Научная деятельность Томаса Эдисона
волокна. Лучший результат показал бамбук, особенно тот сорт бамбука, из
которого был сделан футляр японского пальмового веера.
В последний день 1879 года на заказанных Эдисоном специальных поездах три
тысячи человек прибыли поглядеть на сотни электрических лампочек, которые
горели в его мастерской и на окрестных дорогах, энергия подводилась к ним
от центральной динамомашины по подземным проводам.
Слава Эдисона была так велика, что еще до того, как в 1880 году был выдан
первый патент на новое изобретение, слухи о том, что Эдисон решил проблему
электрического освещения, повлекли за собой резкое падение акций газовых
компаний.
После каждой демонстрации, устраиваемой Эдисоном, цены акций начинали
колебаться, а однажды на лондонской бирже произошла настоящая паника.
Но планы Эдисона были значительно шире, чем усовершенствование
электрической лампы. «Все это настолько ново, – говорил Эдисон, – что
каждый шаг делаешь в потемках. Нужно создавать динамомашину,
лампы, проводники и думать о тысяче вещей, о которых еще никто никогда не
слышал». Эдисон употреблял термины, применяемые в газовом освещении:
динамомашины соответствовали газовым резервуарам; изолированные провода,
уложенные вдоль улиц, были эквивалентом газовых труб. Предстояло еще
изобрести электрические счетчики по аналогии с газовыми для измерения
потребления энергии.
Эдисон сконструировал двухфазный генератор, тем самым решив проблему,
казавшуюся безнадежной даже ведущим электрикам того времени. Люди, которые
высмеивали Эдисона за его невежество в теоретических вопросах, не могли
поверить, что можно изобрести динамомашину, которая работала бы в условиях
меняющейся электрической нагрузки. Ведь потребители все время включают и
выключают свет в доме или в разных домах на одной улице. Динамомашина
Эдисона была построена вопреки всем канонам конструкторской науки того
времени, но он и на этот раз оказался прав.
Затем Эдисон приступил к изготовлению динамомашин, кабелей, лампочек и
осветительных приборов. Он вызвал из Англии Сэмюэла Инсэлла и назначил его
распорядителем своей фирмы. Так началась карьера Инсэлла на поприще
создания городских коммунальных удобств.
После того как производство было налажено, многие вспомогательные фабрики
были проданы концерну, возглавляемому Генри Уиллардом, который нажил
состояние на постройке железных дорог на Западе. Новая корпорация стала
называться «Эдисон Дженерал Электрик компани».
Эдисон оставался в электроламповой компании не из-за стремления к наживе,
а просто из гордости. Он дал себе слово добиться, чтобы лампочка стоила не
больше 40 центов, иначе весь проект не будет иметь коммерческого значения,
и должен был сдержать это слово, чтобы не уронить себя в собственных
глазах. Он занялся механизацией метода производства ламп. В первый год
лампа стоила 1 доллар 25 центов, на следующий год – 1 доллар 10 центов, а
уже в течение третьего года цена ее снизилась до 50 центов. На следующий
год каждая лампа уже приносила прибыль в три цента, и новые доходы покрыли
все предыдущие потери. Когда цена лампы стала равна 22 центам, Эдисон
продал фабрику.
Так же, как когда-то нагловатый мальчишка, вразвалку вошедший в Бостонское
отделение «Вестерн Юнион», твердо знал, что он лучший телеграфист в мире,
так и теперь мистер Томас Эдисон, всемирно известный изобретатель, глядя
на крупных промышленников и финансистов, знал, что лучше их может
руководить организацией производства в гигантских масштабах. И, более
того, ему было наплевать на прибыль, из-за которой они готовы были
насмерть перегрызть друг другу глотки.
Самостоятельные открытия и изобретения Эдисона
В тот же год, когда Эдисон завершил работу над телефоном, он, сидя за
письменным столом, вчерне набросал чертеж нового аппарата, потом с минуту
глядел на него, прикидывая, сколько времени уйдет на его изготовление.
Эдисон платил своим механикам сдельно, и сбоку на чертеже он написал «18
долларов». Он передал чертеж Джону Круези. Механизм был совсем прост, и,
уже кончая сборку деталей, Круези мимоходом спросил у Эдисона, что это
будет такое.
Говорящая машина, – ответил Эдисон, и Круези громко расхохотался над
шуткой Старика.
