Законы логики - (реферат)
p>Формальная логика не отрицает формальных противоречий: она требует лишь, чтобы о противоречивых явлениях мыслили непротиворечиво, логически правильно, в соответствии с объективной реальностью. Было бы недопустимым считать, будто бы формальная логика теряет силу в тех суждениях, в которых речь идет о противоречивых процессах, например, о движении, как единстве прерывного и непрерывного. Противоречивое содержание таких суждений неправомерно смешивать с логическим противоречием, которое возникло бы при одновременном утверждении, что движение есть единство непрерывности и прерывности. При логически правильном мышлении суждения, отражающие самые глубокие противоречия объективного мира, остаются логически стройными, а потому непротиворечивыми. Значение закона противоречия и заключается в том, что он обеспечивает достижение истины. Логически непротиворечивая мысль может оказаться ложной по содержанию, но истинная мысль никогда не может быть логически противоречивой по своей структуре. Логическая непротиворечивость является хотя и недостаточным, но обязательным формальным критерием всякой научной теории. Таким образом, знание закона противоречия позволяет избежать субъективных противоречий, сделать мышление непротиворечивым и исключающим логическое заблуждение. Вместе с тем, настаивая на исключении логических противоречий, не следует пытаться втиснуть все многообразие противоречий в прокрустово ложе логики.Закон исключенного третьего
Сущность закона: два противоречащих исключенного суждения и тоже время и в одном и том же отношении, не могут быть вместе истинными или ложными. Одно - необходимо истинно, а другое - ложно; третьего быть не может. Записывается: илиа, или не-а.
Реально такие связи образуются из следующих пар суждений:
- "Это S есть Р" и "Это S не есть Р" (единичные суждения);
- "Все S есть Р" и "Некоторые S не есть Р" (суждения А и Q), - "Ни одно S не есть Р" и "Некоторые S есть ^"(суждения Е и I). Подобно закону противоречия закон исключенного третьего отражает последовательность и противоречивость мышления. Он не допускает противоречий в мыслях и устанавливает, что два противоречащих суждения не могут быть не только одновременно истинными (на это указывает и закон противоречия), но и одновременно ложными. Если ложно одно из них, то другое необходимо истинно. Этот закон с иронией обыгрывается в художественной литературе. Причина иронии понятна. Сказать: "Нечто есть и его нет", значит, ровным счетом ничего не сказать. Смешно, если кто-то этого не знает. Например, в "Мещанине во дворянстве" Ж. -Б. Мольера есть такой диалог:
Г-н Журден......А теперь я должен открыть вам секрет. Я влюблен в одну великосветскую даму, и мне бы хотелось, чтобы вы помогли мне написать ей записочку, которую я собираюсь уронить к ее ногам.
Учитель философии. Отлично.
Г-н Журден. Ведь правда, это будет учтиво?
Учитель философии. Конечно. Вы хотите написать ей стихи?
Г-н Журден. Нет-нет, только не стихи.
Учитель философии. Вы предпочитаете прозу?
Г-н Журден. Нет, я не хочу ни прозы, ни стихов.
Учитель философии. Так нельзя: или то, или другое.
Г-н Журден. Почему?
Учитель философии. По той причине, сударь, что мы можем излагать свои мысли не иначе как прозой или стихами.
Г-н Журден. Не иначе как прозой или стихами?
Учитель философии. Не иначе сударь. Все, что не проза, то стихи, а что не стихи, то проза. Закон исключенного третьего не указывает, какое из двух противоречивых суждений будет истинным по своему содержанию. Этот вопрос решается практикой, устанавливающей соответствие или несоответствие суждений объективной действительности. Он только ограничивает круг исследования истины двумя взаимоисключающими альтернативами и способствует формально правильному разрешению возникшего противоречия. Именно поэтому для установления истинности, например, общего утверждения о чем-либо не всегда нужна (часто она просто невозможна) проверка всего круга явлений. В этом случае достаточно привести частноотрицательное суждение, чтобы опровергнуть общее утверждение и таким образом найти правильный путь решения проблемы.
Значение закона состоит в том, что он указывает направление в отыскании истины: возможно только два решения вопроса "или-или", причем одно из них (и только одно) необходимо истинно.
Закон исключенного третьего требует ясных, определенных ответов, указывая на невозможность отвечать на один и тот же вопрос в одном и том же смысле и "да", и "нет", на невозможность искать нечто среднее между утверждением чего-либо и отрицанием того же самого. Как это, например, делает один мудрец, к которому пришел крестьянин, поспоривший со своим соседом. Изложив суть спора, крестьянин спрашивает: "Кто прав? " Мудрец ответил: "Ты прав". Через некоторое время к мудрецу пришел второй из споривших. Он тоже рассказал о споре и спросил: "Кто прав? " Мудрец ответил: "Ты прав". Как же так? - спросила мудреца жена. Тот прав и другой прав? " "И ты права, жена", - ответил мудрец.
