Социальная и этническая идентичности

p align="left">Различия в осознании этнической идентичности обнаружены и у подростков, живущих в разных гетерогенных средах. Когда этот показатель сравнивался у русских в Беларуси и Казахстане, то выяснилось, что этническая идентичность наиболее сильно выражена у тех, кто живет в условиях сильно отличающейся по своим этническим признакам культуры (в Казахстане). А для индивидов, живущих среди представителей группы, близкой в культурном отношении (в Беларуси), осознание собственной этничности не становится жизненно важной проблемой (Романова, 1994).

Итак, этническая идентичность более четко осознается, а знания о различиях между группами приобретаются раньше, если ребенок живет в полиэтнической среде.

Но насколько точны эти знания и насколько позитивны социальные установки во многом зависит от того, к какой группе он принадлежит -- большинства или меньшинства.

С точки зрения социального психолога, не очень важно и то, на основе каких характеристик строится осознание этнической принадлежности.

В качестве этнодифференцирующих, то есть отличающих данный этнос от всех других, могут выступать самые разные характеристики: язык, ценности и нормы, историческая память, религия, представления о родной земле, миф об общих предках, национальный характер, народное и профессиональное искусство. Список этот бесконечен, в нем может оказаться и форма носа, и способ запахивания халата, как у древних китайцев. Или некоторые элементы материальной культуры, которые считают значимыми для идентификации корейцы, проживающие в Средней Азии: особая терка для резки овощей, национальный маленький столик, удлиненные подушки, машинка для резки лапши.

Значение и роль признаков в восприятии членов этноса меняются в зависимости от особенностей исторической ситуации, от стадии консолидации этноса, от специфики этнического окружения.

Этнодифференцирующие признаки почти всегда отражают некоторую объективную реальность, чаще всего элементы духовной культуры. Но отражение может быть более или менее адекватным, более или менее искаженным, даже ложным. Например, общность происхождения членов современных этносов -- это красивый миф; с одной и той же территорией могут ассоциировать себя несколько народов. Многие элементы народно-бытовой культуры сохранились только в этнографических музеях.

Этнический язык может быть утрачен большинством населения и восприниматься лишь как символ единства. Иными словами, этническая общность -- это прежде всего общность представлений о каких-либо признаках, а не сама по себе культурная отличительность. Совсем не случайно, попытки определить этнос через ряд признаков постоянно терпели неудачу, тем более что с унификацией культуры количество этнодифференцирующих признаков неуклонно сокращается.

5.3.Стратегии при определении этнической идентичности.

Процесс этнической идентификации представляет собой не только осознание индивидом членства в группе, но и принятие группой индивида, когда общество «решает», членом какой группы является его подрастающий член. И все-таки в случае неблагоприятного межгруппового сравнения члены этнических меньшинств имеют широкий выбор стратегий при определении этнической идентичности.

Первая - наиболее естественная для человека -- стратегия состоит в стремлении сохранить или восстановить позитивную этническую идентичность, которая дает ощущение психологической безопасности и стабильности. Для этого они используют стратегию социального творчества, состоящую в пересмотре критериев сравнения. В качестве основных форм этой стратегии выступают:

а) поиск новых оснований для сравнения. С проявлением данной стратегии мы встречаемся в автостереотипах групп, потерпевших поражение в экономическом соревновании. Группы с более низким статусом имеет тенденцию характеризовать себя с точки зрения теплоты и добросердечия. Например, в российско-финском исследовании, проведенном в середине 90-х гг., нами было установлено, что московские старшеклассники воспринимали представителей своей этнической общности (русских) как гостеприимных, общительных, отзывчивых и щедрых. А финны в их представлении оказались стремящимися к успеху, деловитыми, предприимчивыми, аккуратными и добросовестными, т.е. обладающими качествами, которые способствуют достижению успеха в делах, но в России традиционно занимают низкие места в иерархии личностных черт как ценностей (Андреева и др., 1997).

Другой пример успешного использования новых критериев для сравнения -- движение «черное -- это прекрасно» в 70-е гг. в США, которое поспособствовало тому, что идентичность афромериканского меньшинства стала намного более позитивной, а маленькие черные дети перестали выбирать белых кукол как наиболее привлекательных и похожих на них.

