Психология художественного восприятия
разные типы темпераментов, которые были выявлены еще Гиппократом.
Сангвиника в этом отношении отличает сильный, подвижный, уравновешенный
тип высшей нервной деятельности. Холерик — сильный, подвижный,
неуравновешенный. Флегматик — сильный, уравновешенный, спокойный.
Меланхолик — это слабый тип.
Механизмы возбуждения и торможения лежат в основе формирования и
завязывания рефлекторных связей, фактически выступающих инструментом
профессиональных умений, навыков, приемов творческой деятельности.
Соотношение сил возбуждения и торможения определяет успешность
осуществления творческого акта. Их дисбаланс даже у одного человека в
разное время приводит к тому, что творческий акт осуществляется в разных
темпах, с разной интенсивностью и т.д. Завязывание рефлекторных связей
между клетками слухового и зрительного анализаторов осуществляется не при
всяком уровне возбуждения. Если этот уровень будет минимальным, то
возбуждение не сможет преодолеть инертности среды и разлиться в должной
мере по тканям мозга, следовательно, не сможет создать новые условно-
рефлекторные замыкания5. Такое состояние во время творчества субъективно
оценивается как неудовлетворительное. В одном из писем Н.Ф. фон Мекк П.И.
Чайковский повествует о близком состоянии: «Заниматься здесь очень
удобно, но до сих пор я еще не мог войти в тот фазис душевного состояния,
когда пишется само собой, когда не нужно делать никаких усилий над собой,
а повиноваться внутреннему побуждению писать».
Если в момент творчества возбуждение будет слишком сильным, то волны
раздражительного процесса разольются свободно, предоставляя полную
возможность для осуществления нервных замыканий. В результате такой
«рефлекторной свободы» реставрация звуковых, музыкальных, изобразительных
следов осуществится хаотично, не приведя к созданию законченного
художественного произведения. Обуздание возбуждения, отсекание всего
лишнего, ненужного, случайного осуществляется с помощью механизма
торможения. Поэтому продуктивность творческого процесса зависит, с одной
стороны, от умения достигать сильного возбуждения, ведущего к быстрому
образованию рефлекторных связей, новых «нервных узоров»; с другой — от
упорядоченного действия механизмов торможения, закрепляющих
складывающуюся канву, позволяющих соразмерять часть и целое, создавать
завершенный фрагмент или сразу все произведение. Частая беда
холерического темперамента, у которого действие механизмов возбуждения
превышает механизмы торможения, - неструктурированная творческая
деятельность, по существу, бесконечная. Холерический темперамент более
других присущ графоманам в литературе, музыке, изобразительном искусстве.
Мысли путаются и скачут, чувства обуревают и затопляют художника, но он
не владеет ими, не может поставить себя в необходимые для этого рамки.
Такое сверхперевозбуждение действует отрицательно на достижение
творческого эффекта.
Оптимальным для творчества является такое состояние, когда и
возбуждение, и торможение выступают как равнозначные величины. В данном
случае это прерогатива сангвиника — сильного типа. Субъективно такое
состояние оценивается как наилучшее для творческой деятельности:
появляется возможность сосредоточиться на главном, отстранить ненужные
мысли и ощущения. Творческое возбуждение может быть и достаточно
мимолетным: в сознании музыканта, писателя, художника мелькают какие-то
мотивы, стилистические приемы, но в целом они не укладываются в единую
художественную ткань. Для того чтобы состоялось рождение произведения,
необходима длительная поддержка возбуждения, т.е. наличие так называемой
творческой доминанты. Доминанта — это специфическое понятие психологии
творчества. Физиологическая доминанта выступает как очаг стационарного
возбуждения. С существованием у людей разных доминант мы постоянно
сталкиваемся в жизни. У всякого фанатика, энтузиаста, преданного
определенной идее, имеются свои выраженные пристрастия; затевая разговор
в обществе, он всегда садится на своего «конька». Доминанта есть
результат наличия в структурах мозга прочных, образовавшихся в течение
жизни связей, которые, находясь обычно в притушенном состоянии, ярко
вспыхивают при определенных условиях.
По мере формирования профессионально-художественных доминант человек
начинает замечать такие стороны природного и художественного мира,
которые до этого были ему недоступны. Каждый художник знает, как нелегко
бывает разогреть творческую доминанту и добиться состояния, когда
творческий процесс идет сам собой. «Иногда, — признавался П.И.
Чайковский, — я с любопытством наблюдаю за той непрерывной работой,
которая сама собой, независимо от предмета разговора, который я веду, от
людей, с которыми я нахожусь, происходит в той области головы моей,
которая отдана музыке. Иногда это бывает какая-то подготовительная
работа, то есть отделываются подробности голосоведения какого-нибудь
перед тем проектированного кусочка, а в другой раз является совершенно
новая, самостоятельная музыкальная мысль, и стараешься удержать ее в
памяти». Все эти самонаблюдения подтверждают взгляд на творческий
процесс, согласно которому он не является выгороженной сферой. В моменты
бодрствования и сна, прогулок и разговоров в художнике подспудно
действует уже запущенный творческий процесс.
