Пенитенциарные теории и модели тюремных учреждений, диагностика и классификация заключенных
p align="left">Опасно длительное содержание человека в условиях толпы -- социально неорганизованной общности. В таких условиях формируется и прочно закрепляется анемический, нигилистический тип поведения -- укрепляется социальная отчуждгн ность, поведение переходит на эмоционально-импульсивный уровень регуляции.Гуманность наказания следует понимать не как снижение его карательной функции, а как такую его организацию, при которой наказание не вытравляло бы в наказуемом его человеческие качества, не подавляло бы в нем веру и надежду в возможность быть полноценным членом общества.
Опыт некоторых ИУ показывает, что даже при существующей правовой регламентации режима возможны некоторые и улучшения:
- оборудование локальных зон и изолированных участков для небольших групп осужденных,
- улучшение санитарно-бытовых условий, повышение трудовой мотивации, поощрение трудовой инициативы, эстетическое оформление бытового окружения, интеллектуальное насыщение досуга, укрепление социальных связей с внешней средой.
Как отмечают исследователи, количество общих и производственных правонарушений резко снижается по мере создания современной промышленно-производственной базы ИУ, разнообразия трудовых процессов и повышения материальной заинтересованности в результатах труда.
Общество не должно уповать лишь на жесткие условия п. держания осужденных в местах лишения свободы. Не менее важна его попечительская деятельность. Добро и милосердие всегда берут верх над мстительностью и жестокостью. Не злом победить зло. Воссоздать в человеке человеческое можно только лишь человеческими способами.
Завершающим и наиболее ответственным периодом социализации является реадаптация освобожденного к жизни на свободе, в новых, как правило, трудных жизненных условиях, требующих значительных усилий. Бытовая неустроенность, нарушенность прежних социальных связей, отсутствие жилья, настороженность родных и знакомых, холодный взгляд в отделах кадров по найму рабочей силы, тяжелый гнет социального отвержения -- ситуация, особенно опасная для тех, кого за плечами уже был острый конфликт с обществом. Из этой ситуации существенна не только психологическая установка на новый образ жизни, необходим комплекс социальных» условий для реализации этой установки.
Наибольшая вероятность "срыва" -- совершение повторного преступления -- приходится на первый год после освобождения. Этот год должен быть годом социальной реабилитацией освобожденного с соответствующим социально-правовым его обеспечением, созданием условий для начала его новой жизни. Нужны, конечно, и социальный контроль, проверка соответствия поведения реабилитируемого лица социальным ожиданиям. Но социальный контроль должен сопровождаться содействием патронажных органов упрочению положительных связей реабилитируемого лица с социальной средой.
Помочь оступившемуся человеку вновь обрести свою человеческую сущность -- одно из предназначений социума.
2. Психологические требования к личности и деятельности персонала пенитенциарных учреждений
Общепризнано, что эффективность функционирования исправительных учреждений во многом зависит от профессиональной компетентности и психологической пригодности персонала. Поэтому в пенитенциарной психологии, как отечественной, так и зарубежной, уделяется существенное внимание обоснованию психологических требований, предъявляемых к сотрудникам данной системы. В числе профессионально значимых качеств отмечают: нравственную активность, эмоциональную устойчивость, развитые педагогические и коммуникативные способности, психологическую готовность к службе, устойчивость к неблагоприятному влиянию среды осужденных (А.Д. Глоточкин, В.Ф. Пирожков, Е.А. Пономарева и др.).
На основе психологического тестирования с помощью Миннесотского многофакгорного личностного опросника (MMPI) выявлены типичные личностные профили сотрудников исправительных учреждений. По мнению Б.Г. Бовина, присутствие в профиле ведущей пятой шкалы (женственность) свидетельствует о высокой гуманистичности, мягкости, миролюбивости личности. Сотрудники с подобной особенностью наиболее успешно справляются с воспитательной работой в исправительном учреждении.
Однако в целом усредненный личностный профиль сотрудников пенитенциарных учреждений существенно не отличается от профилей личности работников других правоохранительных органов. Это опровергает достаточно распространенный стереотип общественного сознания, что в уголовно-исполнительной системе работают люди с садистскими наклонностями, высоким уровнем агрессивности, низким интеллектом и т.п. Подобный стереотип чаще всего формируется на основе отдельных ситуаций, связанных с нарушением законности и получивших общественный резонанс, а порой и целенаправленным искажением событий в средствах массовой информации. Например, в конце 80-х годов была серия публикаций о якобы имеющих место нарушениях законности при содержании злостных нарушителей режима в Усольском управлении лесных исправительно-трудовых учреждений (в так называемом «Белом лебеде»). Вместе с тем ни одна проверка, включая и проведенные правозащитными организациями, этого не подтвердила. Более того, опыт Усольского УЛИТУ был распространен на другие регионы.