б) выбор для сравнения еще менее успешных или еще более слабых групп и восстановление таким путем субъективного благополучия.

При принятии этнической идентичности члены групп дискриминируемого меньшинства могут выбрать вторую стратегию -- принять правильную самоидентификацию вместе с негативной оценкой группы. При этом у них формируется негативная этническая идентичность.

Но принимая негативную самоидентификацию, человек может по-разному реагировать на негативные суждения о своем этносе. Он может относить их к другим членам своей группы, но не к самому себе, установив психологические границы между ними и собой.

Нечто подобное обнаружил В.С. Собкин у еврейских подростков, которые при переходе от подросткового возраста к юношескому проявили тенденцию «разотождествления» перспектив своего народа в России и своих собственных: увеличилось число тех, кто считает, что для евреев нет перспектив в России, но выросла доля оптимистов относительно своих жизненных перспектив (Собкин, 1995). На наш взгляд это именно проявление рассматриваемой стратегии, а не показатель «психологической ассимиляции» -- утраты этнической идентичности.

Сохранение себя как особой группы допускает и формирование идентичности по негативному принципу: «пусть мы такие плохие, но это действительно мы». Подобное аффективное подчеркивание принадлежности выявлено во Франции у выходцев из стран Северной Африки.

Третья стратегия состоит в попытке сменить группу. Если рассматривать этнос как биосоциальный организм, то он оказывается группой с нулевым уровнем межгрупповой мобильности: никто не может выбирать этническую группу, к которой хотел бы принадлежать, этничность есть наследуемое качество. Однако в наше время редко кто, придерживаясь столь крайней точки зрения, определяет этническую принадлежность человека по «крови».

Большинство исследователей считает ее скорее приписываемым, чем наследуемым качеством. Как уже отмечалось, в процессе социализации и инкультурации общество «приписывает» ребенка к определенному этносу. В результате у большинства людей проблемы выбора не возникает, но многие, прежде всего члены групп меньшинства и выходцы из межэтнических браков, проходят через «постоянный внутренний референдум» на лояльность к той или иной общности. У них в процессе этнической идентификации кроме критерия приписывания (то, кем другие их воспринимают) большую роль играет и критерий внутреннего выбора (то, кем они сами себя осознают).

Весьма современно звучат слова замечательного русского ученого Г.Г. Шпета о том, что принадлежность человека к народу определяется не биологической наследственностью, а сознательным приобщением к тем культурным ценностям и святыням, которые образуют содержание истории народа: «Человек, действительно, сам духовно определяет себя, относит себя к данному народу, он может даже «переменить» народ, войти в состав и дух другого народа, однако опять не «произвольно», а путем долгого и упорного труда пересоздания детерминирующего его духовного уклада» (Шпет, 1996, с.371).

Три рассмотренные стратегии -- идентификация со своей группой (поддержание позитивной этнической идентичности или принятие негативной этнической идентичности) и идентификация с доминантной группой -- соответствуют линейной модели идентичности.

В реальности члены группы меньшинства или выходцы из межэтнических браков имеют больше вариантов выбора, чем полная идентификация с одной из групп. Так, модель двух измерений включает четыре варианта этнической идентичности, при которых индивид с разной степени интенсивности идентифицирует себя с одной, двумя или даже несколькими этническими общностями.

6. Качественные методики исследования

Качественные методы в социологии представляют собой реализацию феноменологического подхода к изучению социологических явлений и процессов.

В данном случае если необходимо рассмотреть определенную рефлексивность субъекта исследования (межэтническую семью) по поводу этничности, как социального феномена. То задаются следующие вопросы: «Когда впервые агент задался вопросом о своей этнической принадлежности?», «Что послужило причиной подобных рассуждений?», и (самое главное) «Что агент сделал после того, как ответил себе на вопрос об этнической принадлежности?». Таким образом, в качественных методиках в первую очередь задаются вопросом «почему люди отвечают так».

Как считает Е.М. Ковалев и И.Е. Штейнберг в книге «Качественные методы в полевых социологических исследованиях» принципиальные позиции такого подхода заключаются в следующем:

1. Результаты социологического исследования являются продуктом рефлексивности исследователя, изучающего рефлексивность респондента по отношению к объекту исследования, т.е. результатом «двойной рефлексивности»;

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8