Насекомые
широко рассеянную колонию, состоящую из миллионов рабочих и тысяч цариц.
Приспособившись к жизни в городских условиях, фараонов муравей
проявил воистину фантастическую изобретательность в выборе места
жительства. Кроме темноты, тепла и влажности, этому виду не нужно ничего.
Он не строит муравейников. Для создания нового гнезда ему достаточно найти
небольшую выемку в фундаменте отапливаемого здания, пустоту между кирпичами
и блоками, щель в стене или полу. Довольно часто гнезда фараонова муравья
находят в редко передвигаемых картонных коробках, под подоконниками и
внутри мебели. Особенно неравнодушен этот муравей к кухням, столовым,
продуктовым магазинам и складам. Корма здесь - мяса, сахара, фруктов - хоть
отбавляй!
Где бы ни было расположено гнездо, муравьи всегда найдут дорогу к
пище и обратно. Их невидимые глазу тропы, которые они метят своим запахом,
проложены везде и могут достигать в длину десятков, а то и сотен метров.
Маленький размер и крепкие челюс-ти позволяют этим пронырливым насекомым
пробраться в любое место. Не являются для них преградой на пути к добыче
ни полиэтиленовый пакет, ни дверца холодильника.
Находили их даже в больницах в хирургических инс-трументах,
капельницах и запечатанных упаковках стерильных бинтов.
Кроме прямого вреда запасам продуктов фараонов муравей взят на
подозрение как загрязнитель пищи и разносчик бактерий и вирусов,
возбуждающих многие болезни, в частности грозный полиомиелит,
стрептококковые и стафилококковые инфекции.
Санитарные службы многих стран забили тревогу и усиленно ищут
средства борьбы с этим насекомым. Но проблема остается нерешенной до сих
пор.
Муравьи, как и тараканы, достаточно устойчивы к бытовым средствам
борьбы с насекомыми. Кроме того, от инсектицида погибает только часть
рабочих муравьев, остальные, в том числе царицы и расплод, остаются в
гнезде невредимыми.
Какие только хитрости не использует человек в борьбе за сохранность
своих продуктов! Наиболее эффективный метод защиты - хранение запасов в
плотно закрывающихся банках. Можно обмазать ножки кухонного стола и шкафов
вазелином или незасыхающим клеем либо поместить ножки в тарелки с водой.
К сожалению, очевидные неудобства применения этих мер не позволяют
широко их использовать. Вот и получается, что самый кардинальный способ
борьбы с надоедливым соседом - отыскать гнездо, где находятся самки, и
уничтожить его, залив кипятком или инсектицидом. Но найти гнездо непросто.
Вам придется, как заправскому сыщику, проследить весь путь муравья от
места кормежки, где-нибудь в вашей сахарнице, до его дома. Может так
случиться, что следы приведут к венти-ляционному отверстию или к
малоприметной щели в капитальной стене, куда, увы, нет доступа. Но даже
если повезет и гнездо будет уничтожено, нет гарантий, что оно было
единственным в вашей квартире, а тем более во всем доме, и маленькие рыжие
нах-лебники могут вновь вернуться к вам, перемещаясь, например, по
электропроводке.
Остается уповать на ученых, обещающих изобрести все-таки действенное
средство против этой напасти.
Одно можно сказать в утешение. Все муравьи чутко реагируют на
радиоактивность среды и не задерживаются в местах даже с небольшим
повышением уровня радиации. Так что если вам не удалось избавиться от
нежелательных квартирантов, то, по крайней мере, с радиоактивным фоном в
квартире все в порядке.
Восприятие окружающей среды
Простейший орган чувств муравья - это отдельный волосок или волосяной
щиток. Степень изгиба одних волосков определяет конфигурацию объекта.
Другие волоски определяют наличие различных химических веществ и
соответствуют органам вкуса и обоняния у людей. Эксперименты с несколькими
видами сахара показали, что у разных видов разные предпочтения: муравьи
Manica rubida приемлют только восемь видов сахара, тогда как Myrmica rubra
способны поглощать двенадцать.
Орган, отвечающий за распознавание карбон-гидратов, находится в
антеннах.
Температура и влажность в муравейнике - вопросы жизненной важности:
и то, и другое определяется с большой точностью. Муравьи Formica lugubrus
просыпаются весной при оптималь-ной температуре 22°C, но к осени она
поднимается до 32°C. Большинство видов предпочитает очень влажную, почти
пере-насыщенную атмосферу в муравейнике.