Когда аппарат был готов, Эдисон установил его и громко крикнул в рожок: «У
Мэри был барашек». Затем он что-то переключил в аппарате, и машина
скрежещущим голосом выкрикнула те же слова. Круези опешил от изумления.
Тот факт, что электрический свет, телеграф, телефон и динамомашина Эдисона
были вариантами уже существовавших изобретений, никак не умаляют роли
изобретателя. Большинство ученых работало в направлениях, намеченных их
предшественниками. Ньютон продолжал дело Кеплера, Франклин – Хоксби и
Уиллард Гиббс – Клаузиуса.
Однако случается, что человек находит новую дорогу, на которую еще никто
не ступал.
Идея фонографа, машины, записывающей, неограниченное время сохраняющей и
воспроизводящей человеческую речь и музыку, была совершенно новой.
Патентное бюро, следуя обычной процедуре, пыталось разыскать прецедент, но
не нашло ничего, даже отдаленно напоминающего изобретение Эдисона,
несмотря на то, что отдельные узлы, входящие в конструкцию, не являлись
новинкой.
Эдисону пришла в голову мысль о говорящей машине, когда он разрабатывал
метод записи телеграмм на поверхности плоского вращающегося диска иглой,
которая по спирали наносила точки и тире. Для воспроизведения телеграммы
плечо рычажка помещалось в желобке цинкового диска, и, когда диск
вращался, плечо опускалось и поднималось в соответствии с пометками на
диске. Однажды Эдисон запустил машину на большой скорости, и плечо рычажка
начало вибрировать, издавая звуки. Эдисон тут же сообразил, по аналогии с
телефонными экспериментами, что, если он прикрепит плечо рычага к
диафрагме, будут возникать звуковые волны разной частоты.
На чертеже, который Эдисон передал Круези, был изображен вращающийся
цилиндр, приводимый в движение ручкой. Он был обернут листом олова. При
вращении цилиндр продвигался вдоль двух неподвижно закрепленных рожков.
Один рожок был микрофоном. В нем находилась, гибкая диафрагма с крохотной
иглой; игла соприкасалась с оловянной оболочкой цилиндра.
Когда кто-нибудь говорил в микрофон и одновременно вращал цилиндр,
вибрации диафрагмы оставляли шероховатый след на оловянной оболочке. Для
воспроизведения записи микрофон снимали, цилиндр возвращали в
первоначальное положение, и другая трубка со значительно более
чувствительной диафрагмой и более легкой иглой ставилась на место
микрофона. При вращении рукоятки иголка передавала вибрацию диафрагме,
которая создавала звуковые волны.
В следующей модели фонографа одни и те же диафрагма и игла использовались
и для записи, и для воспроизведения. При воспроизведении на диафрагму
крепился мегафон для усиления звука.
Публика впервые узнала о существовании фонографа в 1877 году, когда Эдисон
показал его нескольким друзьям. Они увидели незамысловатую машину,
которая, к их удивлению, говорила голосом, похожим на человеческий, и в то
же время каким-то сверхъестественным: «Доброе утро! Как поживаете? Как вам
нравится фонограф?».
Эдисон был в восторге от своего изобретения. Он предложил следующие десять
способов его применения:
Диктовка писем и документов без стенографистки.
Фонографические книги для слепых.
Обучение красноречию.
Воспроизведение музыки.
Запись на память семейных событий, голосов членов семьи.
Музыкальные шкатулки и игрушки.
Часы, которые могут вслух объявлять время.
Сохранение языков посредством точной регистрации правильного
произношения.
В целях образования.
В сочетании с телефоном для записи переговоров.
Так же, как когда-то Эдисон усовершенствовал телефон Белла, Белл и его
помощники развили теперь идею Эдисона. Они создали графофон, в котором
восковой цилиндр заменил оловянный. Игла теперь оставляла дорожку на
цилиндре, в то время как в аппарате Эдисона она наносила вдавленные
отметины. Графофон значительно превосходил по качеству машину Эдисона. Для
массового производства была создана компания «Коламбиа Графофон компани».
Третий вид «говорящей машины» – граммофон – был изобретен Эмилем
Берлинером, тем самым Берлинером, чье телефонное передающее устройство
было признано более совершенным, чем аппарат Эдисона. Берлинер использовал
плоский диск, сделанный из застывшей пластмассы. На стыке веков фонограф и
все его виды завоевали широкое признание, и большинство предсказаний
Эдисона, сделанных за двадцать пять лет до этого, начали осуществляться.
