
p>Материалистический взгляд Маркса на научно-теоретическое воспроизведение (отражение) действительности, которая всегда, во-первых, конкретна (т. е. представляет собой некоторое “единство в многообразии”, внутренне расчлененное на объективно выделяющиеся в ней различные— четко обособленные друг от друга —абстрактные моменты), а во-вторых, абстрактна в том смысле, что эти выделенные моменты не сливаются в ней в некое неразличенное аморфное “многообразие вообще”. Объект науки— научного мышления —всегда представляет собой, по Марксу, диалектическое единство абстрактного и конкретного— единство тождества и различия всех его моментов —сторон, форм существования, форм его саморазличения. Не множество и не многообразие, а единство многообразия, т. е. единое во всех своих частных и особенных проявлениях целое оказывается, с точки зрения Маркса, объектом деятельности мышления.Всеобъемлющая, раз навсегда законченная система познания природы и истории противоречит основным законам диалектического мышления, но это, однако, отнюдь не исключает, а, напротив, предполагает, что систематическое познание всего внешнего мира может делать гигантские успехи с каждым поколением. В работе “Анти-Дюринг” Энгельс отмечал, что теоретическое мышление каждой эпохи, а значит и нашей эпохи, это—исторический продукт, принимающий в различные времена очень различные формы и вместе с тем очень различное содержание. Следовательно, наука о мышлении, как и всякая другая наука, есть историческая наука, наука об историческом развитии человеческого мышления. А это имеет важное значение также и для практического применения мышления к эмпирическим областям. Ибо, во-первых, теория законов мышления отнюдь не есть какая-то раз навсегда установленная “вечная истина”. А, во-вторых, знакомство с ходом исторического развития человеческого мышления, с выступавшими в различные времена воззрениями на всеобщие связи внешнего мира необходимо для теоретического естествознания и потому, что оно дает масштаб для оценки выдвигаемых им самим теорий. Но здесь недостаток знакомства с историей философии выступает довольно-таки часто и резко. Положения, установленные в философии уже сотни лет тому назад, положения, с которыми в философии давно уже покончили, часто выступают у теоретизирующих естествоиспытателей в качестве самоновейших истин, становясь на время даже предметом моды. По В. И. Ленину [8] диалектический путь познания истины, познания объективной реальности есть “от живого созерцания к абстрактному мышлению и от него к практике”. Человеческое мышление проходит путь от субъективного понятия и субъективной цели к объективной истине. При этом объективную правильность своих идей, понятий, знаний, науки человек доказывает в своей практике. Процесс познания и действия превращает абстрактные понятия в законченную объективность, рассматривая их в единстве многообразия.
В. И. Ленин [8] писал, что Гегель гениально угадал диалектику вещей (явлений, мира, природы) в диалектике понятий: Совокупность всех сторон явления, действительности и их (взаимо)отношения—вот из чего складывается истина. Отношения (=переходы=противоречия) понятий=главное содержание логики, причем эти понятия (и их отношения, переходы, противоречия) показаны как отражения объективного мира. Диалектика вещей создает диалектику идей, а не наоборот.
Своей деятельностью человек, который составил себе объективную картину мира, изменяет внешнюю действительность, уничтожает ее определенность и таким образом отнимает у нее черты кажимости, внешности и ничтожности, делает ее объективной истинной.
Источником мыслей является не только мозг, они не только субъективно исходят из материи, они должны иметь всегда своим предметом или содержанием какой-нибудь материал. Мозговое вещество является субъектом мысли, а ее объект—это бесконечная материальность мира.... Научная истина основывается не на личности, — как писал В. И. Ленин, — ее основания находятся вне, в материале ее, она есть объективная истина. Мышление как процесс изображения движения мыслью (и не только мыслью, но и ощущением) действительно по своей природе таково, что вырывая предмет как конечное, отдельное, прерывное, в состоянии его схватить и зафиксировать в понятии прежде всего только в такой односторонности. Второй момент действительного единства противоположностей остается до поры до времени скрытым (и непосредственно недоступным начальной ступени познания). Однако мышление способно не только разделить связанные моменты предмета, но и постигнуть эту связь и “восстановить” единство разорванных сторон (моментов) как единство, тождество противоположностей. И тайна этого заключается в конечном счете в отрицании, которое и здесь выполняет функцию раздвоения и отождествления, установления связи, удержания в единстве противоположностей. (Разумеется, что сделать это может лишь диалектическое мышление. ) Суть диалектического познания в том и состоит, что оно раздваивает единое в самой сфере движения познания и вместе с тем доводит до тождества противоположности. Другими словами, суть диалектики состоит не только в том, что происходит вырывание вещи, раздвоение действительного единства и закрепление односторонности, не только в том, что таким вырыванием производится также раздвоение в самом движении познания, наконец, не только в раздвоении самой мыслительной формы (понятия), но и в том, что такое раздвоение (последнее) затем доводится в мышлении до тождества противоположностей, и этим осуществляется приведение в соответствие (в тождество) полученного единства к действительному единству противоположностей, содержащемуся в действительном предмете.
