Реферат: Разнообразие птиц
В ископаемом состоянии соколиные известны с раннего эоцена, около 55 млн. лет назад, представлены очень мелкими формами. Сейчас семейство насчитывает более 60 видов, группируемых в 10 родов. Практически все современные виды и большинство родов очень “молодые” — плиоцен-плейстоценового возраста. В соответствии с экологическими и морфологическими особенностями представителей семейства Соколиных делят на 3 подсемейства. Каракары (Polyborinae) включают роды Daptrius, Phacoboenus, Polyborus, Milvago, всего 9 видов. Лесные соколы (Micrasturinae) представлены родом Micrastur (6 видов) и монотипическим родом Herpetotheres. Наконец, Настоящие соколы (Falconinae) объединяют 3 рода и 8 видов карликовых соколов Spiziapteryx, Polihierax, Microchierax и центральный род Falco, насчитывающий 38 видов. Каракары и лесные соколы распространены в Центральной и Южной Америке, настоящие сокола — по всему свету. В последнее время каракар и лесных соколов стали объединять в одно подсемейство. Хотя самые ранние ископаемые соколы найдены в Европе, предполагают, что центром происхождения группы могли быть южные материки. На это косвенно указывает эколого-морфологическое разнообразие соколов в Южной Америке.
Представители подсемейства каракар всеядны — питаются падалью, отбросами, едят фрукты, рыбу, беспозвоночных, мелких позвоночных. Они имеют ряд черт, сближающих их с ястребиными, особенно грифами — широкие тупые крылья парителей, относительно рыхлое оперение, длинные ноги с прямыми когтями, мало приспособленные к схватыванию добычи, массивный слабо изогнутый клюв без предвершинного зубца со щелевидными ноздрями, глаза без надбровного валика и неоперенные участки на голове и шее. Как и ястребиные, каракары сами строят гнезда. Есть сведения о высокой роли обоняния при поиске падали, как у американских грифов. Однако эти общие признаки каракар с ястребиными и даже катартидами квалифицируются как конвергентные, приобретенные вторично.
Остальные соколы (иногда говорят “сокола”) питаются исключительно живой добычей. Лесные соколы имеют круглые короткие крылья, длинный хвост и цепкие пальцы, чем сходны с настоящими ястребами. Это универсальные охотники, активные в сумерки — добывают птиц, ящериц, лягушек, грызунов, выслеживая их в гуще кустов, лазая в кронах деревьев, настигая пешком на длинных ногах, как птица-секретарь. К этой же группе относится хохочущий сокол (Herpetotheres cachinnans), напоминающий змееяда или сову — у него крупная голова, способная поворачиваться на 180°, крупные, направленные вперед глаза, развитый лицевой диск из перьев. Он выслеживает свою добычу — змей и ящериц — при помощи слуха. Небольшой лицевой диск для улучшения звуколокации развит и у лесных соколов. Представители этого подсемейства также не имеют дополнительных зубцов на надклювье.
Настоящих соколов по способу охоты можно разделить на несколько экологических групп. Карликовые сокола охотятся на крупных насекомых с присад как сорокопуты (и так же накалывают добычу на колючки), хватают добычу в основном клювом. Мелкие, относительно ширококрылые соколки типа кобчика и пустельги питаются преимущественно насекомыми, которых ловят в воздухе лапами, и мышевидными грызунами, добываемыми на земле. Дербники и более крупные длиннокрылые чеглоки — типичные орнитофаги, добывающие в воздухе мелких птиц, стрекоз, но дербники питаются и грызунами на земле, а птиц часто ловят в гуще кроны. Наконец, крупные сокола (сапсан, шахин, кречет) — орнитофаги, бьющие птиц в полете, поднявшись над жертвой, а затем пикируя (так называемая “ставка”), но часто охотятся и в угон или скрадывают добычу; хватают ее лапами. При ударе используется не клюв, а круто загнутый коготь заднего пальца, порой буквально распарывающий жертву. По некоторым данным, бьют добычу и грудью. Крупной жертве дают упасть и спускаются следом, мелкую хватают тут же в воздухе. Немногие крупные сокола (кречет, балобан) добывают птиц и на земле, охотятся на сусликов, зайцев. Крупную добычу ощипывают, мелкую часто глотают целиком. Непереваренные шерсть, перья, кости выводятся в виде погадки.
