Психологические концепции эллинизма
p align="left">Основной проблемой человеческой жизни Эпикур считал преодоление страха страданий, главным образом страха перед смертью, загробной жизнью. С его точки зрения, не страх перед наказанием, перед загробными муками, но собственный разум, собственная воля должны удерживать человека от дурных поступков. Страх не может привести к нравственности, так как в его основе лежит страдание. Кроме того, он высказал важную мысль о том, что любой страх, и прежде всего страх перед учителями, правителями, так же как и перед Богами, тормозит развитие человека. Проповедуемый Эпикуром атеизм был связан именно с этой идеей, так как, по его убеждению, Боги хотя и существуют, но не вмешиваются в жизнь людей. Это погруженные в высшее счастье самонаслаждения и блаженства высшие существа, которые обитают в пространстве между мирами совершенно безотносительно к этим мирам. Поэтому человеку не надо ни бояться их, ни надеяться на их помощь и опираться только на себя, свои потребности и мотивы, свои понятия о добре и зле.Анализируя причину страха смерти, Эпикур утверждал, что это не страх перед наказанием (ведь никто точно не знает, будет ли он наказан и вообще есть ли загробная жизнь), а страх перед неопределенностью, неизвестностью. Состояние этого страха дано в стихах Шекспира: ?Страх чего-то после смерти... безвестный край, откуда нет возврата земным скитальцам... Так всех нас в трусов обращает мысль...? Таким образом, разум не только делает более устойчивыми наши положительные эмоции, но и является причиной отрицательных; с этой точки зрения можно говорить о том, что именно Эпикур заложил предпосылки когнитивной теории эмоций.
Счастье, по Эпикуру, состоит в атараксии, т. е. в состоянии душевной невозмутимости. Атараксия достигается воспитанием, размышлениями. Человек, достигший ее, стремится ?прожить незаметно?, как писал он, т. е. не участвовать в политике, в бесплодных спорах с неучеными людьми, которые не могут понять высказываемых ученым мыслей. Знание, говорил он, нельзя навязывать людям, они сами должны прийти к нему в своем стремлении к счастливой жизни. Эпикур считал необходимым для ученого избегать активного участия в общественной жизни. Он доказывал, что только уединение и размышления с близкими друзьями дают настоящее наслаждение и приводят к открытию истины.
Эпикурейцы доказывали этическую обоснованность отчуждения от общества тем, что общественная жизнь является источником тревог, зависти, жестокости и конформизма; в отличие от нее нравственная жизнь - это жизнь личная, в кругу книг и близких, жизнь, имеющая целью самосовершенствование и познание. Однако в этом случае Лукреций Кар выступал против отчуждения, утверждая, что наибольшее удовлетворение приносит активная позиция, предполагающая передачу своих знаний другим людям. Он также говорил о том, что ученый должен не только передавать знания другим, но и пытаться построить жизнь людей по лучшему образцу. По некоторым данным (а о жизни Лукреция Кара нам, к сожалению, известно не очень много), он не только говорил о необходимости активной позиции, но и принимал непосредственное участие в восстании Спартака и покончил с собой совсем молодым. Таким образом, уже первые попытки переустройства мира учеными претерпели полную неудачу, и Лукреций Кар, так же как в свое время Платон, пострадал от своего желания передать истину политическим деятелям своего времени.
В позиции Эпикура были уязвимые места, которые помешали широкому распространению его концепции. Прежде всего, к ним относится отсутствие четких критериев добра и зла, нравственного и безнравственного поведения, что было важным обстоятельством для науки того времени. Если нравственно то, что приятно конкретному человеку, то нравственным в ряде случаев придется признать поступок, который приносит боль другому, а это не может уже считаться добродетелью с позиции общества. Таким образом, делая этический критерий внутренним, связывая его с пользой для конкретного человека, Эпикур лишал человека возможности объективной оценки своего поведения и уводил его не только от страха наказания, но и от награды за хороший поступок. Ведь если человек в себе, и только в себе, находит силы для своей деятельности, сам себя и наказывает и поощряет, у него отсутствует необходимая для многих опора, помогающая преодолеть трудности и искушения, дающая надежду на то, что кто-то оценит его поведение и наградит. Если человека, как говорил Эпикур, учить опираться только на собственные силы, не бояться неудач и осуждения, то такое воспитание, безусловно, поможет быстрее найти свою дорогу сильным людям, но может быть болезненно и даже опасно для слабых, которым нужна помощь и поддержка. При этом, по мнению многих ученых того времени, наказание является не только острасткой и бичом для непослушных, оно помогает елабым людям держать себя в узде и не преступать закон. Для многих людей пропадает и прелесть поступка, за который никто не похвалит. Поэтому проповедуемый Эпикуром подход приемлем в основном для решительного и уверенного в себе человека, которого Ф. Ницше впоследствии назвал ?сверхчеловек?.
