Методологический смысл психологического схизиса
Методологический смысл психологического схизиса
20
Министерство образования Новгородский Государственный Университет им. Ярослава Мудрого Контрольная работа по методологическим основам психологии. Тема : “Методологический смысл психологического схизиса” Выполнила студентка 2 курса п/ф 1564-зу Хатилова Елена Александровна Преподаватель Дергач Т.А. Великий Новгород 2003 г. ПЛАНВведениеПрактика как принцип познанияФилософия практики как методология психологииПсихотехникаСознаниеПрактикаЗаключениеСписок литературы ВведениеКарта отечественной психологии за последние 10 лет изменилась, пожалуй, более радикально, чем карта Восточной Европы. Тогда, в 1985г., над пустынными психологическими пространствами возвышались несколько академических крепостей (то были главным образом столичные психологические институты и факультеты психологии), кое-где виднелись ведомственные бастионы (психологические лаборатории в «ящиках», больницах, МВД, образовательных учреждениях, и самый многочисленный их вид - кафедры психологии провинциальных педвузов), большей частью находившиеся в вассальном теоретическом положении у одной из крепостей, а ручейки вольной психологической практики с высоты птичьего полета почти не были видны.
Бурное пятилетие ( с 1986 по 1991г ) подняло волну энтузиазма психологов - практиков. Волна окатила крепостные стены, кое-где перехлестнула через них и отхлынула, разлившись
по обширным неакадемическим просторам. Она стала заполнять все ложбины и низменности - всюду появились психологические службы, ТОО, ООО, да и просто лихие молодые люди с очень
ограниченной ответственностью, но с безграничной готовностью
на любую психологическую услугу от подготовки кандидата в
президенты страны до снятия порчи.
Недавняя пустыня между академическими крепостями и
ведомственными бастионами превратилась в неспокойное море
психологической практики. Есть в нем уже и глубокие чистые течения, хотя, разумеется, преобладают пока мутноватые воды
самоуверенного дилетантизма.
Но нравятся нам последствия наводнения или нет, факт
остается фактом: все это вместе и есть «отечественная психоло-
гия» , хотя ее рельеф, климат, флора и фауна неузнаваемо изме-
нились. Раньше судьба нашей психологии ковалась за академическими стенами, отныне она определяется тем, как бу-
дут складываться отношения между образовавшимся «морем» и
«сушей», между «психологической практикой» и «научной пси-
хологией».
В упомянутое выше пятилетие «энтузиазма», когда большин-
ство психологов-практиков составляли специалисты с универси-
тетским академическим образованием, порой казалось, что про-
дуктивное соединение науки и практики произойдет само собою.
Казалось, что началась уже новая историческая эпоха, что позади
старые естественнонаучные идеалы, высокомерное отношение к практике как косной сфере, куда «внедряются» научные достиже-
ния, что сбывается пророчество Л.С.Выготского - « практика входит в глубочайшие основы научной операции», «становится конструктивным принципом науки» [4; 387-388], что психология действительно вбирает в свой состав практику и вот-вот начнет изнутри преображаться.
Однако, в науке не совершается ничего автоматически. Когда начался отлив, обнаружилось, что перехлестнувшая волна оста-
вила после себя несколько психотехнически - ориентированных лабораторий, но никакого внутреннего оплодотворения психоло-
гической науки «философией практики» не произошло. Напро-
тив,отлив продолжался, разрыв между психологической наукой и практикой стал увеличиваться и достиг угрожающих размеров.
Самое тревожное, что это расщепление, проходящее по телу пси-
хологии, никого особенно не волнует - ни практиков, ни иссле-
дователей. Если бы ситуация определялась острым противобор-
ством сторон, попыткой сломить сопротивление друг друга и
перекроить всю психологию по-своему, это было бы более пло-
дотворно. Тогда можно было бы говорить об очередном кризисе психологии. К сожалению, приходится диагностировать не кри-зис, но схизис нашей психологии, ее расщепление. Психологичес-
кая наука и психологическая практика живут параллельной
жизнью как две субличности диссоциированной личности : у
них нет взаимного интереса, разные авторитеты ( думаю, что
больше половины психологов - практиков затруднились бы назвать фамилии директоров академических институтов, а директора вряд ли информированы о «звездах» психологической
практики), разные системы образования и экономического существования в социуме, непересекающиеся круги общения с западными коллегами. Опасно, что ни исследователи, ни прак-тики не видят научного, теоретического, методологического значения практики. А для психологии сейчас нет ничего теоре-тичнее хорошей практики.
Наиболее актуальными для нашей психологии являются психотехнические исследования, их значение не сводится только к разработке эффективных приемов и методов влияния на челове-
ческое сознание, но состоит прежде всего в выработке общепси-
хологической методологии. Методологическая миссия психотех-ники определяется не только внешними факторами - массовым
распространением психологических практик, социальным зака-
зом, но и внутренними тенденциями самой психологической
науки. Последнее кажется особенно важным - убедиться,что пси-
хотехника не просто частная прикладная дисциплина, но обще-
психологическая методология, «генетически» заложенная в оте-
чественной психологии. Наступило время, когда эта программа
начала реализовываться.
Практика как принцип познания
В современной методологии познания стало общим местом
утверждение о нереализуемости классических научных канонов при изучении человека . Парадигма классической науки при изу-
чении человека дает трещину в решающем пункте, гласящем:
объект не зависим от познания. В тех дисциплинах, которые изу-
чают конкретных людей, особенно очевидно, что названная акси-
ома не оправдывает себя. Причем в двух с мыслах: во-первых,
само знание о человеке реально изменяет его. Явный пример то-
му - психоанализ, изменяющий человека как в каждом конкрет-ном клиническом случае,так и в смысле того культурного челове-
ческого типа, который сформировался на Западе: психоаналити-ческая символика, психоаналитическое искусство, менеджмент,
лечение, воспитание и пр.- все это сегодня неотъемлемые элемен-
ты реальной жизни обычного западного человека. Во-вторых,
сам процесс познания вовсе не безразличен для человека: и пото-му, что он, являясь объектом исследования, реализует лишь один из многих модусов своего существования с особыми культурны-ми нормами, ритуалами, ожиданиями, вовсе не совпадающими
с другими модусами ( Я как испытуемый, исследуемый вовсе не равен «себе» играющему, работающему, любящему и т.д.); и потому, что формы, процессы и методы познания влияют не толь-ко на характер получаемого знания ( не безразлично, будет ли это знание об условных рефлексах или о жизненном стиле) , но и на самого исследуемого человека.
Здесь для нашей психологии нет никакой гностической новиз-ны. Из этих констатаций вытекает методологическое задание,ко-торое отечественная психология так еще до конца и не выполни-ла. Суть этого задания в том, что психология деятельности долж-на стать деятельной психологией (А.Н.Леонтьев), или «психотех-нической» (Л.С.Выготский) .Еще в знаменитых тезисах К.Марк-са[7]это методологическое задание было сформулировано ясно и четко. В одном из тезисов речь шла о том, что философы лишь
различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его, а в другом - о том, что изучаемую действи-тельность следует брать не в форме объекта и не в форме созер-цания, а как человеческую чувственную деятельность, как прак-тику.