Согласно этому закону, необходимо уточнять наши понятия, чтобы можно было давать ответы на альтернативные вопросы. Например: "Является ли данная система знаков языком или она не является языком? " Если бы понятие "язык" не было точно определено, то в некоторых случаях на этот вопрос невозможно было бы ответить. Возьмем другой вопрос: "Солнце взошло или не взошло? " Представим себе такую ситуацию: солнце наполовину вышло из-за горизонта. Как ответить на этот вопрос? Закон исключенного третьего требует, чтобы понятия уточнялись для возможности давать ответы на такого рода вопросы. В случае с восходом солнца мы можем, например, договориться считать, что солнце взошло, если оно чуть-чуть показалось из-за горизонта. В противном случае следует считать, что оно не взошло.
Уточнив понятия, мы можем сказать о двух суждениях, одно из которых является отрицанием другого. Одно из них обязательно истинно, другое - ложно; третьего варианта не дано, не может быть.
Объективным основанием закона исключенного третьего является качественная определенность вещей и явлений, относительная устойчивость их свойств. Отражая эту сторону действительности закон утверждает, что у объекта не могут одновременно отсутствовать оба противоречащих признака: отсутствие одного из них закономерно предполагает наличие другого. Так, оценивая мотивы поведения человека с учетом всех, иногда довольно противоречивых, сторон его характера, следует быть последовательным: нельзя одновременно ему приписывать взаимоисключающие свойства, например, исполнительность и нерадивость, активность и пассивность в выполнении служебных обязанностей и т. д. Закон исключенного третьего кажется самоочевидным, и трудно представить, что кто-то мог предложить отказаться от него. Немецкий математик и логик Д. Гильберт утверждал даже, что "отнять у математиков закон исключенного третьего - это то же самое, что забрать у астрономов телескоп или запретить боксерам пользоваться кулаками". И тем не менее в современной логике имеются системы, в которых этот закон не учитывается.
Дело в том, что недопустимо абсолютизировать закон исключенного третьего. Формула "или-или" имеет относительный характер. Она применима лишь тогда, когда высказываются противоречивые суждения о таких предметах, от процесса изменения которых в ходе рассуждения и получения вывода можно абстрагироваться. В познании нередко возникают неопределенные ситуации, которые отражают переходные состояния, имеющиеся как в материальных явлениях, так и в самом процессе познания. Например, состояние клинической смерти; ситуации, когда гипотеза еще не доказана и не опровергнута; когда мы не знаем, какова степень подтверждения долгосрочного прогноза погоды или развития какого-либо явления; рассуждения о будущих единичных событиях типа: "Через сто лет не будет ни газет, ни журналов; информация будет распространяться только с помощью компьютеров". В такого рода ситуациях мы не можем мыслить только по законам классической двузначной логики, а прибегаем к трехзначной логике, в которой суждения принимают три значения истинности: истина, ложь и неопределенность. Кроме того, необходимо иметь в виду, что любое явление внутренне противоречиво, в нем одновременно могут содержаться противоречащие друг другу стороны. Возьмем, к примеру, языковую знаковую единицу. Как явление, она имеет две стороны - языковый знак и значение. Они предполагают друг друга, поскольку за знаком закреплено значение, а значение выражено знаком. Вместе с тем, они исключают друг друга, потому что знак есть материальный - акустический или графический - символ, а значение - идеальное образование в голове у человека. Значение не может войти в знак, а знак не может войти в значение. Эту и подобные ей проблемы изучает диалектическая логика.
Закон исключенного третьего, как и закон противоречия, не указывает какое из двух противоречащих высказываний будет истинным по своему содержанию. Этот вопрос решается практикой, устанавливающей соответствие или несоответствие суждений объективной действительности. Он только ограничивает круг исследования истины двумя взаимно исключающими альтернативами. Когда вопрос поставлен верно, логика требует вполне определенного ответа - "да" или "нет", требует рассуждать по формуле "или-или", потому что третьего, промежуточного решения вопроса не существует. Например, нет и не может быть середины между осуждением и неосуждением ядерной войны, как не может быть середины между жизнью и гибелью человеческой цивилизации.
Таким образом, закон исключенного третьего, не рассматривая самих противоречий объективного мира, не допускает признания одновременно истинными или одновременно ложными два противоречащих друг другу суждения. В этом и состоит его важное значение для теоретической и практической деятельности юриста или экономиста.
Закон достаточного основания
Сущность закона: всякая мысль может быть признана истинной только тогда, когда она имеет достаточное основание, всякая мысль должна быть обоснована. Записывается: А есть потому, что есть В. В приведенной логической схеме данного закона: - А - это логическое следствие, т. е. мысль, которая вытекает из предыдущей мысли; - В - логическое основание, т. е. мысль, из которой вытекает другая мысль. Человек во всей своей практической деятельности и в процессе рассуждений руководствуется каким-либо основанием. В конечном счете они могут быть представлены в виде достоверных фактов, правил и законов науки. Кроме них существует в нашем обиходе конкретные принципы, правила и положения, которые ранее признаны истинными и проверены практикой. Быть последовательным означает выдвигать исходные суждения на достаточном основании и смело делать выводы, вытекающие из этих суждений.
