Экономические и политические санкции в отношении "Саддамовского Ирака" после Кувейтского кризиса
p align="left">В течение сорока дней Ирак был объектом ожесточенных бомбардировок и ракетных обстрелов. В результате в столице и по всей стране были разрушены объекты инфраструктуры.В первые же недели операции «Буря в пустыне» иракская группировка в Кувейте была отсечена от своих основных сил и коммуникаций. Она методично уничтожалась в ходе массированных авиационных ударов. При примерном равенстве личного состава, бронетанковых средств и артиллерии иракской армии и противостоявших ей сил коалиции последние многократно превосходили своего противника в ударной авиации и ракетах морского базирования. К тому же Ирак в то время уже не имел ВМС, а значительная часть его ВВС и гражданских самолетов была по договоренности эвакуирована на аэродромы ряда соседних стран. Коалиция же сосредоточила в Заливе 180 боевых кораблей, включая шесть авианосных соединений, главным образом американских.
Уже к концу января поражение Ирака стало очевидным. Ситуацию не могли переломить несколько десятков ракет, выпущенных по Израилю и Саудовской Аравии, или отдельные успешные залпы иракских ПВО, отражавших воздушные налеты авиации.
В середине февраля, когда иракские части беспорядочно отступали из Кувейта, а исход битвы был предрешен, из Багдада впервые заявили о готовности «иметь дело с резолюцией № 660» и предложили договариваться об условиях ухода из Кувейта.
Однако Вашингтон проигнорировал «глас вопиющего в пустыне». Там уже спланировали завершающую фазу операции, прорабатывали ее политический финал.
К началу наземной операции 24 февраля иракский контингент был выбит из эмирата. Вошедшие туда подразделения коалиции практически не встретили сопротивления. В считанные дни они полностью освободили Кувейт, а затем взяли под свой контроль и южные районы Ирака.
28 февраля 1991 г. президент Дж.Бушстарший отдал приказ о прекращении огня. 2 марта Совет Безопасности одобрил резолюцию № 686, согласно которой боевые действия стран коалиции приостанавливались. Одновременно к Ираку выдвигалось жесткое требование аннулировать все акты, относящиеся к аннексии Кувейта, выполнить другие резолюции ООН. Уже 6 марта 1991 г. соответствующим декретом СРК решения в отношении присоединения Кувейта были отменены, а 7 марта президент США официально объявил об окончании войны в Персидском заливе.
Американский фактор красной нитью проходит через весь иракскокувейтский конфликт. Поэтому не будет преувеличением утверждать, что «Буря в пустыне» изначально была американской войной против иракских посягательств на кувейтскую нефть. Выступая в этой войне от имени международного сообщества и направив в Залив полумиллионную армию, США преследовали прежде всего собственные геополитические и стратегические интересы. Они не могли допустить, чтобы радикальный Багдад с его антиамериканской и антиизраильской политикой занял доминирующее положение в этом регионе - главном нефтяном резервуаре планеты, на который Вашингтон всегда имел свои расчеты, связанные, в том числе, и с Ираком, занимающим второе после Саудовской Аравии место в мире по разведанным запасам нефти.
После завершения «Бури в пустыне» события, казалось бы, должны были идти в русле разрядки и поэтапной нормализации обстановки вокруг Ирака, который, хоть и через военное поражение, но все же признал и исправил свои ошибки.
Однако ситуация пошла в ином направлении. Возобладал комплекс «победителя не судят», желание больнее наказать и унизить побежденного, надолго сковать его инициативу и возможность нормально развиваться. Уместно вспомнить, что именно после победы в этой войне администрация США, успешно апробировав себя в роли единоличного лидера, впервые официально заявила о наступлении «нового мирового порядка» (версии «однополярного мира» конца 90х годов).
В качестве условия прекращения войны против Ирака Совет Безопасности 3 апреля 1991 г. утвердил самую длинную в истории ООН резолюцию № 687, состоящую из нескольких разделов и в общей сложности 34 пунктов. Этот документ не только не предусматривал какихлибо отступлений в режиме торговоэкономических санкций в отношении побежденного Ирака, но подтверждал уже действующие запреты и еще больше ужесточал их, выдвигал в отношении отмены санкций иные критерии, нежели те, которые были установлены упоминавшейся резолюцией № 661. К Ираку выдвигался целый ряд новых требований. Они касались возвращения пленных и пропавших без вести подданных Кувейта и граждан третьих стран, а также архивов, военного имущества и другой собственности эмирата, вывезенных оттуда в период оккупации. Ставилась задача возмещения Ираком причиненного ущерба гражданам и организациям Кувейта и третьих стран, для чего создавались Компенсационная Комиссия и Фонд ООН. От Багдада требовалось признание результатов новой демаркации иракокувейтской границы, осуществление которой возлагалось на соответствующую структуру ООН.
Особо следует сказать о разделе «С» данной резолюции. В нем была поставлена задача ликвидации иракского оружия массового уничтожения (ОМУ) - ядерного, химического, биологического и ракетного, включая ликвидацию всей материальнотехнической и научной базы по разработке и созданию ОМУ. Выполнение этой задачи возлагалось на МАГАТЭ и Спецкомиссию ООН по разоружению Ирака, которая формировалась в соответствии с п. 9 резолюции № 687.
