Великие люди XIX века
музыкальные произведения Л. Ван Бетховена, Ф. Шуберта, Ф. Листа, ему
очень нравилась музыка М.И.Глинки, Н. И. Лысенко, он читал наизусть на
языке подлинника стихи И. Гете, “Божественную комедию” Данте, не говоря
уже о произведениях русских авторов и родного творчества, которые
ученый знал превосходно: ему, например, не составляло труда прочесть по
памяти былину “Садко”.
Осенью 1840г. Н. И. Костомаров сдал магистерский экзамен и получил
разрешение писать диссертацию на избранную тему. В 1841г. Он подал на
факультет исследование “О причинах и характере унии в Западной России”,
которое через год было принято к защите. Но церковная власть, царская
цензура и правительство пришли к выводу о том, что оно не достойно
ученой диссертации как по характеру темы, так и по причине широко
приводимого фактического материала о безнравственности духовенства,
тяжелых поборах с народных масс, а главное — о восстаниях крестьян и
казаков. По распоряжению министра просвещения С. Уварова все
напечатанные экземпляры этой работы следовало уничтожить. (Но все-таки
остались три уникальных экземпляра книги, являющейся сегодня большой
библиографической редкостью.) Н. И. Костомарову разрешили писать
диссертацию на другую тему. Во второй диссертации Н. И. Костомаров
провел, как он выразился, свою задушевную мысль “об изучении истории на
основании народных памятников и знакомства с народом”, обращении к
жизни народа в ее многообразии, тем самым поставив одним из первых в то
время украинской историографии новую актуальнейшую проблему и занял в
науке своеобразное место на общем фоне военно-административной истории.
Весной 1843 г. Н. И. Костомаров подал на факультет диссертацию на тему
”Об историческом значении русской народной поэзии” и защитил ее. 13
января 1844 года он получил степень магистра исторических наук. Это
была первая на Украине диссертация этнографического характера.
Основной задачей общества Н. И. Костомаров считал “распространение
идей славянской взаимности как путями воспитания, так и путями
литературными”[5]. Таким образом, еще до возникновения Кирилло-
Мефодиевсого общества Н. И. Костомаров придерживался умеренных взглядов
и видел главную цель прежде всего в распространении идеи единения
славянских народов. В условиях николаевской реакции пропаганда идеи
освобождения имела большое общественно-политическое значение. Но
отстаиваемый Н. И. Костомаровым мирный путь ее воплощения был
ошибочным, по сути буржуазно-либеральным. Уже тогда исторические
события в России убеждали, что “действительное освобождение народам
могут обеспечить только социальные революции”[6].
Предшествовало Кирилло-Мефодиевскому обществу тайное общество при
Киевском университете, входившее в организацию Ш. Конарского. Оно вело
пропаганду среди студентов университета и населения, распространяло
революционную эмигрантскую литературу, в том числе произведения
А.Мицкевича, среди них “Книги народа польского и польского
пиллигримства”, давшие мысль кирилло-мефодиевцам написать “Книги бытия
украинского народа”. Идея “революционного объединения славян”,
пропагандировавшаяся кирилло-мефодиевцами, возникла у них “по примеру и
под влиянием такой же идеи декабристов”[7]. Наряду с этим следует
подчеркнуть, что “Книга бытия украинского народа”, выражая сущность
либерально-буржуазного крыла общества, содержат ряд ошибочных положений
о мессианской роли Украины с якобы присущим ей демократизмом,
идеалистически трактуют исторический процесс и вопросы истории Украины.
В июне 1864 г. Н. И. Костомаров после выступления на заседании
Совета с пробной лекцией был единогласно утвержден преподавателем
русской истории Киевсого университета, а с 1 августа того же года его
утвердили адъюнктом на кафедре русской истории. В марте 1847 г. Адъюнкт-
профессору Н. И. Костомарову на его прошение в Совет университета было
выдано свидетельство, разрешающее вступить в брак с А. Л.