Рассмотренное выше раздвоение понятия, подвергание его отрицанию и доведение до тождества, является, собственно, “механизмом” преодоления разрыва внутренней связи и с этим преодоления познанием ограничения, омертвления, односторонности, а также проникновением в сущность предмета как единства, тождества противоположностей, постижением истинной внутренней противоречивости сущности предмета ( через постижение противоречивости явления и сущности). Таков путь диалектики познания от абстрактного одностороннего тождества, получаемого рассудочным мышлением, до конкретного тождества— сущностного, внутренне противоречивого. В результате, мы получаем знание, отражение действительного положения вещей, действительной противоречивости, схваченной и удерживаемой в мысли тоже как единство, тождество противоположностей, т. е. такое же, каким оно есть в самой действительности—не расчлененное на противоречащие друг другу в абстрактной односторонности противоположности, крайности, а выступающее как конкретное тождество противоположностей.
Что дает людям гарантию истинности знания? Критерий истины заключается в практике. Именно в практике должен человек доказать истинность, т. е. действительность своего мышления. Один из принципов мышления гласит: некое положение является истинным, если возможно доказать, применимо ли оно в той или иной конкретной ситуации. Этот принцип выражается термином реализуемость. Посредством реализации идеи в практическом действии знание соизмеряется, сопоставляется со своим объектом, выявляя тем самым настоящую меру объективности, истинности своего содержания.
Энгельс писал, что в тот момент, когда сообразно воспринимаемым нами свойствами какой-либо вещи, мы употребляем ее для себя, —мы в тот самый момент подвергаем безошибочному испытанию истинность или ложность наших чувственных восприятий. Если эти восприятия были ложны, то и наше суждение о возможности использовать данную вещь необходимо будет ложно, и всякая попытка такого использования неизбежно приведет к неудаче. Но если мы достигаем нашей цели, если мы найдем, что вещь соответствует нашему представлению о ней, что она дает тот результат, какого мы ожидали от ее употребления, —тогда мы имеем положительное доказательство, что в этих границах наши восприятия о вещи и ее свойствах совпадают с существующей вне нас действительностью. Это ясное изложение материалистической теории, теории отражения предметов мыслью.
Практика есть исходный пункт, основа, критерий и цель познания. Введение Марксом категории практики в теорию познания означало подлинную революцию в гносеологии и явилось одним из главных элементов революционного переворота в философии. Он говорил, что вопрос о том, обладает ли человеческое мышление предметной истинностью, —это практический вопрос и только в практике должен доказать человек истинность, т. е. действительность и мощь, посюсторонность своего мышления. Определяя свое мировоззрение как новый материализм, Маркс подвергает критике и прежний материализм за его созерцательность, и идеализм за сведение практики к чисто теоретической деятельности. В противоположность идеализму Маркс подчеркивает: чтобы изменить действительность, недостаточно чисто теоретической критики, необходима практически-критическая, революционная деятельность, необходимо изменить не только сознание, но и бытие. Только в процессе революционной практики человек изменяет как окружающую его действительность, так и самого себя.
Созерцательности и метафизичности предшествующего материализма Маркс противопоставляет революционную практику, новый, диалектический материализм как философскую основу коммунизма. Принцип нового мировоззрения он формулирует в последнем тезисе: “Философы лишь различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его”. Не интерпретировать мир так или иначе, чтобы примириться с существующим, а действительно познать его, чтобы изменить мир.
Например, Энгельс использует практику как критерий истинности для тех филосовов, которые отрицают возможность познаваемости мира: “Самое решительное опровержение этих, как и всех прочих философских вывертов заключается в практике, именно в эксперименте и в индустрии. Если мы можем доказать правильность нашего понимания данного явления природы тем, что сами его производим, вызываем его из его условий, заставляем его к тому же служить нашим целям, то кантовской неуловимой ( или непостижимой) “вещи-в-себе” приходит конец. Химические вещества, производимые в телах животных и растений, оставались такими “вещами-в-себе”, пока органическая химия не стала приготовлять их одно за другим: тем самым “вещь-в-себе” превращалась в “вещь для нас”.