Некоторые типы художнического темперамента приводят к столь сильному
процессу возбуждения, что художник часто бывает не в состоянии успевать
фиксировать на бумаге возникающие мысли и идеи. Так, например, было с
Генделем, темпы работы которого требовали стенографии. Работая над
большими хоровыми произведениями, он вначале записывал эскизы всех
партий, затем постепенно терял их, приходя к финишу лишь с одной.
Энергия постоянно воспроизводимой доминанты поддерживает творческий
тонус. Вот почему систематическая творческая работа, даже начатая с
большим усилием, может привести в деятельное состояние весь творческий
аппарат. «Вдохновение — это такая гостья, которая не любит посещать
ленивых» — этой известной максиме художников находится, как видим,
экспериментальное подтверждение. При систематической работе, когда
постоянно завязываются, обновляются и тренируются рефлекторные связи,
исходный толчок к творчеству может быть незначительным. Самого слабого
воздействия иногда бывает достаточно, чтобы пустить в ход весь сложнейший
творческий аппарат. И наоборот, при длительном бездействии сдвинуть с
мертвой точки его «заржавевшие детали» оказывается гораздо труднее. В
случае больших перерывов требуется значительный толчок извне, ибо
укрепившееся торможение внутри мозга не сразу дает побороть себя
возбуждению.
Особенности высшей нервной деятельности — степень ее силы, подвижности,
уравновешенности — лежат в основе разных требований к окружающей
обстановке. Так, авторы со слабым возбуждением и торможением, трудно
образующие физиологические доминанты, крайне требовательны к условиям
творческого труда, нуждаются в «оранжерейных» условиях. Благоприятная
обстановка во время творчества приобретает у них исключительно важное
значение, так как она активизирует протекающие в данный момент нервные
процессы. Художники другого типа, к примеру М.А. Булгаков, на своем опыте
отмечали, что «лучшие произведения пишутся на краешке кухонного стола».
Особая проблема психологии творчества — проблема изношенности и
истощенности психики в результате продолжительных творческих усилий. От
разработки этой проблемы зависит эффективность профилактики творческого
труда, имеющей значение как для художника, так и для ученого. Главное
состоит в умении рассчитывать свои силы и дозировать напряжение. Одни
стремятся в момент интенсивного творчества регулировать периоды
одиночества и общения, другие чередуют творческий процесс с прогулками на
природе, для третьих очень важен режим труда, четвертые могут сочинять
только в определенные периоды года и т.п. Некоторые художники, отдавая
себе отчет в характере своего темперамента, в особенностях индивидуальной
психологии, предпринимали даже особые профилактические меры, направленные
на охрану творческого процесса. Моцарт, к примеру, в письме отцу просит:
«Не пишите мне печальных писем, мне необходимо сохранять спокойствие,
ясность, свободу мысли и расположение к работе. Каждое грустное известие
лишает меня всего этого». И в другой раз он объясняет отцу: «Моя жизнь
здесь полна забот и огорчений, жалобных и слезливых писем я не стану
читать».
Процесс завязывания прочных рефлекторных связей пролагает знакомые
пути, которые проявляются в почти автоматическом владении некоторыми
приемами художественного письма. Со временем эти приемы окостеневают. У
каждого художника можно обнаружить такого рода стилистические обороты,
только ему присущие лейтмотивы, которые со временем могут превратиться в
языковые штампы. На физиологическом уровне это означает, что рефлекторные
связи превращаются в «задолбленные стереотипы». Здесь важно, чтобы сила
новых творческих атак позволяла постоянно разрушать и менять эти
стереотипы, предохранять их от превращения в штамп. Ломка фонового
стереотипа успешнее всего осуществляется у холериков, которые более
других способны творить, систематически меняя исходную основу. Художника-
холерика отличают экстравагантные порывы в творчестве; освоив один жанр,
он стремится испытать себя в незнакомых и т.д.
Таким образом, разработки в области прикладной (естественнонаучной)
психологии помогают детализировать и объяснить ряд наблюдений,
накопленных общетеоретической психологией творчества.
Взаимодополнительность этих научных сфер очевидна: она позволяет пролить
свет на труднообъяснимые процессы рождения, вынашивания и претворения
художественного замысла.
Литература
Абрамян Д.Н. Общепсихологические основы художественного творчества. М.,
1994
Дранков В.Л. Психология художественного творчества. СПб., 1991
Мейлах Б.С. Талант писателя и процессы творчества. Л., 1969
Петрушин М.И. музыкальная психология. М., 1997