Закон достаточного основания является отражением всеобщей взаимосвязи, существующей между предметами и явлениями в окружающем мире. Предметы и явления действительности связаны таким образом, что часто знание наличия одного из них может быть основанием для значения другого. Например, знание о том, что в Анголе (где свыше 98% населения составляют народы языковой группы нигер-конго) официальный язык - португальский, является основанием для утверждения о том, что эта страна была колонией Португалии. Поэтому, обосновывая истинность того или иного положения при помощи других положений, мы опираемся на необходимые связи самих предметов, которые отражены в этих положениях.
Таким образом, достаточное основание -это любая другая мысль, уже проверенная и признанная истинной, из которой с необходимостью вытекает истинность другой мысли.
Выдвигая общее положение о необходимости достаточного основания, логика не дает определенных указаний, при каких условиях основание можно считать достаточным. Здесь помогает практика.
И если конкретный вывод претендует на истинность, он обязан строиться на соответствующем, фактическом или логическом, но достаточном основании. Напротив, суждение, опирающееся на недостаточное основание, не может претендовать на истинность. Например, утверждение философа Э. Маха: "Мир - это комплекс моих ощущений".
Закон достаточного основания требует обоснованности всякого положения, но он не может указать, каким должно быть конкретное содержание данного основания. Это определяется содержанием соответствующей отрасли знания. Каждая наука, в том числе философия, социология, политология, располагает своими средствами, но все логические основания, независимо от характера и специального содержания, должны быть несомненными, фактически достоверными, достаточными. Это общие требования к логическим основаниям. Что же касается достаточных оснований, то ими могут быть очевидность, личный опыт, аксиомы, законы наук, теоремы, цифровой материал и т. д.
Таким образом связь логического основания и логического следствия являются отражением в мышлении объективных, в том числе и причинно-следственных связей, которые выражаются в том, что одно явление (причина) порождает другое явление (следствие).
В этом плане показательны действия литературного героя А. Конан Дойля - Шерлока Холмса. Он с высокой степенью достоверности по следствию восстанавливал причину путем построения умозаключений от логического основания (реального следствия) к логическому следствию (реальной причине). Необходимо также отметить, к примеру, что врачи при постановке диагноза заболевания человека также идут от реального следствия к реальной причине, поэтому их выводы должны особенно тщательно проверяться и убедительно аргументироваться.
Однако логическую обоснованность нельзя отождествлять с причинно-следственной связью. Отношение между основанием и следствием действует в сфере мышления; причинно-следственные связи выражают отношения между вещами, явлениями, событиями. Логическое отношение и материальная зависимость не всегда совпадают. В некоторых случаях логическим основанием может служить простая последовательность по времени (например, "вспыхнула молния - сейчас разразится гром") или следствие в его обратном отношении к своей причине ("Термометр показывает 20°С, следовательно в квартире стало теплее"). Тем не менее эти специфические черты мыслительного процесса вовсе не устраняют единства законов бытия и логических законов мышления. Закон достаточного основания нельзя отрывать от закона причинности, он сам достаточно глубоко обоснован реальной связью вещей. Поэтому нарушение его делает наши мысли не соответствующими объективному ходу вещей.
Закон достаточного основания несовместим с различными предрассудками и суевериями, которые строятся по схеме "после этого - значит по причине этого". Эта логическая ошибка возникает и в случаях, когда причинная связь смешивается с простой последовательностью во времени, когда предшествующее явление принимается за его причину. Однако последовательность событий еще не говорит об их причинной связи. Одно явление может предшествовать другому, но не быть его причиной, например, смена дня и ночи.
Закон достаточного основания не допускает необоснованных выводов, он требует убедительного доказательства истинности мыслей человека. При этом, если первые три закона в своем содержании обеспечивают определенность мышления, то четвертый закон логики утверждает, что логически стройная мысль должна не просто декларировать истинность известного положения, но всегда выдвигать достаточное основание.
Таким образом, закон достаточного основания имеет важное теоретическое и практическое значение для любой сферы деятельности человека. Фиксируя внимание на суждениях, обосновывающих истинность выдвинутых положений, этот закон помогает отделить истинное от ложного и прийти к верному выводу. В целом же, необходимо отметить, что формально-логические законы в содержательном плане представляют собой свойства мысли, которые выражают существенные особенности абстрактного мышления и лежат в основе всех умственных операций. При этом объективной основой формально-логических законов выступает качественная определенность предметов, их относительная устойчивость и взаимная обусловленность.
Литература
1. Бузук Г. Л. , Ивин А. А. , Панов М. И. Наука убеждать: логика и риторика в вопросах и ответах. М. , 1992.
2. Гжегорчик А. Популярная логика. М. , 1979.
3. Зегет В. Элементарная логика. М. , 1985.
4. Гетманова А. Д. Учебник по логике. М. , 1994.
5. Ивин А. А. По законам логики. М. , 1983.
6. Кириллов В. И. , Старченко А. А. Логика. Учебник. М. , 1987. 7. Краткий словарь по логике. М. , 1991.
8. Уемов А. И. Логические ошибки: как они мешают правильно мыслить. М. , 1958. 9. Упражнения по логике. М. , 1993.
