Николай Второй
обеспечивающее нормирование рабочего времени, выбор рабочих старост,
вознаграждение при несчастных случаях на производстве, обязательное
страхование рабочих от болезней, по инвалидности и старости. Император
активно содействовал развитию русской культуры, искусства, науки, реформам
армии и флота. Все эти достижения экономического и социального развития
России являются итогом естественного исторического процесса развития
России и объективно связаны с 300-летием правления Дома Романовых.
Официальное празднование 300-летия началось со службы в Казанском Соборе
Санкт-Петербурга. Утром в день службы Невский проспект, по которому
двигались царские кареты, был битком набит возбужденной толпой. Несмотря на
шеренги солдат, удерживающих народ, толпа, неистово крича приветствия,
прорвала кордоны и окружила экипажи императора и императрицы. Собор был
набит до отказа. Впереди находились члены императорской фамилии,
иностранные послы, министры и депутаты Думы. Последующие дни после службы
в Соборе были заполнены официальными церемониями. Со всех концов империи
прибывали делегации в национальных одеждах, чтобы поднести царю дары. В
честь монарха, его жены и всех великих князей Романовых знать столицы дала
бал, на который были приглашены тысячи гостей. Царская чета посетила
представление оперы Глинки "Жизнь за царя" ("Иван Сусанин").Когда
появились их величества, весь зал встал и устроил им пылкую овацию.
В мае 1913 г. царская семья отправилась в паломничество по памятным
для династии местам, чтобы проследить путь, проделанный Михаилом Романовым,
с места его рождения до престола. На Верхней Волге они сели на пароход
и поплыли в старинную вотчину Романовых - Кострому, где в марте 1913 г.
Михаил был приглашен на престол. Вдоль пути, на берегах выстраивались
крестьяне наблюдать за прохождением маленькой флотилии, некоторые даже в
воду заходили, чтобы увидеть царя поближе. Великая княгиня Ольга
Александровна вспоминала об этой поездке: "Где бы мы ни проезжали,
везде встречали такие верноподаннические манифестации, которые, казалось,
граничат с неистовством. Когда наш пароход проплывал по Волге, мы видели
толпы крестьян, стоящих по грудь в воде, чтобы поймать хотя бы взгляд
царя. В некоторых городах я видела ремесленников и рабочих, падающих ниц,
чтобы поцеловать его тень, когда он пройдет. Приветственные крики были
оглушительны!" Кульминация торжеств 300-летия достигла Москвы. Солнечным
июньским днем Николай II въезжал в город верхом, на 20 метров впереди
эскорта казаков. На Красной площади он спешился, прошел с семьей через
площадь и вошел через ворота Кремля в Успенский Собор на торжественную
службу. В царской семье юбилей вновь воскресил веру в нерушимую связь
царя и народа и безграничную любовь к помазаннику Божию. Казалось бы,
всенародная поддержка царского режима, проявленная в юбилейные дни, должна
была укрепить монархический строй. Но, на самом деле, и Россия, и
Европа уже стояли на краю роковых перемен. Колесо истории уже готово было
повернуться, накопив критическую массу. И оно повернулось, освобождая
накопившуюся неуправляемую энергию масс, вызвавшую "землетрясение". За
пять лет потерпели крушение три европейские монархии, три императора или
умерли, или сбежали в изгнание. Рухнули старейшие династии Габсбургов,
Гогенцоллернов и Романовых. Мог ли хоть на миг вообразить Николай II,
видевший в дни юбилея толпы народа полные энтузиазма и поклонения, что
ожидает его и его семью через 4 года?
Царствование Николая II совпало с началом бурного развития капитализма и
одновременного роста революционного движения в России. Чтобы сохранить
самодержавие и, главное, обеспечить дальнейшее развитие и процветание
России, императором были приняты меры, обеспечивающие укрепление союза с
нарождающимся буржуазным классом и перевода страны на рельсы буржуазной
монархии при сохранении политического всевластия самодержавия: учреждена
Государственная Дума, проведена аграрная реформа.
Возникает вопрос: почему, несмотря на неоспоримые достижения в
экономическом развитии страны, в России победили не реформаторские, а
революционные силы, приведшие к падению монархии?
