Психология коммуникативной деятельности следователя
p align="left">Защитные механизмы возможного противодействия следователю начинают формироваться уже при возникновении преступного умысла, а затем в ходе совершения преступления и при сокрытии его следов. Опытный преступник делает все, по его мнению, возможное, чтобы скрыть следы преступления, крайне затруднить расследование, ввести следователя в заблуждение, планирует линию поведения и в случае раскрытия преступления.Защитная доминанта обвиняемого определяет направленность его психической деятельности, повышенную чувствительность ко всему тому, что охраняется сложившимися защитными позициями. Но в этом и основная слабость доминанты. Каждое слово следователя, его действия непроизвольно соотносятся обвиняемым на все то, что охраняется защитной доминантой. При этом возникает тенденция к преувеличению информационной вооруженности следователя, переоценка угрожающих воздействий.
Психология взаимодействия следователя с обвиняемым (подозреваемым) определяется и теми общими характериологическими особенностями, которые присущи лицам, совершающим определенные виды преступлений. Следователь должен учитывать, что, например, насильники, как правило, отличаются крайним эгоизмом, примитивно-анархическими устремлениями, жесткостью и агрессивностью. Во взаимоотношениях с этой категорией подследственных лиц следует предвидеть возможные аффективные вспышки, ситуативные конфликты. Наряду с этим пониженная критичность их поведения делает невозможным длительное, тактически продуманное противодействие следователю.
Жесткая позиция необходима в отношении лиц, обвиняемых в злостном убийстве.
Взаимодействуя с так называемыми "случайными" убийцами, следователь должен всесторонне учитывать неблагоприятные бытовые обстоятельства в их жизни. Взаимодействуя с лицами, привлеченными к уголовной ответственности по обвинению в изнасиловании, следователь должен иметь в виду такие их психические особенности, как бесстыдство, крайняя вульгарность, разнузданная чувственность, аморальность.
Определенные общие психологические особенности присущи и лицам, обвиняемым в корыстно-насильственных преступлениях. Так, грабежи и разбои совершают, как правило, лица с крайней антисоциальной и антиправовой ориентацией. Для них характерны глубокая аморальность, пьянство. Наряду с этим они во многих случаях отличаются повышенным самоконтролем, способностью к устойчивому тактическому противодействию.
Личность обвиняемых, как правило, противоречива -- одни их оценки, оправдательные, направлены на себя, другие, обвинительные -- на окружающих лиц.
Преступники уходят от признания своей виновности. Убийцы, разбойники, грабители, насильники, воры, расхитители в своей массе внутренне не осуждают себя. Их самооценки отличаются низкой самокритичностью, неадекватностью. Большинство преступников не относит себя к типичному образу преступников, они выводят себя за рамки социальной ответственности, формируя механизм психологической защиты. В связи с этим они становятся малочувствительными к информации, противоречащей их личностным установкам (механизм психологического вытеснения), изыскивают доводы для оправдания своего поведения (механизм самооправдательной рационализации), изыскивают всевозможные личностно утверждающие компенсации, гипертрофируют личностно-положительные самооценки.
Человек осуждает себя лишь в тех случаях, когда переходит границы собственных поведенческих принципов.
Социальные нормы, нарушаемые преступником, личностно обесценены, поэтому у него и не возникает, как правило, чувства вины. Но преступник, сохраняя ценность своего Я - образа, остается в силу этого чувствительным в отношении собственной системы ценностей; тех своих качеств, которые он ценит. Уличение в бесчестности его может не волновать, а уличение в трусости, малодушии, предательстве -- глубоко оскорбить. Все эти психологические особенности обвиняемых нужно учитывать в тактическом взаимодействии с ними.
Изложение обвиняемым фактических обстоятельств дела должно подвергаться психологическому анализу -- оно свидетельствует о том, чему сам обвиняемый придает большее значение, чего избегает, что доминирует или тормозится в его сознании.
Насильственные типы преступников, как правило, склонны к обвинительной трактовке действий других лиц. Большинство преступников утрируют провоцирующий характер предпреступной ситуации, субъективно "усиливают" способствующие преступлению обстоятельства. Необходимо также учитывать тенденцию обвиняемых к изменению своих позиций, адаптацию их оправдательной позиции по мере предъявления доказательств. Психологически важно всемерно ослаблять и находить слабые места в их оборонительной позиции. Но в ряде случаев следует идти "на поводу" легенды обвиняемого, с тем чтобы предъявить решающие доказательства на фоне психического контраста, наиболее эффективно демаскировать обвиняемого.