У большинства народов сокол обожествлялся, служил примером силы, смелости, скорости. Один из основных древнеегипетских богов (Гор) изображался с головой сокола-шахина, фрески и изваяния сокола, увенчанного фараоновой короной, часто встречаются среди произведений искусств и предметов культуры Древнего Египта. С давних времен была популярна соколиная охота, специально обученные крупные соколы высоко ценились. Это был не столько промысел дичи (обычно такая охота малодобычлива), сколько великолепное зрелище, дорогое удовольствие, доступное только знати. Высшее общество любило наблюдать, как сокол, сначала поднявшись над своей добычей, затем пикировал на нее, делая “ставку”. Поднимался столб перьев, жертва падала вниз, вслед за ней спускался сокол. Крупных соколов, обычно парами, напускали даже на дроф-красоток, цапель, журавлей. С кречетами охотились не только на пернатую дичь, но и на зайцев. Традиции соколиной охоты уходят корнями в древние цивилизации Востока, в средние века она была очень популярна в мусульманском мире, у некоторых королей и герцогов Европы, у русских князей и царей. На Руси главным любителем соколиной охоты слыл царь Алексей Михайлович Романов. При дворах Европы, Руси, Ближнего и Среднего Востока существовали целые промыслы соколятников, добывавших слетков из гнезд, отлавливающих птиц на пролете. По месту жительства таких “специалистов” называли целые слободы (отсюда — Сокольники в Москве). Места гнездования соколов держались в секрете, были объявлены царскими заповедниками. Больше ценились птицы, отловленные уже летными, следовательно, обладающие навыками охоты. Однако они были более дикими и труднее поддавались дрессировке, чем “гнездари”. Ценились не только охотничьи качества, но и красота птиц, особенно популярны были сокола светлых цветовых фаз. Сокола были дорогими подарками дипломатических посольств, за ловчего сокола можно было получить арабского коня или нескольких невольников. В хрониках упоминается случай, когда герцог Бургундский выкупил сына из турецкого плена за 12 белых кречетов. Соколиная охота за века существования “обросла” атрибутами, предназначавшимися для практических целей, но выполненными порой, как настоящие произведения искусства. В их числе кожаные рукавицы, предохраняющие руку от когтей сидящей птицы, клобучок, закрывающий ей глаза, чтобы птица не беспокоилась, заметив дичь раньше времени, хвостовые бубенчики, позволяющие найти сокола и дичь, упавших в густую траву или кустарник, седельная подставка для руки, разнообразные ножные ремешки и т. д.
Во второй половине XX в. соколиная охота испытала второе рождение. К сожалению, она стала доступна гораздо большему числу людей, чем в средние века, а при развитии современных средств транспорта, связи и наблюдения за птицами более доступными, чем раньше, оказались и большинство мест гнездования соколов. Это привело к массовому неконтролируемому изъятию птиц из природы, численность большинства крупных видов сократилась в десятки раз. Соколы страдают не только из-за чрезмерного вылова, браконьерства, но и от беспокойства на гнездах, нарушения среды обитания, сокращения кормовой базы. В середине XX в. отравление ядохимикатами поставило на грань вымирания популяции соколов большинства промышленно развитых стран. Находясь на вершине пищевой пирамиды, сокола аккумулировали в своих тканях соли тяжелых металлов, ДДТ и другие пестициды, в результате, даже если они не гибли, возникали сбои в размножении, откладывались яйца с истонченной скорлупой или без скорлупы, птенцы вылуплялись с многочисленными уродствами. К счастью, наиболее токсичные препараты, влияющие на все живое, сейчас запрещены к применению.
Некоторые узкоареальные островные виды пострадали от интродукции чужеземных животных. Так, после завоза коз полностью вымер эндемичный подвид обыкновенной каракары с о-ва Гуадалупе (в 300 км западнее мексиканской Калифорнии). Окраской он существенно отличался от материковых форм, и часто трактуется как самостоятельный вид Polyborus lutosus. Эту птицу обнаружили только в 1875 г., ее численность быстро падала, поскольку козы вытаптывали кладки и демаскировали гнезда, выедая растительность. Кроме того, птиц намеренно уничтожали поселенцы, усмотрев в них угрозу новорожденным козлятам. Из 11 оставшихся к 1900 г. особей 9 были добыты, после этого птиц больше не встречали. В музеях имеется 37 шкурок и чучел. В результате интродукции макаков-резусов на о-в Маврикий численность местного эндемика — маврикийской пустельги (Falco punctatus) сократилась до 15-20 особей. Макаки разоряли гнезда соколков. До 50 пар сократилась численность сейшельской пустельги (F. аrаеа) в результате интродукции сипухи, которая ловила соколков ночью и стала их гнездовым конкурентом, занимая те же дупла и расселины скал. Лишь путем ограничения численности макак и сипух, искусственного разведения пустельг в неволе и последующей реинтродукции удалось предотвратить их полное вымирание. Численность маврикийской пустельги сейчас оценивается на уровне 200—300 пар, сейшельской — на уровне 500 пар. В результате подобных мероприятий восстановлена и поддерживается численность нескольких подвидов сапсана в Америке. В настоящее время все виды соколов включены в Приложения СИТЕС по ограничению торговли, многие внесены в Международную и национальные Красные книги и охраняются законом. Меры охраны других редких видов — сизого лесного сокола (Micrastur plumbeus), лесного сокола Трейлера (М. buckleyi), серого австралийского сокола (F. hypoleucos) — пока не разработаны, им продолжает грозить исчезновение. Некоторые виды, например красногрудый сокол (F. deiroleucus), короткохвостый сокол (F. fasciinucha) настолько плохо изучены, что трудно оценить их численность и понять, нуждаются ли они в особых мерах охраны. В Красную книгу России включены 4 вида, в их числе степная пустельга (F. naumanni), настолько снизившая численность в последние годы, что ее занесли и в Красную книгу МСОП. Тем не менее, многие мелкие виды продолжают оставаться обычными фоновыми представителями дневных хищников во многих местообитаниях.