О внутренней независимости, автономии человека говорили и стоики. Однако в отличие от Эпикура они подчеркивали необходимость ранней социализации, подчинения законам, действующим в данном обществе, говоря о том, что каждый должен честно выполнять возложенные на него обязанности, диктуемые его ролью. Так в психологии впервые появляется термин роль - один из наиболее важных в современной науке. Эта школа разработала более приемлемую для большинства людей этическую концепцию И постепенно получила широкое распространение. Она зародилась еще в Древней Греции. Закладывали основы стоической этики деклассированные люди - бывший борец Зенон (336-264 гг. до н. э.), отпущенный на свободу раб Хризипп (281-208 гг. до н.э.). У них, естественно, не было денег на покупку земли для своей школы, часто не было даже своего дома. Поэтому свои беседы они вели, прогуливаясь по внешней колоннаде греческих храмов - стое. Отсюда и название этой школы - стоики, которое со временем стало нарицательным, обозначая твердость духа и постоянство. Постепенно приобретая все большую популярность, их концепция завоевывала новые слои общества, и в римский период эта школа была одной из самых известных и распространенных, к ней принадлежали многие видные политики, в том числе сенаторы Сенека, Катон Младший, Цицерон, Брут, император Марк Аврелий (I-II вв. н.э.).
Стоики разделяли взгляды Демокрита на атомистическое строение мира, говоря о том, что начало начал - это бытие, состоящее из атомов, которые являются первоосновой всей вселенной, в том числе и души и тела человека. Разделяли они и идею пантеизма (всеобщего одушевления природы) первых психологов. Понимая природу как целое, они утверждали, что душа - божественное начало (которое отождествляется с судьбой, провидением) присуще всей природе.
В этой школе была развита и концепция Гераклита о том, что четыре основных элемента природы - огонь, воздух, вода и земля - находятся в постоянном взаимодействии и взаимопревращении, т. е. ?все находится во всем и все возникает из всего?. Однако эти превращения подчиняются определенным законам, прежде всего закону ?мирового года?, определяющему возникновение мира из огня, его расцвет, закат, гибель, а затем новое возрождение.
Эти законы стоики приложили к развитию души, доказывая, что она после смерти тела умирает, поскольку атомы души, как утверждал и Демокрит, рассеиваются в воздухе. Однако умирает душа не сразу, а постепенно, теряя изначальную форму и концентрацию атомов. Это время, по мнению стоиков, дается человеку на то, чтобы его мысли, открытия, переживания вместе с атомами его души в процессе дыхания передались другим людям. В этой идее прослеживаются взгляды Аристотеля на передачу знаний, преображенные с учетом концепции атомизма.
Изучение процесса познания стало главным для психологов древней (греческой) стой. Это отразилось и на их понимании души, которую они называли ?хорошо выделанным папирусом для записи?. Стоики выделяли восемь частей души, из которых только одна не связана с процессом познания, но отвечает за продолжение рода. Остальные части - это пять органов чувств (обоняние, осязание, вкус, слух и зрение), а также мышление и речь. Шесть низших частей души общие у человека и других живых существ, а мышление и речь присущи только человеку.
Существенной переработке подверглась в школе стоиков и теория истечений. Ярко выраженный рационализм стоиков сделал ощущения лишь подсобным материалом для мышления - ведущего процесса познания. В этом процессе они выделяли пять ступеней - ощущение, память, воображение, фантазию и мышление (внешнее и внутреннее). При этом под внешним мышлением стоики понимали речь, полностью отождествляя эти процессы. С точки зрения стоиков, мышление как бы пронизывает весь процесс познания, оказывая влияние уже на первых его ступенях, так как именно разумность ощущений делает их правильными, т. е. очевидными для всякого. Мышление, т. е. осознание и оценка истинности и очевидности наших представлений, продолжается и при запоминании, и при фантазии, т.е. на всех этапах переработки знаний. Таким образом, в крайне наивном виде в концепции стоиков проявляется попытка связать воедино все ступени познания, показать их преемственность и вычленить критерий объективности познаваемого.
Идея Логоса, выражающегося в слове и связанного с разумом, мыслью, стала центральной для стоиков. С их точки зрения, логика - это учение и о мышлении, и о речи, раскрывающее их диалектическую взаимосвязь. Разработанную этой школой концепцию речи по праву можно назвать первой в науке теорией значения слов. Раз мысль обозначается словом, то и разница между ними в том, что мысль - это обозначаемое, а слово (символ) - обозначающее. Мысль и слово связаны с реальным предметом, составляя, таким образом, ?треугольник отношений?: слово-мысль-предмет, так как слово правильно передает мысль и адекватно реальному предмету, который верно отражен в мысли. Доказывая, что слово, звук и предмет реальны, а мысль идеальна, стоики рассматривали взаимосвязь и происхождение этих элементов, заложив традицию изучения связи слова и значения, слова и его внутренней формы, представления. Значение хорошей формы проявлялось в том, что в теории стоиков слово приобретало дополнительное значение и силу, если подано в совершенной, поэтической форме. Так, форма торжественного гекзаметра нередко использовалась для юридических постановлений, моральных поучений, философских произведений. Такое же значение имела музыка, которая придавала словам дополнительный лад, новое значение. Исследования значения и внутренней формы слова стали впоследствии, уже в XIX-XX вв., ведущими для многих отечественных и зарубежных психологов.