2. Психология потерпевшего и свидетеля
Психологические состояния потерпевшего в значительной мере могут определяться его "обвинительной доминантой", отрицательными эмоциями, связанными с понесенным ущербом. Эти конфликтные состояния нередко бывают связаны и с общей конфликтностью личности потерпевшего. Конфликтные особенности личности могут спровоцировать преступление.
С другой стороны, объективное исследование ущерба, причиненного потерпевшему, является условием выяснения общественной опасности совершенного преступного деяния.
Показания потерпевшего -- средство защиты его интересов, но это не только индивидуальные интересы, а интересы человека как члена общества.
Показания многих потерпевших перенасыщены оценочными элементами, тогда как доказательственное значение имеют только фактические сведения. Различно и отношение потерпевших к установлению истины. Наряду со стремлением содействовать установлению истины могут быть и другие мотивы в поведении отдельных потерпевших -- от безразличия до прямого противодействия следствию.
При взаимодействии следователя с потерпевшим следует учитывать его негативно-эмоциональное состояние, возникшее в результате преступления и его последствий.
Психические состояния потерпевшего (особенно при совершении над ним насильственных действий) следует отнести к экстремальным психическим состояниям (стресс, аффект, фрустрация), вызывающим существенные сдвиги в его отражательно-регуляционной сфере.
В конфликтных ситуациях сужается сознание потерпевшего, ограничиваются его адаптивные возможности. Иррадиация возбуждения приводит к генерализованным (чрезмерно расширенным) обобщениям, сдвигам во взаимодействии сигнальных систем. Травмирующее воздействие событий приводит к преувеличению потерпевшими временных интервалов (иногда в 2-3 раза). Грубые физические воздействия, являясь сверхсильными раздражителями, вызывают нарушение психической деятельности. Однако это не означает, что потерпевшие способны лишь дезориентировать следствие. Многие действия, совершенные до преступления, в подготовительной его стадии, запечатлеваются в их памяти. Во многих случаях потерпевшие запоминают приметы и действия преступника.
Следователь должен учитывать психическое состояние потерпевших. Повторно пересматривая случившееся, они активно реконструируют прошедшие события; закрепляют устойчивые очаги возбуждения. Возникает сложный устойчивый нервно-эмоциональный комплекс, со сложными взаимодействиями чувства стыда, обиды, унижения, мести, а иногда и агрессивности. У потерпевших от полового насилия возникает чувство депрессии, апатии, обреченности, усугубляющееся представлениями о возможной беременности и заражения венерическими заболеваниями. Нередко показания этой категории потерпевших умышленно искажаются с целью сокрытия неблаговидных поступков.
Для многих потерпевших характерно состояние повышенного уровня тревожности и как следствие этого -- дестабилизация личной психической интегрированности, нарушенность социальной адаптированности.
Повторное обращение к аффектогенным обстоятельствам может вызвать напряженное психическое состояние, непроизвольный уход от психотравмирующих обстоятельств. Все это требует особой чуткости, тактичности и внимательности со стороны следователя.
Нередко потерпевшим приходится участвовать в многочисленных допросах и очных ставках, неоднократно выезжать на место происшествия, опознавать участников преступления. В этих условиях у потерпевших может непроизвольно сформироваться механизм психической защиты от повторных психотравмирующих воздействий. Интенсивные процессы торможения, их иррадиация могут значительно затруднить получение от потерпевшего нужных для расследования сведений. Стремление выйти из сферы следствия может привести к поспешным конформным показаниям, согласию с предложениями следователя. Следует учитывать и возможное воздействие на потерпевшего со стороны обвиняемого.
Следователю необходимо чутко улавливать динамику настроения потерпевшего. Особенно тщательному психологическому анализу должны подвергаться просьбы потерпевшего о прекращении дела, которые часто вызываются психическим давлением со стороны заинтересованных лиц. О переходе потерпевшего от правдивых показаний к ложным свидетельствуют, как правило, его психическая напряженность, замкнутость, формальность речевых построений. В этих ситуациях следователь должен понять, кто и каким образом мог оказать психическое давление на потерпевшего, воспроизвести возможный ход рассуждений интересованных лиц, показать их несостоятельность. В необходимых случаях следователь преодолевает негативное психическое воздействие на подозреваемого со стороны заинтересованных лиц, вызывая их на допрос и предупреждая об уголовной ответственности за подстрекательство потерпевшего даче ложных показаний или понуждение к даче им ложных показаний.
