Экономика Великобритании и диалектика её развития
p align="left">Как известно, текстильное производство, в том числе и хлопчатобумажное, состоит из двух операций: сначала прядилыцики готовят пряжу, а потом ткачи ткут из этой пряжи ткань. В каждом из этих процессов были поочередно сделаны изобретения. Началось с того, что в 30-х гг. XVIII в, Кэй усовершенствовал ткацкий станок -- изобрел «летучий челнок», который ударами ракеток перебрасывался с одной стороны станка на другую. Раньше это приходилось делать вручную, и ширина ткани ограничивалась длиной рук рабочего. Теперь мож-но было ткать более широкие ткани и делать это гораздо быстрее.
Изобретение Кэя значительно ускорило работу ткачей, но те-перь им стало не хватать пряжи. Недостаток пряжи вызвал ее вздо-рожание. Возникла диспропорция между двумя операциями.
После этого в результате трех изобретений (Харгревса, Хайса и Кромптона) в 60-70-х гг. XVIII в. была создана прядильная маши-на, которая настолько повысила производительность труда пря-дильщиков, что вызвала обратное несоответствие -- ткачи не ус-певали перерабатывать изготовленную пряжу.
Эта диспропорция была устранена изобретением в 80-х гг. XVIII в. ткацкого станка Картрайта, который повысил произво-дительность труда ткачей в 40 раз.
Плоды изобретений для изобретателей оказывались горь-кими. Так Кэю, изобретателю «летучего челнока», промыш-ленники отказались платить, а ткачи-ремесленники, которые боялись из-за новшества потерять работу, разгромили его дом. Харгревсу, изобретателю прялки «Дженни», также пришлось спасаться бегством -- его дом тоже был разгромлен. «Мюль-ма-шина» Кромптона вызвала у промышленников большой интерес. Они подсылали своих агентов, чтобы раскрыть секрет машины; один из них даже пробил стену, чтобы подглядывать. У Кромптона не было денег, чтобы взять патент на свое изобретение. Он передал свое изобретение на общее пользование промышленни-кам, предполагая, что благодарные капиталисты вознаградят изобретателя. Те же собрали по подписке мизерную сумму. Че-рез некоторое время Кромптон изобрел еще одну машину, но после некоторых колебаний ее уничтожил.
С изобретением прядильных и ткацких станков переворот хлопчатобумажной промышленности еще не закончился. Дело в том, что машина состоит из двух частей: рабочей машины (маши-ны-орудия), которая непосредственно обрабатывает материал, и двигателя, который приводит в движение эту рабочую машину. Промышленная революция началась с машины-орудия. Если до этого рабочий мог работать только одним веретеном, то машина могла вращать много веретен, вследствие чего увеличилась про-изводительность труда. Поэтому машины мануфактурного пери-ода были только «половинами» машин.
Если прежде рабочий сам двигал орудие труда, то теперь, ког-да материал обрабатывала машина, осталась только приводить в движение эту рабочую машину. Но человек -- слишком несо-вершенный двигатель: он слаб и нуждается в большом расходе на свое содержание. Чтобы приводить в движение прядильные и ткацкие станки, требовалась более дешевая и мощная сила. Сначала прибегли к паллиативу, используя силу рабочего скота или падающей воды. Первые машины не случайно назывались «мюль-машинами» (т.е. приводились в движение мулами), «ва-терными машинами» (действующими от водяного колеса). Но лошадь нуждается в отдыхе, водяное колесо может работать только часть года, причем его действие зависит от уровня воды в пруду, кроме того, для того, чтобы оно работало, необходимо строить плотину на реке.
Полностью использовать преимущества машинного производ-ства оказалось возможным только с появлением парового двига-теля, и поэтому изобретение парового двигателя считается централь-ным событием промышленного переворота.
Первые паровые машины появились еще в XVII в., но их на-значение было узким -- это были, в сущности, паровые насосы для откачки воды из шахт. Универсальный паровой двигатель, который можно было применять в разных отраслях промышленности и на транспорте, сконструировал лондонский университетский механик Джеме Уатт в 1782г. Так как он не был членом цеховой корпора-ции механиков, городские власти не могли ему разрешить зани-маться изобретательством. Свою работу он мог выполнить только в университетских лабораториях, потому что университеты пользо-вались автономией и были неподвластны городу.
История паровой машины лишний раз доказывает, что про-мышленный переворот -- не просто цепь изобретений. Русский механик Ползунов изобрел свою паровую машину раньше Уатта, но в России того времени она оказалась не нужна и о ней забыли, как забыли, очевидно, и обо многих других «несвоевременных» изобретениях.