Эффект Эдисона
Фонограф был одним из изобретений, которыми Эдисон особенно гордился.
Другое открытие Эдисона, как оказалось впоследствии, было еще более
важным: он первый обнаружил ток свободных электронов через вакуум.
В течение четверти века эти его наблюдения оставались почти
незамеченными. Только в конце XIX века на них, наконец, обратили внимание,
и «эффект Эдисона» лег в основу создания радиолампы и радиопромышленности.
В 1883 году, когда Эдисон работал над угольными нитями накаливания, он
заметил, что внутренняя поверхность стеклянных ламп постепенно темнеет.
Угольный налет равномерно покрывал всю поверхность лампы, кроме одной
полоски в том месте, где крепилась нить. Создавалось впечатление, что
подпорка как бы отбрасывает тень.
Эдисон предположил, что угольный налет на стекле появляется из угольной
нити, но не мог объяснить происхождение «тени». Он поместил маленькую
металлическую пластинку между двумя ножками подпорки нити. К металлической
пластинке можно было попеременно подключать конец нити накаливания с
большим или меньшим потенциалом. Эдисон обнаружил, что когда пластинку
соединяли с положительным полюсом, в пластинке появлялся небольшой
электрический ток. При присоединении к отрицательному полюсу этого не
происходило.
Через тринадцать лет, в 1896 году, открытие электрона Дж.Дж. Томсоном
навело помощника Эдисона Флеминга на мысль о том, что полузабытое явление,
которое наблюдал Эдисон, объяснялось тем, что раскаленная угольная нить
испускала электроны, которые притягивались через вакуум к положительно
заряженной пластине. Когда пластина заряжалась отрицательно, электроны
отталкивались от нее.
В сконструированном Флемингом варианте прибора Эдисона нить накаливания
окружала металлическая стенка, заряженная положительно. Прибор пропускал
только положительную половину каждого цикла переменного тока. Это было не
что иное, как первый электронный выпрямитель.
В начале нового века великий творческий дух Эдисона начал увядать. Он стал
работать усерднее и менее разносторонне, хотя еще в 1903 году изобрел
новый вид аккумулятора, а еще раньше – новый способ отделения железа от
низкокачественных руд.
В 1891 году он изобрел кинетоскоп – аппарат для демонстрации
последовательных фотографий движения.
В течение жизни Эдисона Бюро патентов в США выдало ему 1093 патента –
такого количества никогда не получал ни один человек.
Его первая жена умерла, и Эдисон женился во второй раз. Теперь он вел
более размеренный образ жизни, и тень мальчишки, когда-то ввалившегося в
Бостонское отделение «Вестерн Юнион», возникала лишь иногда, во время
интервью с журналистами. Старый Эдисон любил того мальчишку, каким он был
когда-то.
Мир изменялся очень быстро, и как бы ни называлось то, что заставляло
Томаса Алву Эдисона работать сутки напролет, оно, казалось, утратило свою
силу. Инженеры и химики, работавшие в гигантских корпорациях, созданных
благодаря Эдисону, перехватывали у изобретателя его работу, а новое
объяснение физического мира было для Эдисона непостижимо.
Молодые люди, бывшие когда-то его ассистентами, сами стали всемирными
знаменитостями, директорами компаний, лауреатами Нобелевских премий,
получили высокие титулы. Все это происходило слишком быстро, но Эдисон ни
разу не произнес того, что всегда говорят усталые и разочарованные люди:
«Пожалуй, я слишком задержался на этом свете». Он дожил до старости, но не
прекращал работы, не утратил своей гордости и никогда не узнал горечи
поражения.
Литература:
1. Митчел Уилсон. Американские ученые и изобретатели – М.: Знание, 1975.
2. Гюнтер Оггер. Грюндеры и грюндерство.
3. Промышленность и техника. Энциклопедия промышленных знаний. Том III.
4. Электричество. Его добывание и применение в промышленности и технике. –
С.-П.: Книгоиздательское Товарищество «Просвещение», 1910.
5. «Природа и Люди». Иллюстрированный журнал науки, искусства и литературы.
1912, №16.
