Реферат: А.В. Луначарский - первый нарком просвещения

Что касается языков, то напомним один лишь факт: летом 1920 года А. В. Луначарский выступал перед делегацией 11 Кон­гресса  Коминтерна  на  английском,  французском,  итальянском и испанском языках. Кроме того, он говорил и читал на немецком, знал латынь. Человек энциклопедических знаний и поистине вулканической энергии, А. В. Луначарский был глубоко творческой натурой.

Это проявлялось не только в непосредственной работе в Совнаркоме, но далеко за ее пределами, хотя и было органически с ней связано.

Несколько сухих цифр: за 22 года литературно-публицистической деятельности до Октября 1917 года Анатолий Васильевич опубли­ковал 833 работы, то есть в среднем по 38 работ в годНачиная с 25 октября 1917 года и только в течение одного 1918 года вышли 203 работы наркома. Здесь доклады о деятельности Совнаркома и Наркомпроса во ВCНК, на 2 Всероссийском съезде Советов. Здесь огромное число выступлений на митингах и собраниях, где обсуждались международные проблемы и сегодняшний день рево­ции роль интеллигенции и пролетариата в судьбах культуры, охрана памятников искусства и положение театров, организация советской школы и открытие памятника Софье Перовской. Больше всего тогда публиковались краткие отчеты о выступлениях. Быто­вало мнение, что Анатолий Васильевич всегда говорил экспром­том. Однажды на вопрос. как он может так хорошо выступать без подготовки, нарком ответил: "То есть как без подготовки? Я к этому готовился всю жизнь". И продолжал готовиться. Все близко знавщие Луначарского люди поражались его  громадной работоспособности до 17-18 часов в сутки. Даже в самые трудные, первые месяцы работы, когда все приходилось делать впервые, А. В. Луначарский находил время написать брошюры об А. Н. Радищеве и К. Марксе к столетию со дня его рождеиия), некрологи ушедшим из жизни революционерам Г. В. Плеханову, М. С. Урицкому, В. Володарскому. Мимо него не прошли ни постановка оперы Н. А. Римского-Корсакова "Сказание о невидимом граде Китеже" в Мариинском театре, ни выход  в  свет  очередного  тома  полного  собрания  сочинений А. П. Чехова.

Нарком пишет предисловня к кииге К. Каутского, хрестоматии футуристов "Ржаное поле" и к монографии К. И. Жу­ковского об американском поэте Битмене. Он создает драму для чтения "Фауст и город", пеpеводит с французского,"Письмо к русским революционерам" Р. Роллана. Все это только в 1918 году.    

Пишущий для театра драмы нарком, как ни кто другой, ценил все многообразие доставшегося трудовому народу культурного наследства, понимая вместе с тем реальную опасность утрат при неумении или нежелании правильно воспользоваться этим богат­ством.

Еше до Октября он писал, что даже среди соцналистов есть люди, провозглашающие "Долой буржуазную культуру!".

Первые же меры Петроградского военно-революционного комитета и Сов­наркома по охране Зимнего дворца, музеев, дворцов император­ской фамилии и всех их художественных ценностей стали свое­образным камертоном в деятельности А. В. Луначарского. Изве­стны его приказы благодарности красногвардейцам, охраняв­шим Зимний, и тем дворцовым служащим, которые в ночь на 2б октября остались на своих постах. С другои сторопы, он обра­тился к ученым и художественной интеллигенции и с их помошью уже в ноябре 1917 года организовал при Наркомпросе коллегию по делам музеев и охране памятников искусства и старины.

Такая же  организация  возникла  и  в  Москве.  Анатолий  Васильевич привлек к этому благородному делу А. Н. Бенуа, И. Э. Грабаря, В. А. Жуко, И. А. Фомина, И. А. Орбели, Н. Я. Марра. В. П. Зубо­же  организация  возникла  и  в  Москве.  Анатолий  Васильевич привлек к этому благородному делу А. Н. Бенуа, И. Э. Грабаря, В. А. Жуко, И. А. Ломина, И. А. Орбели, Н. Я. Марра, В. П. Зубо­ва и многих других видных деятелеи культуры. Уже 9 декабря 1917 года Совнарком принял постановление ассигновать Нарком­просу средства на охрану дворцов и музеев.

1918 год ознаменовал­ся началом реставрации памятников Кремля. принятием 10 марта постановления об организации Комиссии по охране художествен­ных и исторических ценностеи, декрета 5 октября об учете и охране памятников искусства, находящихся во владении частных лиц, обществ и учреждений.

Письмо наркома в Александринский театр в начале декабря 1917 года начиналось словами: "Занятый сложными делами по охране дворцов и музеев Республики..." Но в это же время необ­ходимо было срочно спасать театры, потому что некоторые горячие головы считали их ненужной буржуазной роскошью, И нарком спешил в театры, помогал художникам и архитекторам, обсуждал с Александром Блоком планы издания русских классиков... "Если бы не было этого заботливого глаза, многое, несомненно, погиб­ло  бы  в  вихре  соцнального  переворота" так  оценила  роль А. В. Луначарского в сохранении русского искусства и его выдаю­щихся деятелей редакционная коллегия жуpнала "Народное про­свещение" в статье о наркоме "Десять лет несменно на посту. Если значительны заслуги А.  В. Луначарского в  привлечении интеллигенции на сторону Советской власти, то его отношение к проблеме культурного наследства тем  более  можно считать историческим достижением.

По существу, и в теории, и на практике Луначарский заложил основы подлинно марксистского, то есть уважительного и бережного, отношения к культурному наследию, которое сказывалось на протяжении первого советского десяти­летия. О деятельности и роли А. В. Луначарского немало писали и еще больше говорили и его современники и потомки. Это понятно: яркая, неординарная личность всегда привлекает внимание и вы­зывает споры.

