RSS    

   Психологическое понятие враждебности в художественных произведениях

ысшую ступень в иерархии фундаментальных потребностей занимает потребность в САМОАКТУАЛИЗАЦИИ (самоосуществлении, самореализации). Если воспользоваться формулировкой австрийского психолога Альфреда Адлера, это - РЕАЛИЗАЦИЯ ЖИЗНЕННОЙ ЦЕЛИ, или СМЫСЛА ЖИЗНИ. Последователь Маслоу, австрийский психолог и психиатр Виктор Франкль считал поиски смысла основной движущей силой развития личности. При отсутствии смысла возникает экзистенциальный вакуум, проявляющийся как невроз.

Индивидуальный смысл жизни может быть найден в одной из трех сфер: творчество, переживания и осознанное отношение к обстоятельствам, на которые нельзя повлиять. Одной из основных областей, в которой индивид может получить поддержку в поисках смысла, является религиозная вера. Приверженцы гуманизма черпают силы в вере в человека и человечество.

На микроуровне цель у каждого своя, большая или маленькая. Но есть еще макроуровень, безотчетно ощущаемый каждым из нас. Существует великая цель, от достижения которой в значительной мере зависит наша самооценка. Человек стремится внести свою, пусть крошечную, лепту в осуществление общего грандиозного замысла, будь то строительство царства Божия на земле или развитие человечества. [6]

Нормальный человек стремится как можно больше знать об окружающем мире, открывать новое, понимать. Активная любознательность толкает нас на эксперименты, рождает интерес ко всему новому, неизведанному. Забегая вперед, отметим: в произведениях Достоевского жажда знаний и стремление докопаться до причин характерны не только для высокоразвитых личностей типа Ивана Карамазова, но и для прозябающих в нищете и убожестве, таких как бедняк Макар Девушкин, холуй Лебедев в Идиоте или омерзительный Смердяков...

И наконец, на человеческое поведение влияют определенные стремления, которые можно назвать ЭСТЕТИЧЕСКИМИ ПОТРЕБНОСТЯМИ. Очутившись в безобразной обстановке, некоторые буквально заболевают и приходят в себя только после удовлетворения их чувства прекрасного. Страсть к красоте особенно ярко выражена у художников; некоторые из них совершенно не выносят уродства. Маслоу включал в эту же категорию безотчетное желание поправить криво висящую картину. Стремление к порядку и гармонии - основа эстетической потребности. Герои Достоевского глубоко страдают от неблагообразия окружающего мира. Князь Мышкин надеется на то, что красота спасет мир, но эта надежда гибнет при столкновении с действительностью.

Попробуем приложить классификацию Маслоу к герою первой удачной повести Достоевского Бедные люди, Макару Алексеевичу Девушкину.

Для своей повести, - пишет Мочульский, - Достоевский берет самую избитую тему основанной Гоголем "натуральной школы". В повести "Шинель" Гоголь изображает бедного чиновника, Акакия Акакиевича, тупого, забитого и бессловесного. Ценой невероятных лишений он собирает деньги на покупку новой шинели. Но ее у него крадут, и он умирает от отчаяния. Герой "Бедных людей", Макар Девушкин, тоже бедный и жалкий чиновник; он тоже всю жизнь переписывает бумаги, над ним издеваются сослуживцы, его распекает начальство. Даже наружностью, платьем, сапогами он похож на героя "Шинели". Достоевский усваивает все приемы Гоголя, усиливая и усложняя их, но вместе с тем ученик бунтует против учителя. Его возмущает отношение Гоголя к своему несчастному герою. Разве "Шинель" не есть убийственная насмешка над "бедным чиновником"? Разве Акакий Акакиевич - не ходячий автомат, не тупое существо, высший идеал которого теплая шинель? Достоевский, усвоив технику гоголевской школы, взрывает ее изнутри. Он очеловечивает смешного героя... Достоевский сделал простое, но гениальное изменение в композиции Гоголя: вместо вещи ("Шинель") поставил живое человеческое лицо (Вареньку), и произошло чудесное превращение. Смешная самоотверженность Акакия Акакиевича ради покупки шинели, его аскетизм, опошленный недостойным объектом, обернулись возвышенной и трогательной привязанностью Макара Алексеевича к своей Вареньке. Из мании Башмачкина Достоевский сделал бескорыстную любовь Девушкина. (Имя Башмачкин - вещное, имя Девушкин - личное)...

Физические страдания Девушкина - жизнь впроголодь, в чадной кухне, хождение на службу в дырявых сапогах, механическое переписывание бумаг - ничто по сравнению с душевными терзаниями, на которые обрекает бедность. Бессилие помочь Вареньке, когда ей трозит голодная смерть, когда она больна и обижена злыми людьми, - вот что доводит смирного и тихого Макара Алексеевича до отчаяния и бунта. Он задолжал хозяйке, продал свое платье, ему стыдно показаться в департаменте; его гонят с квартиры, сослуживцы издеваются и называют крысой. Варенька изнемогает от непосильной работы, и все можно было бы устроить, если бы достать немного денег. К лучшим страницам повести относятся мечты Девушкина о займе, его надежды и планы, посещение ростовщика, неудача, отчаяние и "дебош"... [12]

Девушкин не только переживает бедность как свою личную и человеческую трагедию, но и анализирует ее как особое душевное состояние.