В п. 22 этой же резолюции установлен, казалось бы, несложный порядок отмены нефтяного эмбарго, которого все эти годы добивается Ирак: руководители МАГАТЭ и Спецкомиссии должны представить Совету Безопасности доклады о полном выполнении поставленных перед ними задач в области разоружения. На основе этих докладов СБ ООН принимает соответствующее решение об отмене ограничений, введенных в отношении Ирака резолюцией № 661. Вслед за этим экспорт иракской нефти возобновляется.
Однако на протяжении восьми лет Спецкомиссия ООН, скомпонованная в основном из американских военных и сотрудников спецслужб, делала все возможное, чтобы такой доклад не был представлен Совету. Напротив, эта комиссия, ее руководители и инспекторы неоднократно вызывали искусственные провокации и коллизии с иракскими властями, представляли Совету Безопасности искаженную информацию, что становилось причиной для нареканий со стороны СБ в адрес Ирака, использовалось Соединенными Штатами для резкого обострения ситуации вокруг этой страны, вплоть до ее бомбардировок и бесконечного затягивания экономической блокады, продолжающейся и поныне.
Сомнительная деятельность теперь уже упраздненной Спецкомиссии, превратившейся в инструмент антииракской политики США и филиал американских спецслужб, особенно в период председательствованияР.Батлера, привела эту структуру к полной самодискредитации, а затем и самоликвидации после того, как с «подачи» названного Р.Батлера в декабре 1998 г. США, в обход СБ ООН, в течение пяти ночей наносили ракетнобомбовые удары по Ираку.
Ирак, несомненно, несет свою долю ответственности за то, что его многолетнее взаимодействие с этой Комиссией не было доведено до логического завершения и не принесло результатов в плане отмены санкций. Но это вовсе не снимает вины с бывших руководителей Спецкомиссии как вспомогательного органа СБ ООН за срыв, в конечном итоге, выполнения возложенного на нее мандата и развал уникального разоруженческого механизма, действовавшего в Ираке до декабря 1998 г.
Десять лет Ирак выживает в условиях международных торговоэкономических санкций, воздушной и морской блокады, введенных в порядке наказания правительства этой страны за оккупацию Кувейта.
Санкции деформировали, исказили страну и общество. Их кумулятивный эффект на протяжении 90х годов оказался настолько разрушительным в экономическом и, особенно, социальном отношениях, что спецучреждения ООН в своих отчетах и докладах буквально забили тревогу, предупреждая о наступлении гуманитарной катастрофы в Ираке.
Безадресность и бессрочность антииракских санкций, их непродуманный и разрушительный характер подвергаются острой критике со стороны реально мыслящих политиков и государств, гуманитарных и правозащитных организаций. Для многих очевидно, что объектом и жертвами наказания стали миллионы рядовых иракцев, не совершавших никакого преступления ни в отношении Устава ООН, ни с точки зрения национального законодательства. Согласно докладу Детского фонда ООН (ЮНИСЕФ), именно молодое поколение, особенно дети до 5 лет, оказались наиболее беззащитными и уязвимыми перед лицом серьезных лишений. Изза отсутствия медикаментов, вакцин и питания, отмечается в докладе, в 1999 г. детей этого возраста умерло в стране втрое больше, чем в 1989 г.
По данным иракского Минздрава, за десять лет действия санкций погибло более 1,5 млн. человек. И это происходит в стране, имевшей один из самых высоких в регионе жизненных стандартов в 70х и 80х годах. Даже после четырех лет осуществления гуманитарной программы ООН «нефть в обмен на продовольствие и медикаменты» эта тревожная статистика остается стабильной.
Согласно данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), за годы санкций система здравоохранения Ирака была отброшена на десятки лет, и ее восстановление потребует масштабных инвестиций. Количество иракцев, страдающих от хронического недоедания, возросло в 2000 г. до 15% (9% - в 1996 г.), причем из них - более 2 млн. детей. Как видно из приведенных данных, гуманитарная программа ООН обеспечивает, и то с большими перебоями, поступление лишь незначительной части остро необходимых лекарств, продовольствия и оборудования.
Даже Генеральный секретарь ООН, под контролем которого находится выполнение этой программы, не скрывает своей озабоченности по поводу практики ее реализации. Так, в докладе о выполнении 7й фазы гуманитарной программы (8/2000/520), представленном Совету Безопасности 1 июня 2000 г., К.Аннан отмечал, что в период с четвертой по седьмую фазы (т.е. за два года) в Ирак поступило запчастей для нефтяной промышленности всего на сумму 227,5 млн. долл. при том, что на эти цели было выделено 1,8 млрд. долл. США. Предельно осторожный в своих оценках и формулировках генсек предпочел не заострять внимания на вопросе о том, почему при наличии таких огромных средств в блокадную страну не поступают в необходимых объемах запчасти для нефтегазовых объектов и оборудование, от наличия которых зависит обеспечение экспорта нефти и, соответственно, поступление потребительских товаров и медикаментов для миллионов нуждающихся иракцев.
