Речь Черчилля в Фултоне
немцам возможность устроить торг между Советами и западными демократиями.
Какие бы выводы ни делать из этих фактов, - а все это факты, - это будет
явно не та освобождённая Европа, за которую мы сражались. И не Европа,
обладающая необходимыми предпосылками для создания прочного мира.
Безопасность мира требует нового единства в Европе, от которого ни одну
сторону не следует отталкивать навсегда. От ссор этих сильных коренных рас
в Европе происходили мировые войны, свидетелями которых мы являлись или
которые вспыхивали в прежние времена. Дважды в течение нашей жизни
Соединённые Штаты против своих желаний и традиций и в противоречии с
аргументами, которые невозможно не понимать, втягивались непреодолимыми
силами в эти войны для того, чтобы обеспечить победу правого дела, но
только после ужасной бойни и опустошений. Дважды Соединённые Штаты были
вынуждены посылать на войну миллионы своих молодых людей за Атлантический
океан. Но в настоящее время война может постичь любую страну, где бы она ни
находилась между закатом и рассветом. Мы, безусловно, должны действовать с
сознательной целью великого умиротворения Европы в рамках Организации
Объединённых Наций и в соответствии с её уставом. Это, по моему мнению,
политика исключительной важности.
По другую сторону "железного занавеса", который опустился поперёк
Европы, другие причины для беспокойства. В Италии деятельность
коммунистической партии серьёзно скована необходимостью поддерживать
претензии обученного коммунистами маршала Тито на бывшую итальянскую
территорию в центре Адриатики. Тем не менее ситуация в Италии остаётся
неопределённой. Опять-таки невозможно представить восстановленную Европу
без сильной Франции. Всю свою жизнь я выступал за существование сильной
Франции и никогда, даже в самые мрачные времена, не терял веры в её
будущее. И сейчас я не теряю этой веры. Однако во многих странах по всему
миру вдалеке от границ России созданы коммунистические пятые колонны,
которые действуют в полном единстве и абсолютном подчинении директивам,
которые они получают из центра. За исключением Британского Содружества и
Соединённых Штатов, где коммунизм находится в стадии младенчества,
коммунистические партии, или пятые колонны, представляют собой
всевозрастающий вызов и опасность для христианской цивилизации. Всё это
тягостные факты, о которых приходится говорить сразу же после победы,
одержанной столь великолепным товариществом по оружию во имя мира и
демократии. Но было бы в высшей степени неразумно не видеть их, пока ещё
осталось время. Озабоченность также вызывают перспективы на Дальнем
Востоке, особенно в Маньчжурии. Соглашение, достигнутое в Ялте, к которому
я был причастен, было чрезвычайно благоприятным для России. Но оно было
заключено в то время, когда никто не мог сказать, что война закончится
летом или осенью 1945 года, и когда ожидалось, что война с Японией будет
идти в течение 18 месяцев после окончания войны с Германией. В вашей стране
вы настолько хорошо информированы о Дальнем Востоке и являетесь такими
верными друзьями Китая, что мне нет необходимости распространяться на тему
о положении там.
Я чувствовал себя обязанным обрисовать вам тень, которая и на Западе, и
на Востоке падает на весь мир. Во время заключения Версальского договора я
был министром и близким другом г-на Ллойд Джорджа, который возглавлял
делегацию Великобритании в Версале. Я не соглашался со многим из того, что
было там сделано, но у меня отложилось очень яркое впечатление от ситуации
того времени, и мне больно сопоставлять её с нынешней. Это были времена
больших ожиданий и бесконечной уверенности в том, что войн больше не будет,
и что Лига Наций станет всемогущей. Сегодня я не вижу и не чувствую такой
уверенности и таких надежд в нашем измученном мире.