Бедность означает беззащитность, запуганность, униженность; она лишает человека достоинства, превращает его в "ветошку". Бедняк замыкается в своем стыде и гордости, ожесточается сердцем, делается подозрительным и "взыскательным". "Бедные люди капризные, - пишет Девушкин, - он, бедный-то человек, он взыскателен; он и на свет-то Божий иначе смотрит, и на каждого прохожего косо глядит, да вокруг себя смущенным взором поводит, да прислушивается к каждому слову, - дескать, не про него ли там что говорят; что вот, дескать, что же он такой неказистый... Да уж если Вы мне простите, Варенька, грубое слово, так я Вам скажу, что у бедного человека на этот счет тот же самый стыд, как и у Вас, примером сказать, девический".

Смирненький и тихонький Девушкин начинает бунтовать. Ему лезут в голову либеральные мысли: отчего одни счастливы и богаты, а другие бедны и несчастны? Почему такая несправедливость? Отчего это так все случается, - спрашивает он Вареньку, - что вот хороший-то человек в запустении находится? А ведь бывает же так, что счастье-то часто Иванушке-дурачку достается. Ты, дескать, Иванушка-дурачок, ройся в мешках дедовских, пей, ешь, веселись, а ты, такой-сякой, только и облизывайся... Знаю, знаю, матушка, нехорошо это думать, это вольнодумство,. да тут поневоле грех в душу лезет...

Естественно, бедными людьми движут фундаментальные потребности в физическом выживании и в безопасности. Для Вареньки они являются определяющими: именно они вынуждают ее принять предложение обидчика - богатого старика Быкова. С Девушкиным дела обстоят сложнее. Помимо гомеостатических потребностей и потребности в любви и привязанности, для него много значат признание, уважение и самоуважение. Мочульский называет Девушкина наиболее чистым и благородным из старых любовников Достоевского, возвышающим свою страсть до самоотверженности и бескорыстного служения.

Этот забитый, по выражению Белинского, чиновник дорожит своим человеческим достоинством. В нем сильны потребность знать и понимать и жажда справедливости. Любовь к Вареньке стала смыслом его жизни: благодаря ей он приподнимается над обыденностью; она, эта любовь, дает ему возможность помочь сиротке и тем самым хоть на йоту изменить мир к лучшему. Девушкин жалок, но он не шут и не сумасшедший; в его стремлениях нет ничего неестественного, напускного. Он открывает собой галерею не слишком удачливых, но привлекательных персонажей, психически здоровых и цельных натур, таких как Авдотья Романовна и Соня Мармеладова в Преступлении и наказании, мать Пселдонимова в Скверном анекдоте, странник Макар Алексеевич Долгорукий в Подростке и другие.

Вместе с тем, Достоевский не был бы Достоевским, если бы его не занимала двойственность человеческой натуры. Почти одновременно с Бедными людьми выходит Двойник - психологическая повесть о раздвоении сознания.

Вот как Мочульский характеризует ее героя:

Титулярный советник Яков Петрович Голядкин - порождение петербургского гнилого тумана, призрак, живущий в призрачном городе. Он вращается в фантастическом мире департаментов, канцелярий, отношений, исходящих бумаг, административных распекании, сложных интриг, чинов и рапортов. Он маленький "штифтик" в государственной машине, ничтожная песчинка, затерявшаяся в толпе чиновников. Бюрократический строй николаевской империи своей грузной массой давит на человеческую личность. Государство знает номер и чин, но не знает лица. Схема человеческих ценностей заменена табелью о рангах. Все чиновники похожи друг на друга, и значение их определяется не внутренне, их достоинством, а внешне, положением, должностью. Отношения между людьми механизированы и сами люди превращены в вещи. В департаменте появляется двойник Голядкина, и ни один чиновник не замечает этого "чуда природы". Никто и не смотрит на лицо человека, разве у вещей есть лица? Вещи взаимно заменимы, и подмена Голядкина его двойником никого не удивляет. [12]

Каким же должен быть человек, раздавленный бюрократической машиной, опустошенный? Что должен испытывать он, ощущая надвигающуюся гибель своей личности? Как ему отстоять себя, доказать, что он - это он, единый и неповторимый; что его нельзя ни заменить, ни подменить? Голядкин пытается спасти свою личность ограждением от других, выделением из безличной массы, уединением. Как затравленная мышь, он прячется в своем подполье. Он первый "человек из подполья" у Достоевского. Ему хочется быть "в стороне", чтобы никто его не трогал, быть, "как все", чтобы не привлечь ничьего внимания. Страх перед жизнью и ее ответственностью порождает малодушное желание "стушеваться", "исчезнуть".

Жажда безопасности у Голядкина вступает в жесточайший конфликт с потребностью в самореализации. На почве страха зарождается мысль о раздвоении. Она растет в бредовом сознании героя и воплощается в образе Голядкина-младшего. Подпольный человек уединяется, но вне социальной действительности его ждет гибель. Убегая от машины, грозящей его перемолоть, он находит в самом себе зияющую пустоту. Спасать нечего; поздно; процесс разложения личности уже завершился. Голядкин еще суетится, мечется, но это - судорожные движения раздавленной мыши. Он кричит, что он человек, что у него свое место, что он не ветошка: Как ветошку себя затирать я не дам... Я не ветошка, я, сударь мой, не ветошка!. Однако эти заклинания не мешают ему чувствовать себя подлой и грязной ветошкой. Подпольный человек, загнанный и обиженный, живет затаенными чувствами. Самолюбие у него сумасшедшее, мнительность и амбиция непомерные. Неосуществленные желания становятся навязчивыми идеями, порождают манию преследования, разрешаются в безумие. Самореализация подменяется болезненным самоутверждением в форме бегства от действительности.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6


Новости


Быстрый поиск

Группа вКонтакте: новости

Пока нет

Новости в Twitter и Facebook

                   

Новости

© 2010.