Крагельской[8]. В марте этого же года Кирилло-Мефодиевсое общество в
результате доноса подверглось разгрому царской властью. Видные его
члены были арестованы и после следствия были приговорены к заключению
или ссылке. Н. И. Костомарова приговорили к годичному заточению в
Алексеевском равелине Петропавловской крепости и административной
ссылке в Саратов, где он находился без выезда до 1852 г. (Вначале Н. И.
Костомаров был приговорен к бессрочной ссылке в Вятку). Свадьба Н. И.
Костомарова с А. Л. Крагельской, назначенная на 30 марта 1847 г., не
состоялась, так как накануне он был арестован и в день
предполагавшегося венчания отправлен под стражей в Петербург. 24 июня
1848 г. Н. И. Костомарова сослали в Саратов, где он познакомился с А.
Н. Пыпиным, Д. Л. Мордовцевым, подружился с Н. Г. Чернышевским.
Благотворительное влияние друг на друга Чернышевсого и Костомарова не
вызывает сомнения, хотя оно и не было равнозначным. Естественно,
преобладало и дало ощутимые положительные результаты воздействие на Н.
И. Костомарова гиганта свободной мысли Н. Г. Чернышевского.
Основное требование Н. И. Костомарова к историку состояло в том,
чтобы его труды имели целью “строгую, неумолимую истину” и не потакали
застарелым предубеждениям национального чванства [9]. Относительно
замечаний в его адрес о свободном обращении с источниками и
сочинительстве истории[10], то именно в этом ученый видел призвание
историка, ибо “сочинять” историю, по его понятию, значит “уразумевать”
смысл событий, давать им разумную связь и стройный вид, не
ограничиваясь переписыванием документов. Очертить в немногих главах,
представить в сжатом виде исторические явления можно только тогда,
считал он, когда мы изучили их подробности, когда мы владеем “большим
запасом фактов”[11]. Н. И. Костомаров признавал поступательное развитие
человеческого общества и отрицательно относился к мнению о возможности
поворота вспять хода исторической жизни. Но при этом ученый глубоко
ошибался, утверждая, что дело истории — исследовать причины частных
явлений, а не причину причин. Он также отвергал теорию, согласно
которой следует признавать в истории лучшим все, что случилось позже,
но то, что уже свершилось, считал необходимым рассматривать, “как
совершенное”[12]. Отсюда, не обольщаясь отменой крепостного права в
России, Н. И. Костомаров все же усматривал в этом событии новые зачатки
в ее истории[13]. Следовательно, костомаровская схема истории России
построенная на теории борьбы двух начал (удельно-вечевого и
единодержавного), не исключала своего продолжения.
Из современных ему историков Н. И. Костомаров выделял С. М.
Соловьева как представителя государственного направления. Он
подчеркивал его заслуги в установлении связей между новым временем и
давно прошедшим. Ученый отметил вклад в русскую историю К. С. Аксакова,
обратив внимание на “насильственное осветление” славянофилами
старины[14].
Н. И. Костомаров был религиозен, но, несмотря на это, понимал, что
“религия, в вульгарном смысле, нисходила до ханжества или бессмысленной
приверженности к символической букве” и в форме церкви освящала
законность всех условий общественного и политического быта, в которых
виделись темные стороны. Он написал по этому поводу: “Видя зло, не могу
помириться с бесконечною любовью творца! Есть ли на самом деле промысел
божий?”[15]. Н. И. Костомаров написал несколько работ по церковной
истории (“Великорусские религиозные вольнодумцы в XVI веке: Матвей
Башкин и его соучастники. Феодосий Косой”, “Воспоминания о молоканах”,
“История ракола у раскольников” и др.) и, хотя специально не занимался
изучением раскола, высказал ряд соображений направивших на правильный
путь других ученых.
Безосновательными порой для того времени было обвинения Н. И.
Костомарова в сепаратизме, которые сам он находил несообразными и
несправедливыми.
В конце 60-х Киевский и Харьковский университеты неоднократно
приглашали Н. И. Костомарова к себе, но он не был допущен к
преподаванию в университете, о чем он писал: “Министр... объявляет мне,
что он не утвердит меня ни в один университет и что если я хожу по
Петербургу цел и невредим, то за это следует благодарить господа
бога”[16]. Затем, чтобы решить этот вопрос раз и навсегда, Министерство