С другой стороны я гоню от себя мысль, что новая война неизбежна, тем
более в очень не далёком будущем. И именно потому, что я уверен, что наши
судьбы в наших руках, и мы в силах спасти будущее, я считаю своим долгом
высказаться по этому вопросу, благо у меня есть случай и возможность это
сделать. Я не верю, что Россия хочет войны. Чего она хочет, так это плодов
войны и безграничного распространения своей мощи и доктрин. Но о чём мы
должны подумать здесь сегодня, пока ещё есть время, так это о
предотвращении войн навечно и создании условий для свободы и демократии как
можно скорее во всех странах. Наши трудности и опасности не исчезнут, если
мы закроем на них глаза, или просто будем ждать, что произойдёт, или будем
проводить политику умиротворения. Нам нужно добиться урегулирования, и чем
больше времени оно займёт, тем труднее оно пойдёт и тем более грозными
станут перед нами опасности. Из того, что я наблюдал в поведении наших
русских друзей и союзников во время войны, я вынес убеждение, что они не
почитают так, как силу, и ни к чему не питают уважения, чем к военной
слабости. По этой причине старая доктрина равновесия сил теперь непригодна.
Мы не можем позволить себе - насколько это в наших силах - действовать с
позиции малого перевеса, который вводит во искушение заняться пробой сил.
Если западные демократии будут стоять вместе в своей твёрдой приверженности
принципам Устава Организации Объединённых Наций, их воздействие на развитие
этих принципов будет громадным и вряд ли кто бы то ни было сможет их
поколебать. Если, однако, они будут разъединены или не смогут исполнить
свой долг и если они упустят эти решающие годы, тогда и в самом деле нас
постигнет катастрофа.
В прошлый раз, наблюдая подобное развитие событий, я взывал во весь
голос к своим соотечественникам и ко всему миру, но никто не пожелал
слушать. До 1933 или даже до 1935 года Германию можно было уберечь от той
страшной судьбы, которая её постигла, и мы были бы избавлены от тех
несчастий, которые Гитлер обрушил на человечество. Никогда ещё в истории не
было войны, которую было бы легче предотвратить своевременными действиями,
чем та, которая только что разорила огромные области земного шара. Её, я
убеждён, можно было предотвратить без единого выстрела, и сегодня Германия
была бы могущественной, процветающей и уважаемой страной; но тогда меня
слушать не пожелали, и один за другим мы оказались втянутыми в ужасный
смерч. Мы не должны позволить такому повториться.
Сейчас этого можно добиться только путём достижения сегодня, в 1946
году, хорошего взаимопонимания с Россией по всем вопросам под общей эгидой
Организации Объединённых Наций, поддерживая с помощью этого всемирного
инструмента это доброе понимание в течение долгих лет, опираясь на всю мощь
англоязычного мира и всех тех, кто с нами связан. Пусть никто не
недооценивает внушительную силу Британской империи и Содружества. Пусть вы
видите на нашем острове 46 миллионов человек, которые испытывают трудности
с продовольствием, и пусть у нас есть сложности с восстановлением нашей
промышленности и экспортной торговли после 6 лет беззаветных военных
усилий, не думайте, что мы сможем пройти через эту мрачную полосу лишений,
так же, как мы прошли через славные годы страданий, или что через полвека
нас не будет 70 или 80 миллионов, проживающих по всему миру и единых в деле
защиты наших традиций, нашего образа жизни и тех вселенских ценностей,
которые мы с вами исповедуем. Если население Британского содружества и
Соединённых штатов будет действовать совместно, при всём том, что такое
сотрудничество означает в воздухе, на море, в науке и экономике, то будет
исключён тот неспокойный, неустойчивый баланс сил, который искушал бы на
амбиции или авантюризм. Напротив, будет совершенная уверенность в
безопасности. Если мы будем добросовестно соблюдать устав Организации
Объединённых Наций и двигаться вперёд со спокойной и трезвой силой, не
претендуя на чужие земли и богатства и не стремясь установить произвольный
контроль над мыслями, если все моральные и материальные силы Британии
объединятся с вашими в братском союзе, то откроются широкие пути в будущее
- не только для нас, но и для всех, не только на наше время, но и на век
вперёд.
Источник. 1998'1, с. 93-98.