При этом вырисовываются своего рода закономер­ности. Первые шаги наркома, первые годы его деятельности, пожа­луй, всеми оценивались положительно, часто даже восторженно.

Это как раз тот исторический отрезок работы Совнаркома, о кото­ром говорнт данная книга. В начале 20-х годов прозвучала критика работы А. В. Луначар­ского и Наркомпроса со стороиы В. И. Ленина критика конст­руктивная и доброжелательная, пронизанная заботой об улучше­нии деятельности Наркомпроса в условиях все усложнявшихся культурных задач превращения России нэповской в Россию социа­листическую. При этом  Владимиp Ильич всячески оберегал Лу­начарского от засилья чисто административной работы, помогая тем самым более полному раскрытию творческих возможностей Анатолия Васильевича.

Тогда же начались и не прекращаются по сей день споры о личных художественных пристрастиях и вкусах первого наркома по просвещению. Их поднимают сегодня и противники авангарда в искусстве. Думается, что здесь совершается первая несправед­ливость по отношению к А. В. Луначарскому.

Деятели искусства левого направления художники, скульпторы, актеры первы­ми приветствовали победу соцналистической революции и протя­нули руку сотрудничества Советскому правительству. Как госу­дарственный  деятель,  как  нарком  просвещения,  Луначарский принял  эту  помощь она  нужна  была  стране, ее  культуре. В этом, а не в личных вкусах причина назначения на ответственные посты в Наркомпросе художника Д. П. Итеренберга, В. Э. Мей­ерхольда, поддержки иекоторых футуристов, скульпторов и худож­ников авангарда. Борьба различных течений от реалистических до авангардистских во  всех областях культуры закономер­ное явление начала ХХ века  И прав был первый советский нарком, давая  возггожность,  всем этим  направлениям  самовыразиться. "Луначарский издавал левых и Пушкина, предвидя будущее" так кратко, но точно выразили писатели-совpеменики Анатолия Васильевича его ширину, подлинно демокpатический подход к сложным проблемам искусства. Но по отношению к А. В. Луначарскому была допущгена и дру­гая, еще большая неспpаведливость.

Он не был репрессирован, как многие его коллеги по первому составу Совнаркома,он рано умер. Однако устранение его с поста наркома в 1929 году иельзя, по-видимому, объяснить только состоянием здоровья. Этот вопрос  предстоит  еще  исследовать.  Бесспорно другое после смерти А. В. Луначарского издание его работ прекратилось на долгую четверть века. Огромное творческое наследие марксиста­ленинца оказалось за бортом, а роль А. В. Луначарского как государственного и партийного деятеля путем длительного замал­чивания была искажена.

Возвращение А. В. Луначарского к нам началось в 50-е годы, оно продолжается и, надо думать, ускорится, ибо открываются новые  возможиости  более  глубокого  и  объективного  анализа опубликованных и неопубликованных  материалов жизни и дея­тельности Анатолия  Васильеаича.  Важно только не терять за деревьями леса, ие делать общих выводов из отдельных просчетов а они, конечно, были у Луначарского), а помнить об историче­ской роли первопроходцев первых народных комиссаров, кото­рую они достойно выполняли в труднейших условиях.

Самим ходом революции гражданской войной, нищетой и разрухой в результате почти восьми лет кровопролития, начиная с 1917 года, первоочередностью задач восстановления народного хозяйства и организации нового государственного устройства культурный фронт "Мы тоже на фронте, мы тоже ведем борьбу, мы тоже защищаем Октябрь",писал Луначарский в 1927 году) был отодвинут на задний план. На просвещение и культуру не хватало средств. 

Произошел отток квалифицированных кадров в области культуры и науки в результате эмиграции из Советской России. Только с учетом всех этих факторов можно правильно оцеиить сделанное Наркомпросом и его руководителем, в частно­сти, за первые полгода Советскои власти. C декабря 1917 года А. В. Луначарский писал А. М. Горькому по горячим следам революционных ѕобытий: "Да, этому делу я отдаю всю кровь и весь ток нервов и с никогда еще не переживав­шимся мнои напряжением сил, работая по 20 часов в сутки, я мало­помалу, словно прокладывая туннель сквозь гранит, продвигаюсь вперед"В таком темпе, с таким подъемом и накалом работал нарком просвещения в первые полгода, а затем и дальше все 12 лет на этом посту.

И как бы эту работу подытоживая, Горький в октябре 1922 года говорил Анатолию Васильевичу: "Вы прожили тяжелую, но яркую жизнь, сделали большую работу. Вы долгое время, почти всю жизиь, шли плечо в плечо с Лениным и наиболее крупиыми,  яркими  товарищами..." и  уговаривал  его  начать писать книгу воспоминаний.

В ответ Луначарский ои в это время лечился за границей делился творческими планами "давно-давно задуманных и любовно обдуманных работ" о "Фаусте" Гете, о проблемах эстетики, этики и культуры, которые волнуют моло­дежь, об исследовании природы смеха как "грандиозиого явления культуры".

Вспоминая о последних днях жизни А. В. Луначарско­го, его жена Н. А. Луначарская-Розенель рассказала, что однажды он сказал своему врачу: "Я хочу еще пожить, хотя бы для того, чтобы написать книгу о Леннне.

Это мой долг. Эта книга будет самым значительным из всего, что я сделал в жизни". К сожале­нию, этим планам не суждепо было сбыться. Но сбылось главное дело жизни А. В. Луначарского. На посту первого советского наркома по просвещеиию ему выпала честь "введения  пролетариата  во  владение  всей  человеческой  куль­турой".