Нет необходимости прослеживать промышленный переворот во всех отраслях промышленности. В металлургии, например, он отличался значительными особенностями. Некоторые процессы здесь были механизированы и до промышленного переворота (ме-ханические молоты, механическое дутье в домне), а другие и после переворота долго оставались ручными -- засыпка шихты в печь, разливка чугуна или стали. Дело в том, что металлургия относит-ся не к механическим, а к химическим производствам, и основ-ные производственные процессы здесь не зависят от скорости движений рабочего, т.е. механических движений: пока плавка чугуна не закончена, он должен оставаться в печи. Поэтому ме-ханизация таких химических производств невозможна. Можно механизировать лишь вспомогательные работы, но их механиза-ция не ускоряет производственного процесса. Промышленным переворотом в таких производствах считается изменение техно-логии, которое позволяло увеличить и удешевить выпуск продукции.
Для английской металлургии это означало переход от древес-ного угля к каменному. Ко времени переворота леса в Англии были уже вырублены, угля не хватало, поэтому металлургия находилась в упадке; Англия была вынуждена ввозить металл из других стран, в основном из России.
В 30-х годах XVIII в. Дерби открыл способ выплавки чугуна на каменном угле, а в 80-х годах другой английский металлург Корт -- способ переплавки этого чугуна на железо также на ка-менном угле (пудлингование). Поскольку каменного угля в Анг-лии было достаточно, английская металлургия быстро вышла на первое место в мире.
Промышленная революция проходила как цепная реакция. Изобретения влекли за собой другие изобретения. Переворот на-чался с легкой промышленности, но в ходе него создавался рынок для тяжелой. Так, для изготовления массы машин для легкой про-мышленности, требовалось много металла, а это вызвало перево-рот в металлургии; спрос на машины нельзя было удовлетворить, изготовляя их в кустарных мастерских с ручным трудом, и это выз-вало переворот в машиностроении -- рождение машиностроитель-ных заводов; но возросшую массу товаров уже невозможно было перевозить на лошадях и парусных судах, поэтому произошли большие изменения на транспорте.
Первый в мире пароход был построен в Англии механиком Саймингтоном в 80-е гг. XVIII в. Однако власти запретили его ис-пользовать, заявив, что волна от парохода разрушает берега. Вто-рично пароход был изобретен Фултоном в Америке в 1807 г. И толь-ко после этого в Англии стали строить пароходы.
В 1825 г., была пущена в ход первая железная дорога. Желез-ные дороги не сразу завоевали признание. Сначала рельсы делали из чугуна и они ломались под тяжелыми паровозами. Существо-вало мнение, что гладкие колеса будут скользить по гладким рель-сам, и поэтому на колесах и рельсах делали зубья. Владельцы ди-лижансов, которые боялись конкуренции железных дорог, вели против них агитацию.
Английская промышленность развивалась быстрыми темпа-ми. Причина этого ускорения заключалась не только в том, что ма-шины позволяли производить больше продукции. Увеличение ко-личества продукции без увеличения рынка сбыта привело бы толь-ко к кризису перепроизводства. Пришлось бы останавливать за-воды и уничтожать лишнюю продукцию. Действительная причи-на ускорения роста производства заключалась в том, что благодаря машинам, стоимость продукции понизилась, вследствие чего расши-рился рынок сбыта. Себестоимость хлопчатобумажной пряжи входе переворота упала в 12 раз! Хлопчатобумажные ткани стали настоль-ко дешевле, что даже беднейшие слои населения, наиболее мно-гочисленные, могли их покупать. Таким образом, промышленный переворот, снизивший цены на товары широкого потребления, был выгоден трудящимся.
Но это лишь одно социальное последствие переворота. В то же время переворот в текстильной промышленности разорил ткачей-ремесленников в Англии. Это был мучительный процесс. Первое время рабочие мануфактур пытались конкурировать с машиной. Они были вынуждены соглашаться на удлинение рабочего дня и снижение зарплаты. Но со временем машина настолько удешев-ляла производство, что дальнейшее сопротивление становилось невозможным.
Английские фабрики обрекли на гибель также миллионы ин-дийских ткачей, потому что английские ткани быстро завоевали и индийский рынок. Если разоренный английский ткач мог стать фабричным рабочим, то в Индии фабрик не строили.
Машинное производство уже не требовало мастерства от рабо-чего. Работа приобретала характер простейших движений. С такой работой могли справиться женщины и дети, труд которых обхо-дился капиталисту гораздо дешевле. Поэтому теперь в промыш-ленности стал широко применяться женский и детский труд. По-скольку родители сначала не хотели отдавать детей на фабрику.
Развитие мирового капиталистического хозяйства первые партии детей поступали из приютов и сиротских домов. Благотворители оптом, по несколько сотен, сдавали детей на фаб-рику за крупные суммы денег.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12