В связи с общественным резонансом изучение причин нарушений законности стало объектом пристального внимания пенитенциарных психологов и педагогов (М.Г. Дебольский, 1979; А.В. Пищелко, В.И. Белослудцев, И.И. Соколов, 1998 и др.).
В качестве причин противоправных действий сотрудников отмечают:
- несоответствие личностных качеств требованиям профессиональной деятельности; слабый профессионализм;
- эмоциональную несдержанность в ситуациях провокации (оскорбление чести, достоинства и т.п.); влияние менталитета, выработанного в тоталитарном государстве; слабую материальную обеспеченность сотрудников;
- профессиональную деформацию персонала.
Последний феномен заслуживает особо пристального внимания. Когда говорят о профессиональной деформации, то имеют в виду влияние условий и содержания профессиональной деятельности на негативное изменение личностных качеств и поведение сотрудников. Рукоприкладство, грубость, применение спецсредств без должной необходимости -- это крайние формы проявления профессиональной деформации. На более ранних этапах службы личностные изменения проявляются лишь в усвоении профессионального жаргона, подражании некоторым манерам поведения осужденных, а в последующем -- в потере способности к эмпатии, сопереживанию чужому горю, в формировании установки на ужесточение наказания. Исследования, проведенные учеными ВНИИ МВД России, подтверждают, что среди сотрудников пенитенциарных учреждений, имеющих стаж службы более 10 лет, гораздо больше акцентуантов, чем среди молодых сотрудников. Наглядно механизм формирования профессиональной деформации описан в упомянутой выше работе «Эксперимент с моделированной тюрьмой», где авторами сделан вывод, что именно социальная роль (например, «надзиратель») меняет психологию и поведение человека, побуждая действовать на основе сложившихся социальных стереотипов и экспектаций (ожиданий). Таким образом, профессиональная деформация -- это не просто «пережиток тоталитарной системы» или проявление национального (российского) менталитета, а общечеловеческий социально-психологический феномен.
В подтверждение сказанного целесообразно напомнить знаменитый эксперимент американского психолога Милграма (1965). Ученый формировал у испытуемого установку, что он -- учитель и должен будет наказывать своих учеников за допущенные ошибки при заучивании иностранных слов. В качестве наказания использовался удар током, напряжение которого постоянно увеличивалось от 15 до 450 вольт с шагом в 15 вольт. На пульте были нанесены цифры с указанием напряжения и пометкой: «слабый удар» (15-60 В), «чувствительный удар» (75-150 В), «очень чувствительный удар» (165-250 В), «опасно-мощнейший удар» (265-450 В). Как только «ученик» допускал ошибку, экспериментатор требовал от учителя переключить тумблер на одну ступеньку выше, невзирая на крики испытуемых.
Сам С. Милграм, оценивая итоги эксперимента, сказал: «Если бы в Соединенных Штатах была создана система лагерей смерти по образцу Германии, подходящий персонал для этих лагерей можно было бы набрать в любом американском городе средней величины». В целом эксперимент показал, что даже вполне благопристойные люди, когда им поручают общественно значимую деятельность и наделяют властными полномочиями, одновременно снимая индивидуальную ответственность за последствие своих действий, склонны к проявлению неоправданной жестокости ради выполнения поставленной перед ними задачи. Поэтому закономерно, что и в условиях пенитенциарного учреждения, где объектом карательно-воспитательного воздействия являются преступники, т.е. люди, нарушившие закон и зачастую имеющие те или иные человеческие пороки, механизм проявления по отношению к ним жестокости со стороны сотрудников может становиться еще менее личностно болезненным, чем в приведенном эксперименте. Здесь действует своеобразный психологический механизм «дегуманизации противника» -- раз он плохой, то по отношению к нему можно применять любые средства. Отмечая реальность действия в исправительных учреждениях данного механизма деформации персонала, Ф. Зимбардо (1974) отмечал, что «надзиратель тюрьмы - такая же жертва системы, как и заключенный». Однако какими бы ни были сложными ситуации, как бы ни «давили» на человека внешние факторы, он всегда сам принимает решения и сам несет за них ответственность.
В настоящее время в отечественной системе органов, исполняющих наказания, проводится линия на гуманизацию. Она преимущественно связана с установленными в новом Уголовно-исполнительном кодексе РФ (1996 г.) нормами ослабления режима отбывания наказаний, с созданием более благоприятных жилищно-бытовых условий осужденным и рядом иных моментов, соответствующих Стандартным минимальным правилам обращения с заключенными и другим документам, принятым ООН и ратифицированным российскими законодателями.