Еще один жизненно важный распознаватель - это волосок, расположенный
на подъеме внешней кожицы: он определяет деформацию кожицы, а,
следовательно, и силу, действующую на насекомое, и препятствует
саморазрушению организма муравья из-за приложения чрезмерных усилий.
Другие органы в кровяном пространстве полости каждой ноги содержат
клетки, реагирующие на вибрации земли. Муравьи Camponotus Ligniperdus
реагируют на вибрации от 100 до 3 000 колебаний в секунду и на изменения
ускорения от 0,2 до 0,7 g.
У взрослого муравья два типа глаз: пара сложных глаз, расположенная
ближе к боко-вой части головы, и три прос-тых глаза на верхней ее части.
Сложный глаз состоит из многих фасеток почти пра-вильной
шестиугольной фор-мы, каждая из которых форми-рует образ маленького участка
поля зрения муравья.
Муравей воспринимает окружающее в виде темных и светлых точек. Чем
больше фасеток, тем четче изображе-ние, но их количество ограни-чено длиной
световой волны, определяющей мини-мальный размер единичной фасетки. У
муравьев-погонщиков большие однофасеточные глаза.
Несколько видов рода Dorylus вообще слепы.
Форминка руфа
В наших лесах живет насекомое, значение которого трудно переоценить.
Это рыжий лесной муравей - формика руфа.
Истину о том, что муравьи - помощники и хранители леса, мы усвоили
давно. Они уничтожают громадное количество древесных вредителей.
Интересно следить за их работой, когда гусениц в лесу особенно много:
к вечеру бурый купол муравейника становится зеленым от многих тысяч убитых
и парализованных ядом этих червеобразных.
Интерес человека к муравью изначально был связан, прежде всего, с его
лесозащитной ролью. Но значение муравья неиз-меримо больше, чем только как
хищника.
Ученые установили, что муравьиные колонии в лесу «завязаны» в
чрезвычайно сложном биологическом процессе. Они улучшают почву, причем
улучшают комплексно.
Муравьиная семья - естественный саморазвивающийся центр, вокруг
которого формируется сложнейшее биологическое сообщество, жизненно важное
для благополучия леса. Там, где нет муравья, не станет жить дятел, и
деревья начнут гибнуть от нашествия древоточцев.
Можно в каких угодно количествах расселять в лесу глухарей и
тетеревов, но, если в нем нет муравейников, эти дикие куриные все равно не
приживутся.
Учёные утверждают, что там, где в лесу пропадает муравей, исчезает
целый комплекс полезных насекомых. Гибнут мелкие почвенные позвоночные.
Ухудшается травяной покров. Резко снижается количество насекомоядных птиц.
Жизнестойкость насаждений резко снижается, падает их прирост. Лес
деградирует.
Из жизни муравьев лазиусов
От гнезда лазиусов до молодой осинки, что растет на опушке леса,
шагов двадцать пять. Между муравейником и деревцами протянулась настоящее
муравьиное шоссе: узким ручейком не более полутора сантиметров, струятся
муравьи в обе стороны. Можно подумать, что какая–то темная, слегка
шевелящаяся лента лежит между травинок.
Зачем муравьи бегут к осинке? Не несут ли что оттуда?
Муравьи бегут, однако, и туда, и обратно с пустыми челюстями. Но
даже и без лупы видно: муравей, бегущий по направлению к деревцу, просто
как муравей, ничего особенного, а вот у его собрата, бегущего навстречу,
брюшко наполнено прозрачной жидкостью. Оно раздуто так, что темные
сегменты разошлись, пленочка между ними натянулась до отказа, и брюшко,
огромное и круглое, просвечивает насквозь. Как будто в муравья накачали
жидкость каким-то насосом.
Ясно, что муравьи заправляются в конце своей трассы. Но где же он,
этот конец?
Дорожка взбегает на ствол, и лазиусы рассыпаются по веткам. Вот она
знаменитая «молочная ферма» муравьев, предмет восторга и удивление биологов
и писателей – натуралистов!
На молодых листьях осины снизу кучками сидят тли. Толстые,
голубовато–серые, они погрузили свои хоботки – короткие «шприцы» в зеленую
мякоть и перекачивают через себя сок. Именно перекачивают: на заднем конце
туловища растет прямо на глазах светлая капелька.
Тля приподнимает брюшко, качает им направо – налево, брыкает задними