Думается, что в такой огромной стране, достигнутые в результате
экономических реформ успехи, не могли сразу привести к реальному росту
благосостояния всех слоев общества, особенно беднейших. Недовольство
трудящихся масс умело подхватывалось и раздувалось экстремистскими левыми
партиями, что сначала привело к революционным событиям 1905 года. Особенно
стали проявляться кризисные явления в обществе с началом первой мировой
войны. России просто не хватило времени, чтобы пожать плоды экономических
и социальных преобразований, начатых на пути перехода страны к
конституционной монархии или даже к конституционной буржуазной республике.
Интересна глубокая трактовка событий того времени, данная Уинстоном
Черчилем: "Ни к одной стране судьба не была так жестока, как к России. Ее
корабль пошел ко дну, когда гавань была в виду. Она уже перетерпела бурю,
когда все обрушилось. Все жертвы были уже принесены, вся работа
завершена. Отчаяние и измена овладела властью, когда задача была уже
выполнена. Долгие отступления окончились, снарядный голод побежден;
вооружение притекало широким потоком; более сильная, более многочисленная,
лучше снабженная армия сторожила огромный фронт; тыловые сборные пункты
были переполнены людьми. Алексеев руководил армией и Колчак - флотом.
Кроме этого, никаких трудных действий больше не требовалось: удерживать,
не проявляя особой активности слабеющие силы противника на своем фронте;
иными словами - держаться; вот и все, что стояло между Россией и плодами
общей победы. Царь был на престоле; Российская империя и русская армия
держались, фронт был обеспечен и победа бесспорна".
Согласно поверхностной моде нашего времени царский строй принято
трактовать как слепую, прогнившую, ни на что не способную тиранию. Но
разбор тридцати месяцев войны с Австрией и Германией должен бы исправить
эти легковесные представления. Силу Российской империи мы можем измерить по
ударам, которые
она пережила, по неисчерпаемым силам, которые она развила, и по
восстановлению сил, на которые она оказалась способна. В управлении
государством, когда творятся великие события, вождь нации, кто бы он ни
был, осуждается за неудачи и прославляется за успехи. Почему отказывать
Николаю II в этом суровом испытании? Бремя последних решений лежало на
нем. На вершине, где события превосходят разумение человека, где все
неисповедимо, давать ответы приходилось ему. Стрелкою компаса был он.
Воевать или не воевать? Наступать или отступать? Идти вправо или влево?
Согласиться на демократизацию или держаться твердо? Уйти или устоять? Вот
поле сражений Николая II. Почему не воздать ему за это честь?
Самоотверженный порыв русских армий, спасший Париж в 1914 г.; преодоление
мучительного бес снарядного отступления; медленное восстановление сил;
Брусиловские победы; вступление России в кампанию 1917 г.непобедимой,
более сильной, чем когда-либо; разве во всем этом не было его доли?
Несмотря на ошибки, тот строй, которым он руководил, которому своими
личными свойствами он придавал жизненную искру, к этому моменту выиграл
войну для России.
"Вот его сейчас сразят. Царь сходит со сцены. Его и всех его любящих
предают на страдание и смерть. Его усилия преуменьшают; его память
порочат. Остановитесь и скажите: а кто же другой оказался пригодным? В
людях талантливых и смелых, людях честолюбивых и гордых духом, отважных и
властных недостатка не было. Но никто не сумел ответить на те несколько
вопросов, от которых зависела жизнь и слава России. Держа победу уже в
руках, она пала на землю".
Трудно не согласиться с этим глубоким анализом и оценкой личности
русского царя. Более 70-ти лет правилом для казенных историков и
литераторов в нашей стране была обязательная отрицательная оценка
личности Николая II. Ему приписывались все унизительные характеристики:
от коварства, политического ничтожества и патологической жестокости до
алкоголизма, разврата и морального разложения. История расставила все на
свои места. Под лучами ее прожекторов вся жизнь Николая II и его
политических оппонентов просвечена до малейших подробностей. И при этом
свете стало ясно, кто есть кто.
Иллюстрируя "коварство" царя, советские историки обычно приводили
пример, как Николай II снимал некоторых своих министров безо всякого
